не мог предложить ничего путного, но тут залепил Му Цину звонкую пощёчину и воскликнул:

– Да замолчишь ты?!

Му Цин от этого удара даже отскочил на несколько шагов.

– Фэн Синь? – неуверенно позвал удивлённый Се Лянь.

– Ваше высочество, вот сейчас не вмешивайтесь! – сказал тот и направил свой гнев на Му Цина: – От чего тебе тошно? Тебе-то что за печаль, а? Я долго терпел, но больше не могу, это была последняя капля. Не выношу таких ублюдков! Подумаешь, помощник генерала! Если бы наследный принц не оказывал тебе покровительство, где бы ты прозябал? А корчишь из себя самого умного, самого мудрого, будто во всём лучше его высочества! Что ж тогда не ты вознёсся, а он?

– Я… – открыл было рот Му Цин.

Се Лянь потянул Фэн Синя за руку:

– Не надо, он же переживает…

– Да ни черта он не переживает! – перебил его Фэн Синь. – Ваше высочество, поверьте, он просто ищет повод вас поучать, не упускает ни единой возможности подчеркнуть, что он лучше вас, потому что в глубине души и правда считает себя более достойным! Плевал он на всё! И страну-то свою никогда не жаловал, с чего бы ему вдруг переживать? – А потом опять повернулся к Му Цину: – Думаешь, я не вижу, что ты держишь его высочество за дурачка? Ладно, вечно говоришь намёками да глаза закатываешь, я терплю. И то, что в небесных чертогах никогда не стоишь где положено, тоже терплю. Любишь ты выпендриться, уже не в первый раз выделываешься – ладно, в конце концов, всерьёз что-то сделать у тебя кишка тонка. Его высочество до ссор с тобой не опускается, мне тоже лень руки марать. Но если ты так нос задираешь, не жалуйся, что я с тобой не церемонюсь! Слушай, меня не удивляет, что ты сам готов на любую подлость, но его высочество – другое дело, и, что бы он ни решил, ты должен относиться к нему с уважением. Поменьше здесь командуй, не забывай, мать твою, своё место!

Несколько раз Се Лянь пытался оборвать эту тираду, но Фэн Синь, похоже, слишком долго сдерживался. Он впервые дал волю гневу и высказал всё, что накопилось. Чем дольше он говорил, тем бледнее становилось лицо Му Цина. Сначала тот будто хотел броситься на обидчика с кулаками, но, дослушав, замер и лишь мрачно смотрел вперёд.

– Ну что, ты закончил? – возмутился Се Лянь. – Может, мне вас обоих с Небес выгнать?!

Лицо Фэн Синя раскраснелось; на лбу запульсировала вена. Он горделиво поднял голову и ответил:

– Выгоняйте, мне всё равно! Подумаешь, небесный чиновник! Если бы не вы, ваше высочество, я бы ни за что туда не полез! Но даже если вы меня разжалуете и я опять стану смертным, я буду предан вам всем сердцем и моментально откликнусь на любой приказ. Но я просто ненавижу неблагодарных людей! Готов поспорить, этот тип вообще не хотел вам служить – просто зацепился за ваш подол, чтобы на Небеса взлететь. Слова доброго о вас от него не услышишь! Теперь закончил.

Му Цин кусал губы, пытаясь сдержаться, но и его терпение имело предел. Он не выдержал и разразился ответными ругательствами:

– Да катись со своими Небесами! Умеешь себе цену набить! Что ты вообще понимаешь?

Се Лянь тоже вышел из себя.

– А ну, прекратите оба! – взревел он.

Му Цин и Фэн Синь нехотя замолчали. На этот раз ссора была чересчур серьёзной – никакая игра в слова не помогла бы. Принц усилием воли погасил гнев и мрачно сказал:

– Итак, вариант с проклятием категорически не подходит.

Му Цин холодно усмехнулся и бросил:

– Что ж, право решения за вами.

– Как скажете, – коротко ответил Фэн Синь.

Му Цин наконец вернул себе привычно равнодушный вид и добавил:

– Только все последствия, ваше высочество, тоже на вас.

Фэн Синь хмыкнул, а Се Лянь сразу отреагировал:

– Само собой. Я уже подумал об этом…

Внезапно всё вокруг затряслось и зашаталось.

– Что это? – удивился Се Лянь.

– Землетрясение! – первым догадался Фэн Синь.

А где землетрясения, там всегда жертвы.

– Бежим! – закричал принц. – Надо спасать людей!

Они готовы были броситься к выходу, но тут кто-то выкатился из-под кровати и потянулся к Се Ляню:

– Братик! Братик, не бросай меня! Возьми с собой!

При виде него Се Лянь совсем опешил.

– Ци Жун, ты-то как здесь оказался? – изумился он.

Откуда ему было знать о странной жизни, что вёл Ци Жун? Тот каждый день только и делал, что повсюду искал хоть что-то связанное с Се Лянем. Неизвестно, как долго он прятался и подслушивал, и сейчас было не до расспросов. Се Лянь схватил брата за руку и потащил прочь. Оставив Ци Жуна на безопасной открытой площадке, принц обернулся и увидел, что во дворце царит полное безумие. Здание рушилось на глазах, а прислуга с визгом выбегала на улицу, уклоняясь от падающих балок.

– Есть раненые? – закричал Се Лянь во всё горло. – Никого не завалило?

К счастью, вскоре землетрясение прекратилось. Судя по всему, никто не пострадал. Но Се Лянь всё равно не мог успокоиться. Вдруг вновь раздались крики. Люди принялись показывать на что-то у него за спиной. Принц обернулся, и зрачки его сузились. Он увидел, как медленно заваливается на бок высокая и величественная небесная пагода.

Полное её название звучало как «Пагода небесных богов», а история этой постройки насчитывала несколько сотен лет. То был один из символов правителей Сяньлэ, а также самое высокое здание в столице. Эта достопримечательность находилась в самом сердце города, в центре дворцового комплекса. Если она упадёт, пострадает огромное количество людей.

Придворные слуги и прохожие, кому не повезло оказаться поблизости, заметались в панике. Оценив ситуацию, Се Лянь быстро сотворил правой рукой несколько заклинаний и крикнул в сторону горы Тайцаншань:

– Сюда!

Пагода продолжала крениться. Когда она завалилась уже на треть, люди внезапно почувствовали, что земля опять затряслась. Толчки разительно отличались от предыдущих: размеренные, ритмичные, они приближались и становились всё быстрее. Когда пагода наклонилась ещё, люди наконец увидели, что к дворцу исполинскими шагами шествует гигантская скульптура, ростом пять чжанов. В одной руке у неё был меч, в другой – цветок, а тело её окружало золотое сияние.

– Это же статуя принца из храма в Хуанцзи! – изумлённо воскликнул кто-то.

Остальные тоже её узнали:

– И впрямь! Та самая! Посмотрите, она явилась с горы Тайцаншань!

Золотая статуя за одно движение преодолевала несколько чжанов, но при этом двигалась очень ловко – ни на кого не наступала. Бум-бум, бум-бум – она стремительно ворвалась на территорию дворца и направилась к пагоде.

Под лучами закатного солнца блистающая скульптура подняла руки и одним невероятным усилием поддержала готовое обрушиться высокое здание. При виде этого потрясающего зрелища у людей челюсти отвисли, и они только поражённо вздыхали. Се Лянь же, напротив, плавно