Таранис Финн шумно выдохнул и запрокинул голову. Собравшиеся было гармошкой морщины на его лбу разгладились, а дыхание выровнялось.

— Если чи-исто гип-гипотетически представить, что вн-внешняя поддержка не иллюзия, что тогда? — спросил Финн.

— Если она и не иллюзорна, то оказывалась уже непосредственно на подлете к самому Шейдивейл и вокзалу, — беззаботно сообщил Джулиус. — А вывод один: чтобы не попасться, нужно отпускать плавно.

— Спасибо, Сэр, — тихо отозвался он.

Довольный разговором, Коллоу покинул палату и полетел к выходу из здания. Беспокойное сердце звало его обратно в кабинет, таращиться на балансирующую панель и искать разгадку тайны намерений Истинного Оракула.

После перестановки расстояния между кроватями стали слишком маленькими для двух тумбочек.

— Давайте поставим одну на другую, — предложила Эмьюз.

— Тогда моя сверху, — безапелляционно заявила Лют.

— Я не спорю, — согласилась она.

— Ты чо такая вредная? — Зан достала из сундука карточку в блестящей рамке и прижала к груди.

— Выспалась плохо, — соврала Робин, но Эмьюз уже успела ляпнуть: «Это она еще ласковая».

— Здесь без тебя тесно было, а теперь вообще, — спокойно сообщила вторая Тень.

Девочка-дракон села на свою кровать и широко улыбнулась.

— Не переживай, я не собираюсь тут залипать, — призналась она. — Сама не в восторге.

— Почему? — удивилась Би.

Зан молча протянула той фотографию в рамке. На картинке маленького роста белокурая женщина ласково обнимала счастливую Зан, а за их спинами стояли два парня той же странной наружности, что и зеленокожая девочка.

— Это мама и братаны, — пояснила та. — Мальчишки уже взрослые и живут отдельно. Ей жутко тоскливо без меня.

— Она совсем не похожа на… дракона. — Робин вернула карточку хозяйке.

— Она и не дракон. — Зан поставила рамку на тумбочку. — Это папик у нас ящер. Мама — человек. Они в разводе. Все шло отлично, пока батя не решил меня облагодетельствовать. И так почти не виделись! Нет, он придумал круче. Заслал меня в другой мир и воткнул сюда. Даже не спросив, хочу я этого или нет.

— То есть, ты трансум? — Глаза Би заблестели. — Если бы мне предложили безопасное путешествие в другую вселенную, я бы не раздумывала.

— Приглашаю в гости, — мрачно пошутила девочка-дракон. — Если честно, мой отец местный. Он переехал в новый мир из-за работы, там и встретил маму.

— Чем он занимается? — Эмьюз с трудом представляла, что может делать здоровенный трехглавый монстр.

— Качает и продает нефть. — Зан стащила ботинки и вытянулась на кровати во весь рост. — Когда тут запасы кончились, батя перевез всю свою родню на другое место. Им без нефти никак. Папик выпивает по баррелю в день в каждую глотку, чтобы летать.

— А ты? — Обиженная гримаса Лют сменилась заинтересованной.

— Чо я? — Она перекатилась на бок. — Ты на мне где-нибудь крылья видишь? Нет? Крылышки ампутировали сразу. И без них в школе проблем хватало. Дай лапу.

Зан небрежно расстегнула и спустила с плеч рубашку.

— Не трусь. — Смуглая девочка крепко схватила Тень за запястье и приложила ее ладонь к своей спине чуть ниже лопатки. — Прижми покрепче.

— Ой! Оно твердое и движется! — восхитилась Лют.

— Естественно, «твердое», это ж кость. — Зан торжествующе смотрела на пораженных соседок, по очереди ощупывавших незаметные на первый взгляд культи.

Горячая гладкая кожа натягивалась, а остатки крыльев ходили туда-сюда, приводя окружающих в восторг.

— Не жалеешь? — осторожно спросила Робин.

— Неа, — мотнула головой девочка-дракон. — Я вообще ни о чем не жалею. Никогда. Представь, сколько мороки с одеждой из-за них? А спать только на животе? Плюс от полетов мускулатура качается быстро. Остаться без груди с вот такенными плечищами! Оно мне надо?

Зан показала руками нечто невообразимое.

— Ну и что? Это же крылья, — Би мечтательно смежила веки. — Взмыть в небо! Быть драконом! Я бы…

— Чо «ты бы»? — рассердилась та. — У тебя, небось, нормальные родители. А у меня папашка ящер! Жаднючий, как я не знаю с чем сравнить! Когда разводились, он шпингалеты дверные отковырял и поделил. Причем себе больше оставил. Это маразм. Я горжусь тем, что дракон всего лишь наполовину. И если у вас есть дельные предложения на тему, как вылететь отсюда по-скоренькому, не стесняйтесь.

— За драку выгоняют, — вспомнила Лют.

— Не вариант, — отмахнулась чокнутая. — Я убить могу.

— Отчисляют за неуспеваемость и прогулы, — попыталась реабилитироваться Робин. — Но вот не уверена, что с трансумами срабатывает. Вас же по направлению Ордена обучают, как и нас.

— Прогулы мне бы подошли, — обрадовалась Зан.

— Подожди, — вмешалась Эмьюз. — Вдруг тебе понравится в университете и с нами.

— С вами-то наверняка, в бурсе вашей — черта с два, — она весело подмигнула девочкам.

Зан разительно отличалась ото всех, кого юные Тени встречали за свою короткую жизнь. Непроницаемая Лют растаяла под напором огненного обаяния, а Робин, напротив, немного охладела, словно затаившись. Новая соседка по-особенному складывала слова, жестикулировала и даже смотрела. Уже к вечеру казалось, что Зан поселилась в комнате двести тринадцать давным-давно.

Перед ужином девочек нашел Наставник. Довольный Сэр Тангл продемонстрировал своим подопечным бумагу с подписью и печатью, позволявшую начать тренировки в любой момент.

— Не сегодня, — взмолилась Лют, повергнув беднягу в шок.

— От тебя никак не ожидал, — расстроился Наставник. — В чем причина?

— Во-первых, поздно. — Блондинка изобразила на кукольной мордашке очаровательную наивность. — Во-вторых, у нас с Эмьюз появилась еще соседка по комнате. Вот она.

— Здрасьте, — смущенно промямлила девочка-дракон.

— Приступаем завтра, — игнорируя неуклюжее приветствие, процедил Тангл и, оторвавшись от пола, унесся прочь.

Повисла пауза.

— Какой мужчина, — выдохнула Зан.

— Это не мужчина, а наш Наставник, — рассмеялась Лют.

— Хочешь сказать, он — женщина? — понарошку удивилась та. — Если так, то страшненькая.

«Стоит посоветовать Сэру Танглу отпустить усы и бороду», — отметила про себя Эмьюз. От подобных разговоров девочку бросало в дрожь. Еще в прошлом году Тень утвердилась во мнении, что глупые шутки «ниже пояса» — удел мальчишек.

Следующие несколько часов Эмьюз никак не могла отделаться от мысли, что Наставник обиделся. Он так старался получить все разрешения, так злился отказам, а раздобыв, наконец, последнее «да», помчался обрадовать. И что Тангл увидел? Безразличие. Его променяли на едва знакомую девочку. Причем кто? Те, ради кого Руфус столько бился.