Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Сейдж? — спросил мужчина срывающимся голосом.
Сейдж не слышала его, но если и слышала, то не могла поднять глаза. Она, вцепившись в сиденье, была полностью поглощена родами. Сердце Дэвида гулко билось: он не доверял скотоводам, их работа очень сильно напоминала ему то, что происходило на собачьих фермах. Скотоводы растили животных, которые доверяли им, а потом переводили их жизни в денежные знаки. Но это — ранчо Ди Ар, а этот ковбой — отец Сейдж, и только для того, чтобы увидеть его, она проделала три тысячи миль.
— Ей нужна помощь, — проговорил Дэвид. Он не хотел поворачиваться, отпускать голову малыша.
— Тогда давай я ей помогу, — ответил ковбой. Он бросил свои кожаные перчатки на снег и встал рядом с Дэвидом. Дэвид подождал, пока мужчина встал поудобнее и протянул свои большие руки к младенцу — они дрожали. Затем мужчина сложил ладони вокруг рук Дэвида и осторожно принял головку малыша.
Сейдж заскрипела зубами:
— О боже.
— Ты молодец, милая, — проговорил ковбой. — Осталось еще чуть-чуть. Вот так.
— Больно. Папа, мне больно.
— Я знаю, милая, тужься, как можешь, еще немного, вот, вот так, хорошо.
Дэвид шагнул назад. Животные собрались у заднего колеса, согревая друг друга и не отходя от Сейдж далеко. Дэвид сел на снег рядом с ними. Он позволил собакам забраться к нему на колени и посадил котят под куртку. Они никак не переставали ерзать, пытаясь устроиться удобнее. Дэвид закрыл глаза.
— Аа! — кричала Сейдж. — Ааааа!
— Еще раз, — попросил ее скотовод. Его голос был таким добрым, полным любви. Дэвид никогда не думал, что скотоводы, вообще отцы, бывают такими. Он слушал, как ковбой разговаривал с Сейдж, а она отвечала ему, словно они всегда были вместе и не было вовсе никакой разлуки.
— Мой малыш! — плакала Сейдж. — Он родился? С ним все нормально? О, пожалуйста…
— Мой Бог, — прошептал скотовод.
— Мой ребенок, — рыдала Сейдж, вытянув руки. — Дайте мне его! Папочка! Джейк! Я хочу увидеть моего ребенка!
Дэвид поднял глаза — ковбой держал головку и плечи малыша, и Дэвид увидел то, что уже знал в ту самую минуту, когда дотронулся до головы младенца: ребенок Сейдж родился мертвым. Сердце Дэвида остановилось: он видел мертвых щенков, но никогда еще не чувствовал себя так плохо, как сейчас. Сейдж продолжала махать руками, и Дэвид не смог смотреть на нее.
По обветренным щекам ковбоя текли слезы. Он принял ребенка и держал его в руках, делая искусственное дыхание. Голова младенца, его ручки и ножки безжизненно висели, но скотовод не замечал этого. Он рванул куртку у себя на груди, снял ее, затем и свитер. Бросив его и овечью куртку Дэвиду, чтобы тот укрыл Сейдж, он продолжал пытаться спасти ребенка.
— Живи, пожалуйста, — произнес он дрожащим голосом. — Пожалуйста.
— Папа, дай его мне! — выдохнула Сейдж.
Дэвид вскочил, желая помочь, но не знал как. Сейдж и скотовод, казалось, совершенно спятили: ковбой начал снимать с себя рубашку; одна рука застряла в рукаве, и ему пришлось придержать ребенка на сгибе левой руки; наконец он смог освободиться от рубашки.
— Это мальчик? — спросила Сейдж. — Или девочка?
Скотовод достал нож, который был пристегнут к его ремню, и перерезал пуповину. Завернув младенца в рубашку, он продолжал попытки заставить его дышать. Мускулы на руках ковбоя были огромными, больше, чем сам ребенок. Дэвида пугали огонь, горевший в глазах мужчины, его энергия, но затем он увидел, как ковбой опустился на колени прямо на снег.
— Сейдж, — тихо произнес он.
Сейдж была на грани истерики, но, увидев, что ее отец держит ребенка, начала успокаиваться. Дэвид увидел, как взгляды отца и дочери встретились, и заметил улыбку в глазах Сейдж.
— Папочка, — выдохнула она. — Это ты.
— Милая, — отозвался отец. — У тебя мальчик.
— Правда? — проговорила Сейдж тоненьким голоском и потянулась из-под овечьей куртки, которой была укрыта, чтобы взять малыша.
— Он был слишком маленьким, — продолжил скотовод; его руки задрожали. Дэвид стоял рядом с ним и смотрел на напряженную спину ковбоя. Было видно, что он замерз, но, казалось, совсем не чувствовал холода и говорил спокойным, ровным голосом:
— Он просто был очень маленьким и не смог выжить.
— Не смог выжить? — не веря своим ушам, произнесла Сейдж.
Ковбой покачал головой, Дэвид поежился, вспомнив своего первого щенка. Когда тот умер и Дэвид пришел к отцу, чтобы поделиться своим горем, его отец приказал выбросить щенка в помойное ведро и больше не беспокоить его по пустякам, если он смотрит телевизор. Взглянув сейчас на серого от горя отца Сейдж, Дэвид подумал о том, как многогранна жизнь.
— Он очень красивый, — произнес ковбой, — и похож на тебя.
— Я могу подержать его? — Сейдж протянула руки.
Ковбой кивнул. Подойдя к машине, он положил мертвого младенца на руки Сейдж. Дэвид видел, как ему тяжело: отец поцеловал свою дочь в лоб и обнял ее вместе с ребенком. Когда он отстранился, все его лицо было залито слезами. Дэвид наблюдал, как он отступил, оставив Сейдж наедине с младенцем.
— Ей нужна помощь, — снова повторил Дэвид.
— Я знаю, — ответил скотовод. Его ковбойская шляпа упала, и порыв ветра погнал ее по снегу. Он оценивающе посмотрел на Дэвида. — Ты умеешь ездить верхом?
— Я умею водить. Это моя машина.
Скотовод больше ни о чем не стал расспрашивать его.
— Я не оставлю ее. Бери мою лошадь, а я поеду на машине.
— Даже не думайте об этом, — ответил Дэвид. Он не верил скотоводам, как и Петал, Джелси и остальные. — Животные не могут без меня. Я поведу и подброшу вас. Ранчо далеко?
— Три мили.
Дэвид загрузил животных в машину, скотовод сел прямо за Сейдж, и они поехали. Путь Дэвида был почти закончен: он довезет Сейдж, а затем уедет.
Луиза любила репетировать со знаменитостями. Она брала один из своих любимых компакт-дисков с песнями Пэтси Клайн, Лоретты Линн, Ребы Макинайр, надевала наушники и пела вместе с этими исполнителями. Иногда она пела вместе с Гартом Бруксом, иногда с Вэйном Дженнингсом и уж совсем редко — вместе со своей записью. Обычно все это поднимало ей настроение, но ссора с Далтоном так сильно повлияла на нее, что даже пение не помогало. Закончив свою репетицию пораньше, она пошла на кухню налить себе чашечку кофе и повстречала там Элму и Дейзи.
— Кто сейчас с Далтоном? — первым делом спросила Луиза.
Лицо Элмы на миг приняло виноватое выражение: она не отрываясь смотрела в окно, вслед своему сыну. «Куда он пошел? Ох, как я хотела бы убедить его вернуться домой, по крайней мере там тепло».
Луиза видела, как Дейзи подошла к Элме и обняла ее за плечи. Две женщины вместе смотрели в окно. На лице Элмы застыло выражение некоторой неприязни, как будто она совсем не хотела участия со стороны Дейзи, но Дейзи это не остановило.