Долгое возвращение

Весь мир качался на качелях. Только одна из четырёх тяг качели была оборвана, оттого — лёгкие укачивающие толчки, подёргивания, зыбкость…

Нет, он лежит на батуте, и тот его после падения с небольшой высоты ласково убаюкивает…

Упругие, сотрясающие тело и мозг удары чередовались, отчего возникало чувство беспечного успокаивающего взлёта, зависания в невесомости и падения, и ожидание следующего удара и взлёта.

Но очередного удара не последовало. Иван подождал его, заволновался и очнулся. Посмотрел перед собой и едва сдержал крик ужаса.

В полуметре от его лица, нависая над ним (он лежал на спине, голова ниже ног) горели чьи-то громадные немигающие глаза, утопленные в костистые глазницы, подобные провалам голого черепа. Вокруг глаз лоснились мелкие чешуйки.

Ниже глаз — клюв, наметившийся прямо ему в переносицу. Иван резко бросил себя в сторону через бок. В районе позвонка атланта хрустнуло, и томящая боль прошла. Он ещё раз перевернулся и вскочил на ноги. Пальцы правой руки мёртвой хваткой продолжали стискивать рукоятку пистолета. Он готов был стрелять в страшные глаза. Но их не оказалось вблизи, они пропали где-то в плотной завесе тьмы. И всё-таки рядом кто-то шумно дышал, вдыхая и выдыхая массу воздуха, что говорило о больших размерах существа.

Иван прислушался, подумал, хочет ли он увидеть обладателя таких лёгких? Пожалуй, решил, пусть оно останется там, в темноте.

Но в этот момент земля дрогнула под ногами Ивана — удар, пауза полёта, удар…

В плотной черноте ночи обозначилась мягкая, белёсая дымка тумана, в ней — горообразный, окантованный идеальной кривой нормального распределения случайных величин, силуэт существа, в десятке метров медленно проплывающего мимо.

Видение затушевалось и исчезло.

Иван, потрясённый увиденным, замер на месте. У него не возникло сомнения в том, что мимо него прошествовал динозавр. Откуда он здесь? Кто его сюда перебросил? Как его угораздило встретиться со зверем далёких эпох Земли?

Тут он вспомнил…

…открывается третий глаз Напель, её борьба с ним… оцепенение, охватившее каждую клетку его естества, желание стать на дорогу времени… падающие руки Напель на лик пульта Творящего Время…

Она его отбросила в прошлое!

Если так, тогда следует срочно узнать, кто здесь, в этом времени, гость: он или зверь из мезозоя?

Впрочем, возможны два варианта.

Предполагают же, что динозавры, во всяком случае, некоторые их виды, дожили до новейших времён. При таком раскладе не так всё страшно: он сейчас находится в прошлом, но не слишком далёком.

Но если он в гостях у динозавров? Настоящих? Живущих в своём времени?

То это… это… Десятки миллионов лет!..

Сколько именно, он не знал, но когда-то читал, что динозавры, во всяком случае, подавляющее число их видов, якобы, вымерли почти шестьдесят с лишним миллионов лет назад от того момента, когда Иван появился на свет.

Но возможно ли такое?

У Ивана слегка помутилось в голове. Вдруг заболели все кости и косточки. Он опустился в жёсткую на ощупь траву и бессмысленно посмотрел остановившимся взглядом в мутное полотно затуманенного пятна света.

Он смотрел и не видел. Думал, но не знал о чём — какие-то быстро летные воспоминания без определённой последовательности. Как мерцающая на экране картинка появлялся и пропадал третий глаз Напель, нацеленный на него зелёной бездной. Наплывало ощущение её упругого молодого тела, полное страсти и одновременно холодности. Какие-то детские шалости лет двадцать пять тому назад в детском саду… Уродливая фигура раскачивающегося на ходульных ногах Хема, он падает на землю и раскручивается. Тут же коротышка прохаживается — Элам Шестой, и слышится отчаянный голос Пекты…

Всё смешалось, перепуталось в голове. Разновременные события наложились друг на друга прозрачными лоскутьями: ни концов, ни начал.

Тем временем темнота истончалась, постепенно переходя в марево тумана, который быстро редел. Наконец, Иван увидел себя отчётливо и близко со стороны. Так, как если бы его глаза непостижимым образом удалились от него самого на расстояние нескольких шагов и внимательно рассматривают теперь усталого согбенного человека, бесцельно проводящего время.

«Какой я помятый, — подумал он. — Кто бы из хорошо знающих меня прежде сейчас увидел. — Вот удивился бы моему невзрачному облику и одеянию…»

Видение самого себя передёрнулось и пропало. Он сидел на песчаном берегу неширокой реки, подмяв под себя кустик с крупными синими ягодами, их сок пропитал несуразными кляксами поредевшие и выцветшие от носки джинсы.

Он вскочил. Отряхиваясь, перепачкал чернильным цветом руки, вытер их о куртку, оставляя на ней тёмно-синие следы пальцев.

Вода в реке показалась тёплой, но руки, как он их не тёр песком, не отмылись. Он постоял в нерешительности над водой. Берег круто уходил вниз и терялся где-то в глубине. А там… кто-то притаился и ждёт — как бы на него напасть.

«А, — подумал он, — семи смертям не бывать!»

Снял джинсы и прополоскал залитые соком чернильные разводья, лишь слегка осветлив их ядовитость. Потом залез сам в речку и смыл пот недавней беготни по залам и лестницам замка Пекты.

Никто из реки на него не напал.

Небольшой костерок, разведённый тут же на берегу, высушил одежду. День обещал быть жарким, но вскоре подул ветерок и принёс затхлый воздух с неприятным запахом мыловаренного завода. В середине дня дышать им будет, наверное, невмоготу.

Иван и не собирался дожидаться, когда солнце наберёт высоту и разогреет миазмы далёкого прошлого. Тем более, невдалеке опять прошлёпало чудовище мезозоя. Иван, присев под куст, словно он мог защитить его от безмозглой многотонной твари, подождал, когда минуют поочерёдно: маленькая на длинной жёлто-грязной шее голова, чем-то похожая на верблюжью, потом неимоверно разросшееся тёмно-коричневое тело, поддерживаемое искривлёнными тумбами ног, и очень подвижный и смешной хвост, конца которому, казалось, не будет.

Глубоко вздохнув, словно перед нырком в глубину, Иван стал на дорогу времени, и сразу же выскочил в реальный мир.

Там, на дороге времени, не было привычного или чего-то похожего на поле ходьбы. Там были мрак, удушье и вязкость — густая субстанция прошлого, где каждый шаг вперёд или назад во времени равнялся векам, а то и многим тысячелетиям.

Он только окунулся туда, шагнул, а в реальном мире произошли значительные перемены. Русло реки отступило, песчаный берег, покинутый им мгновение назад, зарос могучими деревьями, похожими на сосны. Но самое главное, что этот шаг был чрезвычайно удачен, так как Ивану случайно удалось угадать направление в будущее.

Трудное возвращение к нему с этого шага и началось…

Каждый раз, прежде чем стать на дорогу времени, Иван учащённо дышал, делая, как любил говорить его тренер,