«Вечно она напугана», — ворчит император.

С губ едва не срываются слова о том, что это жених должен бы ее успокоить и поддержать. Но такого мне точно не простят. Да и императору наверняка не до того, у него самого миллион дел после длительного отсутствия да перед свадьбой.

Ноэлия

С утра меня будят служанки — уже во всеоружии собирать императрицу на прием. Кажется, после эров почти и не нервничаю. Ну родственники, подумаешь. Что они против воли императора и верховных? Конечно, хотелось бы себя зарекомендовать… Да только разве ж зарекомендуешь так, как хочется? У каждого свои взгляды и предпочтения. Поэтому стараюсь не мучиться, пускай привыкают к такой, какая есть.

— До чего у вас волосы красивые! — вырывает из размышлений голос Кэти.

Кажется, это она вела нас к эрам. Ее в мои личные определили. Молоденькая, улыбается все время. Тоже улыбаюсь.

— Спасибо, — отвечаю удивленно. — Меня в детстве всегда дразнили за необычный цвет.

— Зато такие густые и мягкие, — перебирает локоны. — Даже жаль в прическу убирать. Вам, наверное, много заколок нужно и хорошо лаком полить, чтобы держалось.

— Да, заколок использовали немерено, — соглашаюсь, вспоминая приготовления в Иштаре.

Едва не срывается вопрос о лаке, но прикусываю язык. А то снова дикой сочтут. Наверное же, завозят из Йована.

У нее самой тонкая темная косичка, в который раз задумываюсь, как меня здесь примут. Не такую…

Рассматриваю себя, мне мои волосы всегда нравились, приятно получить подтверждение, даже если служанка с большой долей вероятности льстит.

— А обязательно прическу? Просто распустить никак? — спрашиваю, тут же сержусь на себя.

Я же императрица! Тересия говорила, поставить себя! А я только и спрашиваю у всех… Но ведь, ничего не зная, лезть на рожон тоже неразумно!

— Высокие прически сейчас в моде, — отвечает как-то смущенно. — Все делают.

— И кто же их в моду ввел? — интересуюсь, не император же в самом деле.

— Вообще… шри Шарасса. У нее волосы не очень густые, зато шея красивая. А уж парикмахер что вытворяет!

— Да кто она такая? — Настроение неожиданно падает. Куда ни повернись, везде эта шри. Уже прямо злить начинает! — Почему за ней все повторяют?

— Ну… — Девушка краснеет еще сильнее, две ее помощницы старательно отводят глаза. Зачем-то бросает взгляд на Дарсаля. — Раньше шри Шарасса была фавориткой императора, госпожа. Но перед тем как поехать за вами, он дал ей отставку!

Ох… все вдруг становится на места. Я и не задумывалась об этом, откуда мне знать, как там императоры живут! Но ведь логично. Не сидел же он один до своих двадцати шести.

Ощущаю себя глупо. Ну откуда я могла знать? К Дарсалю еще пристала… Смущаюсь, хоть бы не заметили… Заметят, конечно. Бросаю взгляд на его отражение. Как всегда, ровный свет, спокойное, чуть мрачное лицо, плотно стиснутые губы.

— Ты знал? — спрашиваю, глядя на него в зеркало.

— Простите, моя госпожа. Император не хотел тревожить вас досужими сплетнями перед церемонией.

Обидно. Но не при служанках же выяснять отношения с личным Стражем. И потом, он ведь давно сказал, что распоряжения императора первостепенны. Это мне все хочется думать, будто я для него на первом месте. Киваю молча, оборачиваюсь снова к Кэти:

— А кто еще были фаворитками? — Хоть узнаю, кого опасаться.

— Эрлара! — Кэти вдруг падает на колени у моего кресла. — Простите меня, я не должна была говорить с вами об этом, не знаю, как так вышло! Эрлар не будет доволен, накажет меня!

— Он и вас наказывает? — Почему-то перед глазами строй Слепых. Да не так же, наверное!

— Ну… за провинности все получают, конечно!

— Не переживай. Надеюсь, жених позволит мне самой разбираться со своими служанками и не станет вмешиваться, — говорю как можно уверенней. Не такая уж страшная провинность. — И знаешь что… оставь волосы распущенными. Уложи просто.

Кэти поднимается, молча берется за дело. По-моему, слезы смаргивает. И хотела бы утешить, да не знаю чем. Ведь Дарсаля с ребятами от наказания не защитила.

Дышу медленно, заставляю себя успокоиться и переключить мысли на иное.

И как они здесь без фенов обходятся? Всякими разогретыми в камине щипцами волосы портят. Сижу, терплю. Зато результат превосходит все ожидания! В конце концов, я не какая-то там бывшая фаворитка!

Прием похож на те, что проходили в родном Йоване, только с фуршетом и без танцев. Поесть почти не успеваю: с каждым нужно познакомиться, уделить время и хотя бы запомнить, не говоря уж о том, чтобы мнение составить.

Император ведет под руку, Дарсаль прикрывает со спины, и все равно ощущение безумной вымотанности и усталости. Помимо воли раздумываю о защите Лексия — сохранила бы она мне хоть каплю сил? Представляет всех эр Базир, снова навевая мысли о том, что нужно будет к Пени зайти.

Пытаюсь структурировать информацию. Айо поделен на сорок графств и еще двадцать баронств. Графы от баронов отличаются тем, что первые — родственники, а вторых отмечают за заслуги. Титулы передаются по наследству, но император своей волей может и отобрать. Так что сегодня я общаюсь исключительно с графами, бароны на семейное мероприятие не приглашены, с ними познакомлюсь на церемонии. И хорошо, хоть какое-то дозирование информации.

Про большинство из них я уже знаю по урокам Валтии, некоторые даже похожи на свои портреты в ее книгах, но кто с кем в каких отношениях и чего может желать от императора — пока для меня сущий ад.

И откуда столько, если императоры не плодятся почти? Каждый, хоть самый дальний, пытается примазаться? Снова жалею, что Лексий еще не принес защиту, столько взглядов и эмоций…

С интересом знакомлюсь с родной тетей жениха — герцогиней Беллой. Невысокая, чуть полноватая, с неожиданно светлыми прядями и такими же стальными, как у императора, глазами, Белла как-то очень остро напоминает о том, что всех императриц привозят из Йована. Даже не знаю почему, то ли дело в улыбке — слегка печальной и словно бы сочувственной, то ли во взгляде — глубоком, будто знает много больше, чем все вокруг. То ли в том, что на остальных не похожа. А вот император не заметно, чтобы сильно обрадовался родственнице. Правда, не увидела его радости ни по чьему поводу. Может, просто маска такая? Имперской недосягаемости.

А еще у нее волосы распущены! Чуть ли не у единственной здесь, что делает нас почти союзницами, пусть даже всего лишь в моем воображении. После слов Кэти почему-то обращаю на это внимание.

Шри Шарасса мелькает вместе со своим отцом, эром Броном. Худой, с изрезанным морщинами лицом, судья буравит взглядом то меня, то Дарсаля, словно через силу выжимая из себя заученные фразы согласно этикету. Отвечаю столь же коротко, шри улыбается рядом с ним, нервируя. Так что разговора не получается. И куда они все своих жен девают? В садах прикапывают? Еле удерживаюсь от нервного хихиканья.