сделали ничего плохого. Но ей требуются лечение, уход. А ваше имущество арестовано. Вам решать: бросите ее на произвол судьбы или всё же смирите свою гордыню.

Она встала. И долго смотрела на визитера. Интересно, сколько платят этому человеку? Знает ли он вообще, чем занимаются те, кто отправляет его с поручениями? Или деньги настолько ослепляют его, что ему просто нет до этого дела?

«Ох… мама… Разве это того стоило?»

– Хорошо. Что я должна сделать, чтобы выйти отсюда?

– Вот так-то лучше, – улыбнулся адвокат, – немного.

Он достал большой стеклянный шприц.

– Просто наберите своей крови. И зачаруйте ее от порчи и холода на сорок восемь часов.

Вечер выдался прохладный. Но уходить в дом совершенно не хотелось, поэтому Аверин, глотнув горячего чаю, почесал за ухом свернувшегося у него на коленях кота и попросил:

– Принесешь плед?

Кот поднял голову. Видно было, что вставать ему совершенно не хочется, но всё же он соскочил с колен колдуна и направился в дом. Маргарита ушла полчаса назад, так что обнаружить себя Кузя не опасался.

Аверин взял в руки чашку, согревая ее. Солнце скрылось, а небо стало фиолетово-розовым. Листья еще не начали желтеть, но уже отчетливо пахло осенью, и этот запах нравился Аверину. Он любил осень. За волшебство красок, прозрачный воздух и шорох опадающих листьев. И даже осенние промозглые дожди, казалось, несли не тоску, а какую-то легкую задумчивую грусть. В такую погоду приятно завернуться в плед и сидеть на веранде с чашечкой горячего глинтвейна или грога.

Однако пить он бросил, поэтому придется довольствоваться чаем.

Хлопнула дверь. Он обернулся, намереваясь забрать плед, но только успел заметить, как песочно-серая ткань улетела куда-то в сторону, а на месте мальчишки возник здоровенный, отчаянно шипящий зверь. Выставив щит, Аверин призвал Плеть и принял боевую стойку даже раньше, чем увидел того, на кого шипел Кузя.

И тут же опустил руки.

– Тс-с-с… – тихо проговорила маленькая сухонькая старушка в форменном платье Академии, шагнув из тени на освещенную веранду. – Отличный нюх у вашего кота, Гера.

– А, это вы, тетенька Инесса, – Кузя, мгновенно метнувшись к пледу, закутался в него по самые уши, – зачем так подкрадываться?

Дива ничего не ответила. Она стояла и смотрела на Аверина долгим пристальным взглядом.

– Что-то не так, наставница? – нахмурился колдун. – Почему вы так смотрите?

– Я смотрю на человека, оставшегося в живых после боя с Распутиным. И сейчас ваша реакция меня тоже впечатлила. Хотя я никогда не сомневалась, что у Аркаши весьма одаренный сын.

– Надо же… я начинаю выходить из тени отца? – усмехнулся Аверин и велел Кузе: – Пойди переоденься в человеческое. И принеси еще один стул.

А Инессе указал на второе кресло:

– Присаживайтесь, наставница, я знаю, что дивы предпочитают разговаривать стоя, но, полагаю, разговор будет долгим. Я сам хотел ехать в Академию. Но вы опередили меня.

– Объявлена полная готовность, – Инесса села, – Управления Москвы, Санкт-Петербурга и Омска переведены в боевой режим. Как и Академия.

– Ого, это хорошие новости.

– Да. Мы не хотим повторения прошлого. Тогда мы недооценили врага, и это стоило жизни хорошим дивам и колдунам. И мы чуть его не упустили.

– Вы знаете, – заметил Аверин, – меня всегда интересовало, почему при захвате Распутина было столько жертв. Мне казалось, вы, наставница, настолько серьезная сила, что шансов у него попросту не было.

– И тем не менее, даже я чуть не погибла тогда. Он оказался очень силен, а мы – глупы и совершенно к этому не готовы.

– Да ладно? Не такой уж он и страшный, – оскалился во весь рот Кузя, громко поставив на дощатый пол веранды принесенный стул, – а-ай! – только и успел вскрикнуть див, когда его ухо оказалось зажатым между пальцами Инессы, а сам он уткнулся лицом в колени.

– Твоя храбрость и дерзость прекрасны, малыш. Но до тех пор, пока они не переходят границы и не превращаются в глупость. Глупость убивает.

– Ладно, ладно, тетенька Инесса, отпустите, я всё понял.

Инесса вновь оказалась на своем месте, словно и не покидала его.

– Что ты понял?

– Что вы мне щас чуть ухо не оторвали. А сказали, что этот Распутин вас сильнее. И я не должен его недооценивать. Да?

Наставница величественно кивнула.

– Ваш див весьма толковый. Я понимаю, почему вы ходили за ним в Пустошь.

– Вам и об этом известно?

– Конечно. Я только что от Императорского дива.

– Тогда расскажите, что произошло в прошлый раз.

– Когда Распутин только попал в государственный регистр, его зарегистрировали как восьмой уровень. А вы отлично знаете, насколько велика разница между уровнями дивов первого класса. И чем они выше, тем разница существеннее. Между дивом восьмого и девятого уровней настоящая пропасть. А последние исследования показали, что достичь девятого уровня без поглощения людей с колдовской кровью невозможно.

– …А пожирание огромного количества колдунов делает высокоуровневых дивов практически неуправляемыми, так? – уточнил Аверин.

– Да, – подтвердила Инесса. – О десятом уровне, полагаю, можно не говорить, но и у двух дивов десятого уровня силы могут быть очень неравны. Катастрофически неравны.

– Если такая разница, то почему не сделать какие-то промежуточные значения? Ну там, десять с половиной, например? Или вообще на десять частей разделить? Ну, чтобы понятнее было? – Кузя оседлал стул по своей любимой привычке и с интересом слушал разговор.

Инесса посмотрела на юного дива снисходительным взглядом, и Аверину показалось, что она улыбается.

– Много ты видел дивов десятого уровня? Можешь сравнить силу?

– Ну, – Кузя почесал затылок, – вот вас видел. И Распутина этого. Но на вас амулет сейчас. А еще я Императорского дива видел. Вот там силища! Обалдеть просто.

Инесса подняла руку:

– А в Пустоши? Ты видел настолько сильных дивов в Пустоши?

Кузя прищурил глаза:

– Шутите, да? Если бы я такого увидел, с вами бы уже не разговаривал. Это же Пустошь. А этот ваш Распутин по сравнению с Императорским дивом – тьфу!

– Да, Кузя, мы все помним, что он тебе нравится, – вмешался Аверин. – Наставница Инесса хочет сказать, что дивов настолько высоких уровней даже в человеческом мире можно