У ворот Линкольна их встречал мэр со своей братией; он пал на колени и возопил:

– Иисусе, сохрани вашу милость!

Городской судья зачитал речь по свитку, который после этого преподнес королю. Тот отдал его герцогу Норфолку. Кэтрин наблюдала за горожанами, некоторые из них смотрели на ее дядю с плохо скрываемой враждебностью. Господь знает, у них не было оснований для любви к нему. Узел напряжения у нее в животе затянулся туже. Тем временем мэр предъявлял свои знаки отличия – меч и жезл; главные горожане, рыцари и джентльмены графства занимали места во главе свиты Генриха. Потом огромная кавалькада снова тронулась, и когда король с королевой въехали в Линкольн, на всех церквах зазвонили колокола.

Им пришлось взбираться на такой крутой холм, каких Екатерина в жизни не видела. Где-то в середине подъема она глянула через плечо на обрывавшийся вниз склон и ощутила легкое головокружение. Решительно устремив взор вперед и наказав себе больше туда не смотреть, она поехала дальше. Она кивала головой и улыбалась стоявшим по обеим сторонам дороги людям. На вершине процессия свернула вправо, и перед ними вырос мощный фасад собора, украшенный великолепными арками. Казалось, приветствовать их собрался весь Линкольншир.

Мэр и отцы города опустились на колени, а Генрих взирал на них с коня. Стоявшие вокруг люди тоже стали падать ниц. Мэр откашлялся и заговорил звенящим голосом:

– Ваше величество, мы, ваши смиренные подданные, жители этого, покорного вашей милости графства Линкольн, признаем себя негодными людьми, которые из-за нехватки приличия и истинного знания правды Божьей самым прискорбным, отвратительным и бездумным образом нанесли обиду вашему величеству, проявив злостное, гнуснейшее и возмутительнейшее непослушание и устроив изменнический мятеж. Мы молим вас о всемилостивейшем прощении и обещаем, что отныне мы сами и потомки наши будем молиться о благополучии вашего величества, королевы Екатерины и принца Эдуарда.

Генрих окинул орлиным взором море склоненных голов.

– Добрые люди Линкольншира, мои возлюбленные подданные! – провозгласил он. – Я официально прощаю вам ваше непослушание. Прошу вас всех встать и разойтись с миром.

Он пришпорил коня и поехал сквозь толпу вместе с Екатериной, которая улыбалась сверху вниз тем, кто благословлял ее за обретение королевской милости. «Клянусь святой Марией, – подумала она, – эти люди считают меня своей заступницей! Я этого не заслужила». О других причинах, не дающих ей права на восхваления, королева думать не стала.

Они подъехали к западным дверям собора и спешились. Внутри с крестом в руке и клиром за спиной их ждал епископ Линкольнский, духовник короля. Вдоль нефа был расстелен ковер, а перед главным алтарем поставлены две молитвенные скамьи с парчовыми подушками для преклонения колен. Встав на молитву рядом с Генрихом, Екатерина увидела, что для них обоих были положены распятия. Она с жаром поцеловала свое и возблагодарила Господа, что день прошел так хорошо и не возникло никаких проблем. Потом епископ окурил их ладаном; они приняли причастие и помолились под хоровое пение «Te Deum».

Разместились король с королевой в примыкавшем к собору Епископском дворце, очень старом здании, которое с годами приукрасилось. Вечером епископ Лонгленд устроил в главном зале пир в честь королевской четы.

Ближе к ночи, когда стало ясно, что Генрих к ней не придет, Екатерина выскользнула из своих покоев, полностью одетая, с намерением подняться в комнату Джейн и попросить, чтобы та вызвала Тома. Она преодолела два коротких лестничных пролета и вдруг услышала за спиной голос Кэт:

– Простите, мадам, мы не слышали, как вы нас звали.

Екатерина оглянулась и увидела стоящих в галерее Кэт и Мег.

– Я просто пошла повидаться с леди Рочфорд, – объяснила она фрейлинам.

– Мы должны сопровождать вашу милость, – вызвалась Мег, и девушки пошли вслед за ней, и она не посмела отказаться от их услуг, чтобы они не учуяли подвоха.

Наверху лестницы она улыбнулась и сказала:

– Вы можете ложиться спать. Я позову вас, если понадобится.

Фрейлины спустились вниз, Екатерина открыла дверь и, облегченно вздохнув, опустила плечи. Джейн изложила ей свой план.

– Мы договорились, что он будет ждать сигнала под моим окном. Если я не покажусь до полуночи, он пойдет спать.

Как только Том появился, Екатерина прильнула к нему, а он начал целовать ее так горячо, будто не мог остановиться. Когда желание немного утихло, они больше часа проговорили, стоя на маленькой галерее, окружавшей верхнюю площадку лестницы, потому что Джейн устала, и Екатерина почувствовала себя обязанной отпустить ее. Один раз им показалось, что на лестнице внизу кто-то был, но когда Екатерина спустилась посмотреть, то никого не увидела. Спать она легла около двух часов, голова ее полнилась мыслями о Томе.

На следующий день она сопровождала Генриха во время прогулки по замку Линкольна и старому городу. Король находился в приподнятом настроении и особенно хотел, чтобы ему показали какие-то римские развалины и гробницу Екатерины Суинфорд, своей прабабки, упокоенной в соборе.

– Она была матерью Бофортов, а это семья моей бабушки, – сказал он, глядя на медную доску. – Джон Гонт очень любил ее, сделал своей любовницей, а потом женился на ней. Для герцога из королевской семьи это был из ряда вон выходящий поступок, но любовь превращает в глупцов достойнейших мужчин! – Генрих подмигнул Екатерине. – Тут сказано, что она была красавицей. – Король читал латинскую эпитафию. – Как и вы, любовь моя. – Он взял ее руку и сжал.

Она думала, Генрих придет к ней этой ночью, но нога сыграла с ним злую шутку. Он слишком долго ходил, – так объяснил свою немощь король. В одиннадцать часов Екатерина стояла с Джейн у задней двери своих покоев и ждала Тома. Они высунулись на улицу, а мимо как раз проходил стражник с факелом. Женщины отпрянули и скрылись внутри, а он запер на замок дверь снаружи. Екатерина и Джейн в смятении переглянулись.

– Как же Том войдет? – прошептала Екатерина.

Вскоре они услышали, что кто-то возится с замком, а потом раздался звук удаляющихся шагов. Через некоторое время дверь открылась, на пороге стоял улыбающийся Том. Джейн затащила его внутрь и поспешила затворить дверь.

– Мой человек вскрыл замок, – сказал им Калпепер. – Не волнуйтесь, он ушел.

Екатерина порадовалась его изобретательности.

– Иди наверх и жди меня в комнате леди Рочфорд, – сказала она и поспешила в спальню, где уже собрались фрейлины, чтобы укладывать королеву в постель.

– Дамы, вы можете идти, – скомандовала она.

– Разве вашей милости не нужно помочь раздеться? – спросила Кэт.

– Вы поможете мне, когда понадобится, – торопливо ответила Екатерина. Никто не должен заподозрить неладное. – Но я лягу поздно, так что вам придется подождать.

Рассудив, что Джейн, вероятно, уже провела Тома в свою спальню, она взяла с собой Кэт Тилни, поднялась по лестнице и оставила девушку на площадке вместе с горничной Джейн, сказав: