прикрыть ладошками глаза. Если бы вы знали, сколько у меня было радости! Я осторожно, шаг за шагом, стала обследовать туннель, детишки шли за мной на расстоянии, проникшись моей осторожностью. Но, никаких каверз, никаких ловушек здесь не было, и никто страшный не живёт в этом подземном туннеле, он привёл нас вполне уютную комнату, со столом, стоящим посредине, и с удобными лавками, для сидения. На столе лежала доска с квадратами, на которой стояли вырезанные из дерева фигуры, они были обработаны тщательно с любовью и отполированы кожей и теплотой рук их создателя. Я знала, что это была настольная игра для двоих, но не могла вспомнить где я про это слышала. Неугомонная детвора, разгребла эти фигурки, как новую забаву для игр. Я им не мешала. Но то, что мне удалось найти за ширмой, повергло даже меня, ко мне опять вернулся кладбищенский страх: за ширмой были скелеты, маленькие скелеты животных и дикарей этого мира, ювелирно вырезанные из костей. Не знаю, чьи останки были применены для этого творчества, но это тоже были куклы, с привязанными к ним верёвочками. Марионетки, – вспомнила я. Странное увлечение было у этих учёных, я не сомневалась, что всё, что находилось в склепах принадлежало им, и они использовали эти склепы, точно так, как и я – они служили убежищем двум старикам от этого сумасшедшего дикого мира. Эта находка заставила меня вспомнить Изумруду с её костяными человечками, сомневаюсь, чтобы она могла смотреть сквозь землю, но что-то её напугало на кладбище, учёные вполне могли оставить какой-нибудь сюрприз на поверхности, среди могил. Сколько раз я ругала себя за трусость, вот и сейчас, только взгляну на эти скелетики, знаю, что это игрушки, поделки, а поджилки трусятся и по коже мурашки от страха бегают, волосы стоят дыбом и пропадает голос вместе с появлением мокроты ниже пояса. Я взяла один скелет за верёвочки, кажется это был скелет кошки – пещерного льва, или саблезубого тигра, и он запрыгал в моих руках, дети, от неожиданности, в ужасе, шарахнулись от меня. Я совсем забыла, что они рядом и видят все мои действия. Я прикрыла телом свою игрушку, и немного потренировавшись, показала им, как кошка гладит себя сама, и как пытается встать и не может, то голова не подымается, то нога отваливается, сопровождая свои картинки урчанием и мяуканьем. Детворе понравилось, их глазёнки засверкали, на лицах появились улыбки, они повторяли за мной мои слова и звуки, подключившись к игре. Я поняла, что между первобытным ребёнком и ребёнком из цивилизованного мира почти нет никакой разницы, моё предпочтение склонялось в сторону детей дикого мира – мне кажется, что они более адекватны, чем дети из нашей прошлой жизни. Всё-таки я права, память постепенно начала возвращаться ко мне, по-моему, у меня раньше уже были дети. На утро, я постаралась проникнуть в замок. Детей надо было чем-то кормить. Защитники ещё держались из последних сил, весь двор был завален трупами, и нашими, и чужими. В стенах замка появились проломы, в которые, запросто, могли пройти два дикаря, проломы тоже были завалены трупами. На моём пути мне встретилась одна из амазонок, собирающая стрелы во дворе. Её шатало от усталости, и она не могла говорить, по её шёпоту, я поняла, что наша настоятельница погибла, вместе с вождём племени. Я знала, где хранится запас съестного, первым делом я разнесла сыры и копчённое мясо защитникам на стенах крепости, их осталось мало, совсем мало, дикари, в отместку за потери от композитных луков, применили против защитников замка отравленные стрелы. Тело человека, от малейшего пореза, начинало разлагаться, вонять и отваливаться частями, как у прокажённого или, как от укуса варана. Многие из наших не могли есть и умирали от ран. Из пяти амазонок, в живых осталось трое. Самая старшая из них сказала; Мы долго не продержимся, набери продуктов на несколько дней, спрячьтесь и сидите тихо, как мыши. Бирюза, спаси детей, чтобы наша гибель не была напрасной. Мне пришлось несколько раз возвращаться в кладовую. Двое старших мальчиков, заметали и путали мои следы. Мы пять дней провели в склепе. Когда я рискнула выйти на разведку, во дворе замка был конвой. Он пришёл с опозданием на три дня, помог разогнать горстку нападавших дикарей. Из нашего войска осталось всего пятеро – мать и дочь из дикарей, заменившие погибшую знахарку, одна амазонка и две послушницы. Люди из конвоя сносили трупы на кладбище, в одну большую яму, и смотрели на меня с неприкрытым ужасом, как я вытаскиваю живых детей из могилы. Некоторые неандертальцы держали в руках скелеты непонятных зверей, а у некоторых были деревянные слоны и лошади, в этом мире никогда не было похожих животных.

Глава 37

Конвоем руководила женщина лет сорока, одетая в мужскую одежду, в кожаных сапогах, и в шляпе с широкими полями. Она, не стесняясь, курила травку, прилаживалась к фляге с «диким» коктейлем, и совсем не являлась символом подражания для молодёжи. Говорят, первыми адептами ордена были дети из приютов и детских домов, другие говорят иначе – орден зародился в тюрьмах, и первые послушники вышли оттуда, третьи кивали на уничтоженную планету пиратов. Во всех этих слухах была своя доля правды, в ордене были представители всех течений содружества государств. Никто не знал, кто руководил орденом, но орден решал проблему с неуравновешенными, потенциально опасными гражданами содружества, за все структуры власти союза, направляя их стремления в полезное русло и изолируя самих граждан от государства. Эта дама, маскирующаяся под мужика, говорила хрипловатым низким голосом и была, явно, из приюта. Она, именем ордена назначила новую настоятельницу замка – последнюю из амазонок, к нам добавилось ещё пятнадцать новых членов общины, в этой группе были и мужчины, это я ещё на кладбище заметила. Дикарки ушли из замка, вместе с детьми, детей никто не напрягал, они сами заявили желание жить племенем на земле отцов. Ушли все мальчики, две девочки, остались в замке, они прилипли ко мне, амазонка и поселила их в мою келью. Девочки, по тихонько, начали осваивать волшебный язык, считавшимся базовым в нашей обители. Амазонка старалась их сильно не нагружать, а работы после войны было валом. Я попала в наряд на восстановление стен, ко мне прикрепили двух мужчин, я попросила ещё кого-нибудь в помощь, камни были тяжёлыми и раствор из песка, мелкого известняка и глины, очень тяжело было замешивать после дождей. С новой партией послушниц, к нам попал настоящий