Ему кажется, что я рехнулась. Вот только и речи быть не может о том, чтобы я по своей воле поехала в больницу. Каждый раз, когда я туда попадаю, я не знаю, выйду ли снова. Мне и без того уже достаточно тяжело переносить еженедельные врачебные осмотры, поэтому не стоит давать врачу лишний повод оставить меня там подольше.

– Ты будешь чувствовать абсолютно все. Мне придется продезинфицировать твою рану спиртосодержащим раствором, а что касается шва…

– Я знаю, Итан, – прерываю я его. – Делай все, что ты должен сделать.

Он несколько секунд молча смотрит мне в глаза, желая дать мне время одуматься, но мое решение неизменно. Смирившись, он наконец кивает.

Достав из сумки нужные медицинские инструменты, он стерилизует их. Затем в последний раз бросает на меня вопросительный взгляд, чтобы удостовериться, что я по-прежнему согласна, но вместо ответа я молча вытягиваюсь на кровати.

С явной неохотой натянув латексные перчатки, Итан принимается за дело. Он дезинфицирует область раны с помощью препарата, действующим веществом которого, наверное, является какая-то кислота – так сильно он жжет. Я шиплю сквозь зубы от боли.

– Всем своим существом прошу о силе Мегингьерда[30], – шепчу я.

И отворачиваюсь, поскольку не уверена, что смогу вынести и боль, и вид крови одновременно.

Я действительно чувствую абсолютно все – и это похоже на пытку.

Как только Кларк мог вытерпеть, когда ему удаляли пулю?

Игла как будто проникает мне в самую душу, калеча и уродуя ее. Однако я лежу не шелохнувшись, не пищу и не жалуюсь – я остаюсь бесстрастной. Потому что знаю, стоит мне только приоткрыть рот, как из него польется нескончаемый поток ругательств.

Я чувствую, как на лбу у меня выступают капли пота. Закрыв глаза, стискиваю зубы с такой силой, что они чуть не крошатся. Когда игла вновь показывается на поверхности, делаю судорожный вдох и с облегчением выдыхаю.

– Как ты? – с беспокойством спрашивает меня Итан.

Поджав губы, киваю, и он продолжает. Он снова вонзает иглу в мою плоть, так что у меня вырывается мучительный хрип, и протягивает сквозь нее нить.

Точными движениями рук наш бравый хирург завязывает узел. Затем повторяет то же самое действие снова и снова – и наконец шов закончен.

Он еще раз дезинфицирует область раны, промокает кожу и накладывает новую повязку.

Хотя я чувствую, как сильно печет рана и как натянута на ней кожа, меня радует, что операция закончилась. Она была недолгой, но очень напряженной. Доказательством служит то, что я вся мокрая от пота. Больше сегодня выдержать уже не смогу.

– На этот раз в твоих интересах все-таки соблюдать покой! – велит мне Итан, убирая в сумку свои принадлежности. – Я знаю, что это непросто, но чем быстрее ты меня послушаешь, тем быстрее снова будешь на ногах.

Я только вздыхаю: мой моральный дух на нуле.

Сегодняшняя прогулка была чем-то исключительным. Трудно смириться с тем, что все, что сегодня произошло, уже успело развеяться как дым.

– В любом случае Кларк теперь откажется брать меня с собой куда бы то ни было и другим тоже запретит.

Итан выпрямляется и окидывает меня нежным, заботливым взглядом.

– Ты всегда можешь позвать меня, и я свожу тебя прогуляться, но только чтобы выпить чего-нибудь прохладительного на террасе.

Я признательно улыбаюсь ему, и он целует меня в лоб.

– Спасибо.

– Всегда рад, принцесса. Я вернусь завтра утром.

Он выходит из моей комнаты и закрывает за собой дверь. Я снова растягиваюсь на кровати, уставившись в потолок. Мне бы никогда и в голову не пришло, что мой первый год в университете будет таким, и пусть я даже ни о чем не жалею, это все-таки тяжело…

Глава 27

Умывшись, я выхожу из ванной с ощущением, что мне стало немного легче. Стараясь не морщиться от боли, сажусь на кровать и беру с тумбочки компьютер, чтобы проверить почту. Горстка рекламных сообщений, новое расписание занятий на следующую неделю, несколько ссылок, которые скинула мне Лола…

Я с любопытством нажимаю на первую, и браузер перенаправляет меня на какую-то интернет-страницу. Глаза бегают по строчкам на экране, пока мне наконец не попадается слишком хорошо знакомое мне имя.

«Картер Браун Аринсон родился 1 ноября 1969 года в Мидленде, штат Мичиган. В 1993 году в сотрудничестве с Майком Аринсоном создает компанию «Аринсон Армс», но продает свою долю партнеру в 2007 году. Вскоре после этого он запускает собственный бизнес по торговле произведениями искусства и драгоценными камнями, который в 2011 году возводит его в ранг богатейшего человека в штате».

Я щелкаю по второй ссылке, которая ведет на страницу с информацией, касающейся его брата.

«Майк Аринсон родился 12 декабря 1969 года в Мидленде, штат Мичиган. В 1993 году создает свою компанию по торговле оружием «Аринсон Армс» в сотрудничестве с…»Пропустив пару следующих абзацев, задерживаюсь на сведениях о его личной жизни.

«В 1998 году он женится на Клэр Торренс, и в 2000 году у них появляется первенец; 7 сентября того же года, через несколько месяцев после рождения ребенка, жена и дочь Майка Аринсона гибнут в автокатастрофе».

Я озадаченно нахмуриваюсь. Картер сказал, что его приемный брат с женой ждали мальчика, который так и не успел появиться на свет.

Почему на этом сайте утверждается обратное?

Откинувшись на подушки, я сосредоточенно прокручиваю страницу. На ней собрана бездна разной информации – такое впечатление, что у Майка вообще не существует никакой частной жизни. Его самые крупные контракты, адрес его основного места жительства, любимые направления отдыха, данные криминалистического учета…

Клянусь всеми богами, где Лола умудрилась все это откопать?

Внезапно мои глаза цепляются за одно изображение, и я останавливаю прокрутку. Оно зависает на экране прямо перед моим носом, однако я никак не могу сообразить, чем оно меня так зацепило. Как будто я его вижу и одновременно не вижу, как будто…

Внезапно в мозгу что-то щелкает, и сердце на мгновение каменеет. И возникает такое чувство, словно по мне проехал автобус. А потом сдал назад и еще раз проехал.

На этой фотографии Майк держит на руках младенца, и рядом с ним Картер, который гордо улыбается в объектив.

Задохнувшись, я поднимаю взгляд от экрана.

В 1998 году он женится на Клэр Торренс, и в 2000 году у них рождается дочь.

Эта фраза без конца крутится в моей голове. Она заставляет сердце бешено колотиться и повергает меня в ужасное состояние.

Это невозможно… Я… Нет!

В отчаянии стремительно вскакиваю с кровати: меня всю трясет, щеки заливаются слезами. Я прижимаю руку к груди, где чувствую такое стеснение, что кажется, будто в комнате не хватает воздуха.

Потрясенная до глубины души, я хватаю компьютер и, распахнув дверь, вылетаю из своей комнаты.

Плохо соображая, в полупомраченном сознании, я бреду по коридору, шатаясь и время от времени стукаясь о стены. Ноги у меня будто налиты свинцом, сердце взывает, требуя немедленно вернуться, однако я больше не распоряжаюсь собственным телом. Я выхожу в вестибюль и останавливаюсь в проеме арки, ведущей в гостиную, обнаружив, что там сидят Сыновья Дьявола в полном составе и вместе с ними Итан и Картер.

Их взгляды тут же устремляются на меня. Им требуется одна секунда, чтобы увидеть, что все лицо у меня залито слезами. Разом вскочив, они бросаются ко мне, однако я останавливаю их, выставив перед собой ладонь.

Дыхание у меня сбивчивое и сильно болит грудь. Я ужасно себя чувствую, но это не имеет никакого отношения к моей болезни.

– Все в порядке? – беспокойно нахмурившись, спрашивает Картер.

Итан, Джастин и Шон пытаются подойти ко мне, но на этот раз их останавливает странный смех, вырвавшийся у меня из горла. Это такой злой смех, что я сама не узнаю свой голос. Все ребята смотрят на меня непонимающими глазами, тогда как мой взгляд сосредоточен исключительно на Картере, который явно встревожен моим состоянием, но держится от меня на безопасной дистанции.

Все то, во что я всегда верила… Все то, что мне рассказывали…