Но цыганка и не думала молчать, мало того, откуда ни возьмись, появлялось всё больше и больше цыган. Они постепенно захватывали в круг Васю и Лайлу. Лайла никогда не угрожала просто так, если сказала что–то, то уж точно делала. Она взмахнула шпагой, намереваясь срубить голову ближайшей воровке. Вася увидел это движение и в мощном броске нанёс ей хук, прежде чем Лайла её ударила. Цыганка оказалась без зубов, золотых кстати, но с целой головой.

— Лайла, никого не убивай! — крикнул Вася.

— Хорошо! — откликнулась она и замысловатым движением отрубила ближайшему цыгану несколько пальцев, а рядом стоящей цыганке глубоко распорола бедро. Толпа отхлынула. Увидев, что добыча не такая лёгкая, а трое из табора, корчась от боли, уже выбыли из строя, цыгане предпочли ретироваться.

Кира проснулась, уловив чьи–то голоса за дверью. От сырости и холода она сжалась клубочком, но это мало помогало. От жёсткого каменного пола у неё затекла рука, но, услышав голоса за дверью, девушка тотчас бесшумно вскочила, и принялась усиленно разминать затёкшие конечности. Двигаясь совершенно бесшумно, она напрягла слух, чтобы услышать переговоры за дверью. Разговаривало двое мужчин, и их голоса ей были совершенно незнакомы. Похоже, что переговаривающиеся совершенно не остерегались, что их могут подслушать.

— И на кой этот старый пердун запер дверь!

— Хрен его знает, тут, кажись, вчера вообще не было замка.

— Может, он что–то туда положил?

— И где он это что–то взял? — голос выражал явный сарказм, — что–то я не припомню никаких приходивших фургонов! А если ему чего и принесли, так для этого у него в кабинете сейф стоит размером с пол этой комнаты. Скорее у него уже старческий маразм наступил…

— И что будем делать? Не бросать же два десятка заготовок посреди склада, растащат так, что уже к утру ни фига не останется!

— Я уже не удивляюсь, что тебе под сорок лет, а ты до сих пор бегаешь «за старшего куда пошлют». Изворотливее надо быть, если хочешь чего–то достичь! Изворотливее!

— И что ты предлагаешь, умник? Сидеть тут до полудня пока кто–то припрётся, или тащить груз за свои деньги домой?

— Нет, конечно. Просто я запасливый, у меня есть по копии каждого ключа к замкам, которые заказывал наш хрыч.

— Смотри, поймают тебя с твоими запасами…

— Не бойся, он ещё нам и спасибо скажет, умудриться купить весь груз за пятьдесят гульденов, это тебе не просто так. Я буду не я, если старикан не будет на седьмом небе от такой сделки! К тому же, я уже пользовался дубликатами, и шеф никогда на меня бочку не катил.

Раздалось позвякивание ключей. Кира перехватила поудобнее шест, который так и не удосужились у неё отобрать похитители, и приготовилась к атаке. В тот момент, когда, дверь приоткрылась, девушка вихрем вылетела в коридор. Молодой парень, отпиравший дверь, отлетел к стене, согнувшись пополам от удара шеста в живот, и ловил ртом воздух, отчаянно пытаясь сделать вдох. Второй взмах шеста в висок пресёк его попытки восстановить дыхание и, закатив глаза, парень медленно завалился на бок. Второй мужчина был постарше и от неожиданности стоял в растерянности, хлопая глазами. Резко повернувшись к нему, Кире потребовалось всего три удара, чтобы и его отправить в нокаут.

Теперь надо было бежать, и она затрусила по коридору. Изрядно поплутав по лабиринту, она вскоре нашла незапертый туалет и, выглянув в окно, выяснила, что находится на четвёртом этаже. Открыв фрамуги, воительница с сожалением оставила свой шест и смогла перебраться на раскидистое дерево, по которому легко спустилась на тротуар. Поправив идиотскую юбку и застегнув жакет, девушка поспешила убраться подальше. Стояло очень раннее утро, солнце ещё не выглянуло, и в полумраке улицы казались совершенно пустынными. Сориентировавшись по утренней звезде, Кира решила выбираться из города. До сих пор она ни в каких поселениях, крупнее соседней деревни, не была (дворец эмира — не в счёт!), но решила, что если двигаться в одном и том же направлении, то, в конце концов, она непременно сможет выбраться из каменных джунглей. В городе она себя чувствовала на редкость неуютно.

Пробираясь задворками, ей удалось заскочить в какой–то магазин или ресторан с чёрного хода и стащить палку очень сухой колбасы. Это утолило голод, хотя и прибавило угрызений совести. До сих пор воровать девушке не приходилось, хотя Ван Чен и предупреждал, что в походе воитель должен сосредоточиться на поставленной задаче, и для её решения все методы хороши, а снабжение армии за счёт поборов местного населения и вовсе было обыкновенной практикой. О вопросе, можно ли считать её побег «военным походом», девушка предпочла не думать. По правде говоря, голод и калейдоскоп приключений служили отличным оправданием поступка, если не для окружающих, то хотя бы для своей совести.

Солнце уже давно встало и девушке удалось почти добраться до выхода из города. Уже виднелись городские стены, но улицы к тому времени изрядно наполнились народом, и продвижение резко замедлилось. Если бы у Киры было хоть немного опыта жизни в городе, она поняла бы, что для того чтобы остаться в нём незаметным, надо вместо прятанья по углам и тёмным подворотням, наоборот выходить на самоё людное место и смешиваться с толпой. Но, увы, у воительницы был лишь опыт скрытого перемещения по пересечённой местности, который она до сего момента успешно использовала и в урбанистическом ландшафте, передвигаясь мелкими перебежками от одной тёмной подворотни к другой.

По мере наполнения улиц людьми перебегать незамеченной становилось всё труднее и труднее, но упорству Кире было не занимать. За время путешествия она уже успела собрать целую коллекцию оружия, что вносило некоторую уверенность: в одной руке у девушки был удачно свистнутый вместе с колбасой большой мясной нож. В её кармане покоилась подобранная подкова и тяжёлый костыль для крепления заборов, а в другой руке девушка держала увесистый дрын, вырванный из чьего–то плетня.

Городской маг Игнатий, предаваясь утреннему отдохновению, вкушал неизменную чашку чёрного кофе и свежую булочку с кусочками сыра. Маг особенно любил тёплое ясное утро, чтобы спокойно позавтракать на природе, а точнее во дворе собственного дома, наслаждаясь свежестью воздуха, пением птиц и ароматом свежесваренного кофе. Отхлебнув божественный напиток из красивой чашки, Игнатий потянулся за сыром, каменистой плотности козьим сыром, который выдерживался не менее пятидесяти лет и фунт которого стоил гораздо больше, чем обычный работник зарабатывал за месяц.

Маг мог себе позволить не экономить на сыре, и вообще, мало на чём экономить. Будучи магическим консультантом одного из самых крупных торговых домов Шора, Игнатий зарабатывал за одну свою консультацию подчас больше, чем иной директор торгового дома за неделю. Консультации того стоили, Игнатий считался хорошим специалистом, и работодатели весьма ценили его.

Рука застыла на полпути к соблазнительному янтарно–жёлтому полупрозрачному кубику: чья–то тень шмыгнула из–за угла и спряталась в тени калитки заднего входа во двор. На мгновение блеснуло лезвие ножа. Маг нахмурился: до сих пор его квартал считался очень благополучным. Да и не много найдётся любителей полазить в самом дорогом квартале столицы, где селились или маги или успешные предприниматели, имевшие деньги на самые новые магические охранные системы и имеющие настоящие, правда, миниатюрные, армии гвардейцев личной охраны.