– Сержант Уокер вам об этом сказал?

– Да, сказал. В день своей гибели. В тот самый день, когда я дал ему телефонный номер, по которому звонил Свифт.

– Номер Эйвери Фостера?

– Точно. Так что, Мартин, когда снова вытащишь эту историю на свет, я хочу, чтобы ты дал все, как было. Херб Уокер не самоубийца, и он не пренебрегал долгом.

– Конечно, – смиренно соглашается Мартин. – Это меньшее, что я могу сделать. Но знаете, Беттани Гласс, моей коллеге, сказали, что в той наводке недвусмысленно говорилось: тела – в запруде. Так что не мы сделали из вашего друга козла отпущения.

На этот раз от Ванденбрака никакой вспышки гнева, только стальной взгляд.

– Кто был ее источником?

– Беттани получила информацию через полицейский отдел по связям с общественностью. От кого-то высокопоставленного.

– О господи! – возмущенно и вместе с тем недоверчиво качает головой Ванденбрак. – Херба сначала подставили, а потом, когда он через день-другой был найден мертвым, стали возвеличивать, называя героем. – Он снова начинает закипать, напоминая бомбу за миг до взрыва. – Чтоб меня! Ладно, Мартин, позаботься о том, чтобы это появилось в печати.

– Обещаю.

– Заметано. А теперь сделка. Джек не так давно немножко облажался… ну, когда в Канберре позволил Снаучу себя одурачить. Я об этом промолчу. Остальным знать не обязательно.

Мартин бросает взгляд на Гофинга. Агент АСБР, побелев, ошарашенно смотрит на Ванденбрака.

– Ты в курсе?

– Догадка. После того как прослушал перехваченные разговоры, я проверил метаданные касательно фостеровского телефона. Совсем как ты. Тот звонок Фостеру из Рассел-Хилл был от Снауча.

– Кто еще догадался?

– Насколько знаю, никто. С чего бы? Всего несколько человек в курсе, что именно Снауч навел АСБР на Свифта и опознал в нем Джулиана Флинта. К тому же все эти люди думают, что Снауч действовал из альтруизма. Если они не слышали те перехваченные разговоры из церкви Святого Иакова, у них совершенно нет причин подозревать, что на самом деле старик хотел устранить Свифта и заполучить в бизнесе с травкой бо́льшую долю.

– Им двигало не это, – встревает Мартин и запоздало спохватывается. Черт! Надо же было так сыграть полицейскому на руку, по сути дела подтвердить, что Снауч действительно обвел Гофинга вокруг пальца.

Вон и Джек посмотрел волком.

На губах Ванденбрака мелькает улыбка, лишенная теплоты.

– Я собираюсь проиграть тебе пленку из церкви, – сообщает он, повернувшись к Мартину, – и, если хочешь, вероятно, скормлю какую-то информацию о Жнецах. Взамен мне нужны гарантии. Пусть на меня никто не ссылается и никто не знает, что я дал Хербу тот злополучный номер и что Комиссия по преступности влезла в базу данных «Телстра»[44]. Понятно?

Мартин молчит, Гофинг молчит, однако Мартин видит по лицу агента АСБР, что они оба подумали об одном и том же: Ванденбрак спасает собственную шкуру.

– Зачем Комиссии понадобилось влезать в базу? – спрашивает Мартин.

Очередная вспышка гнева и очередная пауза, чтобы с ней совладать.

– Затем, что у нас полным ходом шла большая секретная операция, в которую была вложена многолетняя работа сотен следователей. Мы не хотели, чтобы все пошло насмарку из-за какого-то спятившего священника с винтовкой. Если бы ребята из убойного о чем-то пронюхали, знала бы вся полиция, а там и все, кому не лень. А это сорвало бы нам операцию.

Мартин видит возможность закинуть удочку.

– Защита операции, наверное, казалась очень важной. Ваш приятель Херб Уокер посадил Байрона Свифта за решетку, когда поступила та жалоба о сексуальных домогательствах, но кто-то в Сиднее приказал его выпустить. Не вы ли?

Ванденбрак снова вскакивает на ноги. Фитиль у бомбы все короче, еще чуть-чуть, и рванет.

– Нет, черт возьми! – шипит он сквозь зубы, с трудом держа себя в руках. – Тогда вмешался кто-то из группы экспертов. Если когда-нибудь выясню, кто именно, не сносить ему головы. Ну, хочешь послушать пленку или нет?

– Разумеется, хочу, – отвечает Мартин, снова ошеломленный взрывным темпераментом Ванденбрака.

– Значит, заключаем сделку?

Мартин поворачивается к Гофингу, агент АСБР смотрит себе под ноги. Ванденбрак сейчас хозяин положения.

– Да, заключаем, – кивает Мартин.

– Хорошо.

Ванденбрак вытаскивает сотовый.

– Я не могу дать тебе копию записи, так что слушай внимательно.

Звук зуммера, потрескивание в ответ на вызов.

– Эйвери, это Байрон. Попадалово полное. Придется взять Мэнди с собой.

– Спокойнее, Байрон, спокойнее.

– Не могу. Она едет со мной, ясно?

– Послушай, мы уже обсуждали, и ты согласился. В чем дело?

– Крейг Ландерс. Это был он.

– Тот малый из универсама? Что значит «он»?

– Он и его шайка. Помнишь, я тебе рассказывал, как наткнулся в Пустоши на сцену преступления?.. Кровь, женское белье. Наверное, Крейг со своими дружками оставили. Не Жнецы.

– Что? С чего ты решил?

– Его жена предупредила, что они хотят моей крови. Прибежала сюда в панике, называла их зверьми. А потом появляется он – Крейг – будто в доказательство. Приходит прямо в церковь. Сказал, что знает о моем отъезде. Что, как только я исчезну, он вплотную займется Мэнди, своей женой и прочими, кто ему приглянулся. Я не могу оставить ее здесь. Видел бы ты, на что я наткнулся в Пустоши. У Крейга не все дома. Они звери, а Мэнди ждет ребенка.

– Ребенка? От тебя, что ли?

– Да, от меня. От кого же еще.

– Ты охренел, Джулиан? Хорош священник!

– Так я могу забрать ее с собой или нет?

– Да, забирай. Огради ее от опасности. Но не забывай, кто ты и что на кону. Я ради тебя свою голову в петлю сунул, ты же знаешь.

– Я всего лишь хочу, чтобы ей и ребенку ничего не угрожало. После они сами по себе. Им ни к чему знать обо мне что-то еще.

– Ладно. Тогда поезжайте.

– Уеду. После службы.

Треск в трубке. Конец записи.

Мартин поворачивается к Гофингу. Агент АСБР возвращает его взгляд.

Что тут скажешь?

– Ладно, вот вторая запись, через несколько минут. Помните, в промежутке между ними Фостеру позвонили из Рассел-Хилл. У нас есть метаданные, но мы прослушивали только церковные телефон, так что записи нет.