– Да, и искать его надо близ гор, скал, пещер – словом, среди прочих камней.

– Зачем же искать, если можно купить?

– Ах, мадам, в том-то и дело, что камень приносит пользу лишь тогда, когда его находят или дарят от чистого сердца. Поэтому его не продают.

– Как в сказке; с трудом верится.

– Тем не менее это так.

– Но это значит, его надо искать. Как же это сделать? И какого он цвета?

– Увы, мадам, но об этом не знает даже моя камеристка, иначе непременно сказала бы.

– Жаль; такая вещица, наверное, пригодилась бы мне. А тебе, Анна, не доводилось ли слышать о таком чуде?

– Признаюсь, нет, мадам, но я могу предположить, что об этом известно моей гостье.

– Той самой?

– Ей ведомы многие тайны природы. Во всяком случае, у нас появилась надежда. Я скажу брату, пусть немедленно отправляется в замок; быть может, им обоим придется совершить путешествие.

– Хорошо. – Жанна поднялась. – А сейчас идемте, мои дорогие, у нас много дел. Этот переезд хоть немного уведет нас с Карлом в сторону от тягостных дум.

Глава 11

Нежданный донжуан

В кухне замка Пенвер неожиданно появился новый поваренок по имени Аселен; лет ему около двадцати. Прибыл он из Мэна по желанию своего отца, меблировщика знатного сеньора, и был тепло принят дядей, управителем замка. Среднего роста, в меру упитанный, с пухлыми губами и нахальными светло-серыми глазами, новичок с первого же дня вызвал у обитателей замка недружелюбное отношение к своей персоне. Неприязнь к нему порождали также высокомерный взгляд, кривая ухмылка, плевки сквозь зубы и этакий надменный тон вкупе с обрывочными фразами. Создавалось впечатление, что он ни с кем не желает ни дружить, ни вообще разговаривать, по-видимому, считая это ниже своего достоинства. Вначале на его заносчивый вид не обратили особого внимания, полагая, что новичок ведет себя подобным образом, желая победить в себе вполне понятную скованность, вызванную нахождением в тесном сообществе с незнакомыми людьми. Но проходили дни за днями, а поведение Аселена не менялось, к тому же и в работе он не проявлял должного усердия, зато любил вкусно поесть и уже успел ощупать маслеными глазками весь женский персонал замка.

Недели не прошло, как он, без стеснения намекая на близость, начал заигрывать с поварихами, исключая из числа достойных внимания лишь тех, кому, по его глубокому убеждению, перевалило за сорок. Однако ему не везло. Женщины в большинстве случаев не отвечают мужчинам на взаимность такого рода, представляющей собой не что иное, как бесцеремонность, а при попытке прорвать оборону могут влепить пощечину или огреть тем, что оказалось под рукой. И то и другое уже имело место. Потерпев на первых порах неудачу, новоявленный ловелас попробовал было заигрывать с горничной Бланкеттой, хрупкой девицей шестнадцати лет, но неожиданно получил отпор в виде удара коленом в пах. Это охладило пыл; но на следующий день он предпринял штурм другой крепости. По коридору навстречу ему после полудня плыла дородная прачка Ренода, мать четверых ребятишек. Аселен хищно оскалился и, решив, что тут промаха не будет, смело пошел в атаку. В то же мгновение на голову ему обрушился тяжелый кулак; другим кулаком прачка засветила под глаз. Оглушенный, поваренок упал, а тучная матрона, покачивая бедрами, прошествовала себе дальше. Поднявшись и пошатываясь, незадачливый донжуан поплелся к себе. В последующие дни он ходил с повязкой на глазу; но другой глаз, здоровый, несмотря на столь печальную участь собрата, по-прежнему не давал покоя хозяину.

И вот как-то раз, идя по двору, поваренок увидел весьма заинтересовавшую его даму лет двадцати пяти – тридцати. Она была изысканно одета, хороша собой и возвращалась, по-видимому, с прогулки (в руке она держала плетку). Аселен устремился ей навстречу, по дороге сдернув повязку: мало ли – ударился о дверной косяк.

Дама остановилась: путь ей преграждал наглый новичок.

– Поговорим? – уставился он на нее, подбоченившись и плотоядно улыбаясь.

– О чем? – от неожиданности опешила дама.

– Тебя зовут Эльза, я знаю. Давно мечтаю познакомиться с тобой поближе.

– Ишь ты! – смерила его Эльза холодным взглядом. – Уж больно ты прыток. Чего таращишься? Ищешь самку?

– А хоть бы и так, – усмехнулся Аселен. – Кто запретит?

– Еще бы! Имея такого покровителя, можно и похамить, так, что ли?

– Ну, ну, это ты слишком. Я же не предлагаю тебе мигом задрать платье.

– Конечно, у тебя ведь еще не успел зажить левый глаз; неловко показываться на людях еще и с другим подбитым глазом.

– Ого! Бойка на язычок. Такую же власть рассчитываешь дать и рукам?

– Желаешь в этом убедиться?

Поваренок решил сменить тактику: орешек не расколоть в два счета.

– Да ладно тебе, не показывай зубки – вижу, что остры. Я ведь просто хочу подружиться с тобой.

– Зачем?

– Да просто так.

– Я не дружу с одноглазыми.

– А-а, ты подумала, наверно, что я того… погорячился, похоже? Да нет, это я у плиты стоял, повернулся, а там выступ в стене…

– Кажется, он тебе еще и шишку успел посадить на лбу? Какой расторопный выступ!

– Теперь я обхожу его стороной.

– Ненадолго же тебя хватило, коли подошел ко мне. Желание осеменить кого ни попадя взяло верх?

– Ну, ты и… – Поваренок на мгновение растерялся, потянулся рукой к затылку. – Прямо так уж и сразу… Я же говорю, познакомиться хотел, поболтать. Ты красивая, стройная, я давно тебя заприметил, да все случая не выпадало встретиться.

– Нынче выпал? Стало быть, нарочно ждал?

– Ну и ждал, так что же? Прямо какие-то все… не замок, а обитель весталок.

– Гляди-ка, стихами заговорил! Уж не поэт ли? Тогда ступай к вагантам и менестрелям, странствуй с ними; что тебе делать в замке? Будешь печь им пирожки и готовить рагу из куропатки. Ты ведь научился уже. Или пока нет? Так учись, вместо того чтобы без толку махать копьем, не видя противника.

И Эльза, рассмеявшись, ушла. Глядя ей вслед, Аселен со злостью произнес:

– Ну погоди же, все равно до тебя доберусь!

Теперь у него появилась конкретная цель. Сын меблировщика принадлежал к той категории людей, для которых запретный плод всегда слаще. И он стал преследовать Эльзу, мозоля глаза. Вначале встречи выглядели якобы непреднамеренными, но чем дальше, тем больше: незваный ухажер буквально не давал проходу Эльзе, то неожиданно появляясь рядом у колодца, то у конюшен, то заставая ее в библиотеке или за игрой на лире. Как-то она отправилась на прогулку, и он за ней увязался. Она не желала с ним разговаривать, видеть его