— Какие девушки?

— Ну, не девушки, а девушка. Не представилась. Сказала, что сама позвонит.

Мир расцвел красками, и в этом мире больше не было места для Саши Серковой. Правда, это разноцветье слегка поблекло, поскольку никто Мирошкину в тот день не перезвонил, и около девяти вечера, дождавшись ухода хозяйки в ванную, Андрей сам набрал телефон Костюк. Подошла ее мать, а потом он услышал в трубке голос, от которого ощутил явно обозначившее себя сексуальное возбуждение.

— Я слушаю.

— Настя, привет. Это я, Андрей. Ты мне звонила?

— Здравствуй. Я тебя узнала. И я тебе не звонила.

— Странно. А мне хоз… э-э-э, бабушка сказала, что звонила какая-то девушка, я и решил, что это ты.

— Нет, это была не я.

— Ну ладно. Раз уж я все равно тебе позвонил, можно с тобой поговорить? Как дела?

— Нормально.

— Давай встретимся.

— Нет.

— Ну и зря. Ты, я вижу, все охотишься за призраками, а я здесь — вполне реальный и…

— Почему же за призраками? У меня, между прочим, было свидание с ним.

— И что? Ты счастлива?

— Нет.

Мирошкин приободрился и пустил в ход все свое красноречие. Как может тот человек не дорожить расположением такой девушки?! Умницы-красавицы! Да он просто дурак! Ну, хорошо-хорошо, не будем его так называть. Но подумала ли Настя о себе?! В какое унизительное положение она себя поставила? Умница-красавица! А время идет, годы проходят, а счастья нет. Нельзя быть несчастной. В конце концов что она теряет, встретившись с ним — Андреем Мирошкиным? Вот именно — ничего! Наоборот, будет возможность развеяться… Андрей чувствовал, как под напором его аргументов сопротивление девушки слабеет. Она согласилась подумать и попросила его позвонить завтра. Андрей остался доволен. Он был уверен, что его предложение получит поддержку со стороны ее родителей, измученных исканиями дочери. А такая домашняя девочка не может не посоветоваться с мамой! Он спокойно лег спать, даже не вспомнив о другой девушке, которая, наверное, промерзнув до костей и устав до полусмерти от долгих рысканий по вещевому рынку в поисках китайского пуховика подешевле-посимпатичнее, ждала его в это время в клубе со смешным названием «Носорог»…

Поработав в школе, получив зарплату и вооружившись газетой «Досуг в Москве», Андрей вечером следующего дня звонил Насте. Как он и ожидал, отказа не последовало. Они даже проговорили не меньше получаса, хотя Андрею и очень мешала Нина Ивановна, явно любопытствовавшая и потому постоянно метавшаяся между кухней и своей комнатой. Молодые люди договорились встретиться во вторник на следующей неделе и пойти в кино. Нет, никакого поощрения в голосе Насти Андрей не уловил. Она даже сказала, что если бы он позвонил ей несколькими днями раньше, то у него точно не было бы ни единого шанса. И этот странный срок до вторника, который девушка явно оставила себе на размышление! «И все-таки шанс есть», — эта мысль питала надежды Мирошкина. В день накануне свидания ему чудесно работалось в библиотеке, а начитавшись, он еще и сходил на встречу читателей с академиком Поморцевым, которую устраивала «Историчка». Легендарный историк, которого Мирошкин почему-то представлял себе красавцем сталинских времен с орлиным профилем — так он по крайней мере выглядел на своих портретах полувековой давности, — оказался довольно живым дедом, плохо слышавшим, но в целом недурно сохранившимся для своих девяноста. Нос у него, кстати, оказался, картошкой. Слушая его рассказы о жизни в науке, Андрей вдруг вспомнил о Завьяловой, которую он не видел уже около месяца, и подумал, что если бы он только мог увлечься Ириной, то, наверное, получил возможность лицезреть академика, жившего в одном с ней доме, довольно часто…

На свидание с Костюк Мирошкин собирался не меньше двух часов, так что даже опоздал на занятия по философии, которые у него еще продолжались. Зато он был доволен своим видом — черное длинное пальто, кепка в тон, новые джинсы, новый свитер, новые ботинки. Высидев философию и сделав вид, что он не заметил Завьялову, возникшую в другом конце коридора, Андрей выскочил из института и полетел на свидание с девушкой своей мечты. Она уже ждала — молодой человек опоздал всего на минуту. Смотрели в Доме Ханжонкова новый фильм Данелии «Орел и решка». Фильм Андрею в целом понравился, а вот Костюк его неожиданно разочаровала. Она как-то посерела и стала казаться менее интересной. Возможно, все дело было в смене времен года, а может быть, она просто раньше казалась ему ярче. Так же сер и безрадостен был мир, в котором она жила последний месяц, скучными историями о котором она потчевала Мирошкина после сеанса, когда они сидели в неизменном Макдоналдсе на «Пушкинской». Нет, Мирошкина она не любит. Она по-прежнему любит того человека. Вскоре после расставания с Андреем Настя узнала, что у объекта ее вожделения начались проблемы с бизнесом и его предупредительно, хотя и болезненно побили по заказу конкурентов. Он даже отправил семью подальше от Москвы отдохнуть. А Настя тут же узнала об этом — как, неважно, — явилась на дом и предложила разделить все тяготы и опасности жизни… Ну, хотя бы на период, пока его жена далеко. А он почему-то отказался. Вот, собственно, и все.

Когда она выкладывала ему свою историю, Андрей вдруг ощутил чувство непреодолимой тоски. Именно тоски. И зачем она все это рассказывает? Видно, хочется выговориться, и лучше всего это сделать с человеком, которого не рассчитываешь больше увидеть. Глядя на осунувшуюся, исхудавшую девушку с синевой под глазами, одержимую страстью к зрелому, перегруженному жизненными заботами мужчине, Мирошкин тщетно искал в себе те радость и удовольствие от встречи с ней, которые испытывал летом и испытать которые надеялся вновь. Нет ничего. Скука беспросветная. И увидеться вновь, в общем-то, тоже не хочется. Зачем? Какую роль ему придется играть при этой девушке? Унизительную — до него снизошли, пережив крах надежды на счастье с другим человеком! И это при самом благоприятном исходе! Такую роль играл или даже продолжает играть Лещев при Сыроежкиной. Ему позволяют себя трахать, не скрывая, что особого удовольствия от процесса не испытывают. Но ведь и Костюк не горит желанием заниматься с Андреем сексом. Сравнение себя с Лещевым, которого он к тому же недавно встретил, показалось Мирошкину унизительным. Как его Сыроежкина скрутила! И чего бы собой представляла! Да и эта-то что из себя строит!

Его забавляла неожиданная смена отношения к Насте. Но эта забава, казалось, не стоила той сотни тысяч, которую Мирошкин угрохал за этот вечер. Нет, страдать больше по этой «куриной жопке» он не будет. Почему именно это определение он придумал для Костюк, Мирошкин вряд ли мог пояснить. Даже волос у нее как-то меньше стало! Настя почувствовала в нем перемену, это ее удивило и раздосадовало. Ах, даже если она разочаруется в том мужике, то все равно не захочет возвращаться к нему, Мирошкину?! Ну и черт с ней! Проводив Костюк домой, Андрей помчался к метро. Нет, избавление от иллюзий стоит ста тысяч и убитого вечера. Хотя почему убитого? Вот их сколько кругом симпатичных — с нормальной психикой и пропиской. Андрей даже «на пробу» познакомился в метро с красивой, как ему показалось, девушкой Леной, проводил домой по каким-то мрачным улицам близ «Водного стадиона», и хотя от продолжения общения она отказалась, вдруг вспомнив, что у нее есть жених, настроение у Мирошкина еще более улучшилось. Какая эта Лена хитрюга! Ей просто страшно было идти от метро! Ну, да ладно! Будут у него еще такие Лены.