обстоит. Неужели, думаю, о нас забыли, а нам давно пора огонь открыть. Спустился на набережную, иду, только — что это? Как будто стрельба вдруг прекратилась. С Дворцовой площади крики какие-то доносятся, шум, свист. Кинулся я бежать, выскочил на площадь, гляжу — юнкера, ударницы из женского батальона. Все разоружены. Поодаль кучка штатских жмется, зажатая в плотном кольце матросов... — министры Временного правительства. Вокруг народ шумит. Взят Зимний! Всё!»

Министров Временного правительства арестовали и отправили в Петропавловскую крепость. На флагштоке крепости был поднят красный флаг. На улицы Петрограда были высланы усиленные вооруженные патрули матросов.

Среди прочих министров Временного правительства в Петропавловскую крепость попал и последний морской министр контр-адмирал Д.Н. Вердеревский. Следующим утром после взятия Зимнего дворца товарищ морского министра (т.е. заместитель) капитан 1-го ранга С.А. Кукель 1-й попытался взять власть в ведомстве в свои руки и даже издал приказ о своем вступлении в управление министерством. С.А. Кукель пытался организовать сопротивление новой власти в центральном аппарате морского ведомства, но дальше приказа дело не пошло. История Кукеля просто не заметила...

Из воспоминаний матроса-большевика Н.А. Ховрина: «Одним из первых получил задание... Анатолий Железняков. Ему поручено было обеспечить порядок в районе Невского проспекта и Дворцовой площади. В то время на Невском и возле Зимнего дворца группами собирались недовольные революцией обыватели, чиновники разных ведомств, гимназисты. Они устраивали жидкие митинги протеста, шумели и витийствовали друг перед другом. Там же появилось много уголовников и всякого рода анархиствующих личностей, рассчитывающих половить рыбку в мутной воде. Железнякову выделили матросов из 1-го Балтийского экипажа. В помощь себе он взял также Эйжена Берга. Тот с удовольствием согласился разгонять буржуев и жуликов. Один вид Берга с неизменными револьверами за поясом действовал на слабонервных интеллигентов устрашающе. Достаточно было ему подойти к кучке митингующих против советской власти, как она сама собой тихо и незаметно таяла. Бергу иногда даже не приходилось прибегать к словам и уговорам». В данном случае Н.А. Ховрин несколько лукавит. Что-что, а уговорами буржуев матросы себя никогда не утруждали. Когда у тебя есть винтовка и штык, зачем кого-то уговаривать!

***

Так произошел Октябрьский переворот партии большевиков, позднее названный Октябрьским восстанием, а еще позднее — Великой Октябрьской Социалистической революцией. Количество жертв вооруженного противостояния было незначительным — с обеих сторон было всего 6 убитых и полсотни раненых — для события такого масштаба почти ничто!

Безусловно, ночь переворота стала звездным часом для всех революционных матросов. При этом, глядя объективно, никто из вождей большевиков не сделал в те дни для победы новой революции столько, сколько сделал Центробалт. Именно «матросская армия» стала авангардом мятежа, своеобразной временной «преторианской гвардией» большевиков. Исчерпывающую оценку решающей роли матросов-балтийцев в Октябрьском восстании дал впоследствии И.В. Сталин: «Выдающуюся роль в Октябрьском восстании сыграли балтийские матросы... При необычайной смелости этих людей роль петроградского гарнизона свелась главным образом к моральной и отчасти военной поддержке передовых бойцов». Ну а мы знаем, что И.В. Сталин слов на ветер не бросал!

Известие о взятии Зимнего дворца было встречено аплодисментами делегатов открывшегося в Смольном II Всероссийского съезда Советов. Все получилось как по нотам, съезд еще только начал работу. А тут в его руки и государственная власть упала. Только бери! Съезд объявил о победе революции, о переходе власти к Советам и о создании первого советского правительства, принял декреты о мире и земле. В составе правительства был создан комитет по военным и морским делам, в который вошли В.А. Антонов-Овсеенко, П.Е. Дыбенко и Н.В. Крыленко.

В момент штурма Зимнего дворца в Гельсингфорсе собрался объединенный пленум городского Совета, областного комитета армии, флота и рабочих Финляндии и Центробалта совместно с судовыми и армейскими комитетами. Председатель Центробалта П.Е. Дыбенко в ответ на полученное сообщение о свержении Временного правительства и переходе власти в руки Военно-революционного комитета под аплодисменты присутствующих заявил, что революционные матросы Балтийского флота будут беспрекословно выполнять все приказы и распоряжения советской власти. Был ли тогда П.Е. Дыбенко искренен в своих словах, мы не знаем...

Ну а в Петрограде победители уже начали праздновать победу. Из воспоминаний участника штурма Зимнего анархиста Федора Другова: «Военно-революционному комитету сообщили, что матросы, охранявшие Зимний, перепились вином, переполнявшим подвалы дворца. При этом в подвалы Зимнего допускаются только матросы и некоторые солдаты, остальных отгоняли штыками. При этом у матросов начались разборки с солдатами Павловского полка. Так как Павловский полк был ближе всех расквартирован к Зимнему, его солдаты считали, что все вино в Зимнем принадлежит им, и регулярно присылали своих каптенармусов за вином. Если же матросы не пускали их к вину, павловцы высылали на помощь вооруженный отряд. Тогда караул павловцев к вину пропускал, и они напивались все вместе. Некоторые члены Комитета предлагали разогнать пьяниц во дворе Зимнего броневиками и пулеметами. Об осуществлении этого дикого проекта не могло быть и речи, это могло привести к немедленному восстанию матросов. Был проект под предлогом перевозки вина в Кронштадт отправить его в Швецию, которая предлагала несколько миллионов рублей золотом. Но кронштадтцы и слышать об этом не хотели. Последнее решение — разлить вино в подвале и выкачать в Неву — тоже потерпело фиаско».

Член комитета ВРК Галкин предложил объявить, что вино из царских подвалов в ознаменование победы отдается матросам и солдатам гарнизона и будет ежедневно отпускаться представителям частей из расчета две бутылки на человека в день. Таким образом, пьянство было узаконено и введено в рамки. Потом матросы вспомнили, что помимо царского вина есть еще вино в других подвалах города. Так как на матросов никакой надежды не было, большевикам пришлось обратиться к латышским стрелкам, которые до той поры сохраняли нейтралитет. Среди латышей имелись коммунисты, но большая часть симпатизировала анархистам. Но прекратить погромы винных складов было непросто, матросы и солдаты были при полном вооружении, а иногда даже с пулеметами. На улицы, где кутили матросы, нельзя было высунуть носа, кругом носились пули, это матросы отпугивали штатских от вина. Случайно подвернувшихся солдат матросы силой затаскивали в погреб и накачивали вином. Погромная волна продолжалась несколько месяцев и кончилась только после того, как все винные склады были уничтожены.

***

Что касается того, как отозвалось известие о произошедшем в Петрограде социалистическом перевороте на Черноморском флоте, то едва вечером 26 октября в Севастополь пришло известие о свержении большевиками Временного правительства в Петрограде, ряды РСДРП(б) на Черноморском флоте начали расти с огромной быстротой. Уже на следующий день, по инициативе большевиков, в Севастопольском военном порту был проведен большой митинг. Из