закончится, если закончится, я бы хотела, чтобы Генри окружали вещи, не связанные с Джонатаном. Пусть это будут вещи из моего прошлого. Я хочу, чтобы у меня было прошлое, которое можно передать Генри. Необязательно идеальное, но по крайней мере не отцовская ложь.

Закончив фразу, Грейс вдруг поняла, что и сама готова оставить эту ложь в прошлом, двинувшись навстречу будущему.

Глава девятнадцатая

Роковая ошибка

С первого дня в детском саду до того памятного утра, когда ей вручили диплом малинового цвета, Грейс обучалась только в частных школах и потому поразилась, с какой легкостью Генри приняли в седьмой класс местной средней школы Хусатоник Вэлли. Никакого официального заявления о приеме, никаких выяснений, сколько свободных мест осталось в классе и есть ли у нее связи с кем-то из попечительского совета школы или из приемной комиссии. Грейс в страшном волнении звонила секретарю школы, а от нее попросили лишь после рождественских каникул подготовить невероятно «демократичный» пакет документов, которые она собрала без малейшего труда. А именно: свидетельство о рождении Генри, копия лицевого счета за пользование коммунальными услугами в доме на озере на имя родителя или опекуна Генри плюс табель и характеристика с прежнего места учебы, которые Роберт Коновер тотчас выслал по электронной почте (отличные оценки и похвальные эпитеты преимущественно в превосходной степени).

И все равно в первые дни после Нового года Грейс одолевало беспокойство. Как Генри справится с переводом из элитной манхэттенской частной школы в болото муниципального образования самого низшего уровня? Вдруг местная школа окажется страшно примитивной по сравнению с Рирденом (а что если тут складывать и вычитать учат только в седьмом классе?), или же все остальные ученики тут поголовно нюхают клей и фанатеют от видеоигр? Вдруг здесь считается нормой травля одноклассников (в Рирдене же администрация бдительно следит за поведением учащихся и беспощадно борется с травлей детей во всех ее проявлениях)?

Грейс скрывала эти опасения от Генри – и правильно делала, поскольку сыну не терпелось вырваться из «заточения» в их маленьком домике на практически пустынном берегу озера и вновь вернуться в мир двенадцатилетних. В самое первое утро она повезла его на машине, поскольку забыла (если вообще знала), что теперь ее сын посещает муниципальную школу и имеет право на поездки от дома и обратно на школьном автобусе. У ворот школы проследила, как Генри скрылся за дверью. Потом направилась прямиком домой и буквально рухнула на кровать, едва в силах натянуть на себя одеяло.

Грейс просто рассыпалась на куски, чего никоим образом себе не позволяла с той самой первой секунды, когда увидела мигающий значок у себя на мобильном. Она стойко терпела крах своей прежней жизни, бегство в Коннектикут и заботы о том, как согреться (хоть как-то) и прокормиться, приезд отца на Рождество, все хлопоты и приготовления к тому, чтобы снова отправить Генри в школу. Все это время она была самой собой: небольшого роста, неглупой и способной женщиной, которая не прекращала заниматься делами и казалась вполне благоразумной. Что бы ни случилось, у Генри была мать, готовившая сыну завтрак и чистую одежду по утрам. Однако теперь, когда Генри дома не было и в эти часы материнская опека ему не требовалась, Грейс наконец поняла, как много сил потратила на решение всех этих проблем. Она начала стремительно слабеть, пока совсем не упала без сил.

Все время она проводила, лежа на боку и глядя в никуда. Лежала так долгими часами, пока кости не начинали болеть, – то задремывая, то снова просыпаясь. Потом, снова забыв, что сын может приехать на школьном автобусе, Грейс вскакивала и в страхе упустить время ставила будильник на четырнадцать сорок пять, после чего вновь занимала прежнее положение.

Так проходили дни. Это сделалось чем-то вроде работы: отвезти Генри в школу, пролежать несколько часов, снова встать, забрать его из школы. Грейс очень ответственно относилась к выполнению своих обязанностей. Очень строго соблюдала расписание. Но при этом не чувствовала ничего, кроме тупого давящего отчаяния и легкого головокружения из-за того, что частенько забывала поесть. Время от времени Грейс думала: «Сколько это все будет продолжаться?» Но по большей части в мыслях царила пустота. Пустота на месте ее разума казалась безграничной – словно огромная комната с покрытыми толстым слоем грязи окнами и истертым и скользким полом. Вот в каком месте пребывала Грейс, пока Генри не было дома. Когда в четырнадцать сорок пять звонил будильник, она вставала, переодевалась, заглядывала в холодильник, составляла список покупок и уезжала за сыном. Из этого теперь состояла ее жизнь. На большее Грейс пока была не способна. И так продолжалось изо дня в день, одно и то же. По крайней мере, каждый учебный день.

Генри же все суровые испытания обошли стороной. В самый первый день он безо всяких усилий влился в свой новый седьмой класс, где его встретили весело и добродушно, без каких-либо вопросов о том, какими судьбами его занесло в самое сердце Коннектикута посреди учебного года. В конце первого дня он вышел из школы уже с двумя друзьями, которым не терпелось узнать, чем он увлекается. Когда он сказал, что увлечен аниме, приятели пришли в восторг.

– Анимация, – нахмурилась Грейс. Они обедали в пиццерии «Смитти» в Лейквилле.

– Аниме. Это японская мультипликация. Ну, знаешь, «Унесенные призраками», например.

– Ну да, – ответила Грейс, хотя ничего о таком не слышала.

– Слышала о Хаяо Миядзаки?

– Нет, не знаю такого.

– Так вот, он аниме снимает. Он вроде японского Уолта Диснея, только гораздо лучше. В общем, у Дэнни есть дивиди-диск «Небесного замка Лапуты», и он пригласил меня в субботу посмотреть его вместе. Можно я схожу, а?

– Конечно, – ответила Грейс с притворным восторгом, совершенно не желая отпускать сына от себя во время выходных. – Как ты сказал… «Хижина на небесах»?

О таком мультике она слышала, но не могла представить, что в нем могло привлечь мальчишек-подростков.

– Да нет же, «Замок». Он типа основан на «Приключениях Гулливера» и какой-то индийской легенде, а действие происходит типа в Уэльсе. У Миядзаки много такого «типа». – Генри рассмеялся, как будто пошутил. Грейс растерялась. – Но у Дэнни японская версия с английскими субтитрами, так лучше.

– Ага. Хорошо. Ладно, – кивнула она. – Итак, аниме. И с каких это пор? Раньше ты мне об этом ни слова не говорил.

– Папа в прошлом году водил меня на «Ходячий замок», – простодушно ответил Генри.

– Ага, – кивнула она с наигранной веселостью. – Отлично.

И они быстро двинулись дальше.