Пентагон?

Справочная министерства обороны отвечает, что телефон Оскара Перри отключен от международной линии Центра предупреждения ядерной опасности.

Белый дом?

Дежурный у прямого провода сообщает, что Президента нет в Вашингтоне.

Пусть переключат на помощника Президента по национальной безопасности!

Он в госпитале.

Немедленно узнайте, в каком госпитале находится профессор Холмс, и соединитесь с ним по обычному международному телефону. Скажите, что я буду разговаривать с ним.

… Когда ему бывало трудно, Председатель вспоминал, как в детстве он учился плавать… Ранние годы его прошли среди бескрайних степей и хлебных полей, где не было и самой захудалой речушки. Воду для питья людей и овец добывали из глубоких колодцев. Вокруг них ходили, наматывая цепь на барабан, две старые-старые лошади.

Мальчишке исполнилось четырнадцать, когда он впервые отправился к деду, бывшему есаулу Войска Терского, в славный город Моздок, старую казачью крепость на могучем Тереке. Терек ошеломил подростка. Его рев был слышен за три-четыре квартала тихого южного городка, стоявшего на высоком левом берегу. На берег с яростью бросался Терек, презирая худосочные плотины, которые городили моздокчане, тщетно пытаясь унять бешеную реку.

Не умевший плавать – где б он этому научился? – юный степняк с опаской глядел на Терек. И совсем уже дивился, когда видел, как местные ребятишки очертя голову бросаются в мощные струи с крутящимися водоворотами.

Пытливый и наблюдательный, он стал присматриваться и понял, что с Тереком можно справиться, если не идти ему наперекор, а с умом использовать собственную силу реки. Поначалу парень находил заводья с более медленным течением и там научился держаться на воде. Потом перешел на главное русло, чтобы привыкнуть к скорости и речной мощи. он входил в воду, отплывал немного, Терек подхватывал казачьего внука и нес на себе сотню, и другую, и третью шагов. Потом надо было начинать грести к берегу, споря с течением, которое далеко относило его от того места, куда он стремился выплыть.

Два месяца летней жизни в Моздоке учился плавать в горной реке будущий Председатель Совета Обороны. А меж тем он присматривался к взрослым парням, которые переплывали Терек, выходили на его правую, лесную сторону. Для этого они заходили вверх по течению, порою километра на два, а потом бросались в воду, чтоб казаться как раз напротив того места, где начинали купаться.

Однажды он рискнул. Зашел повыше вместе с парнями, подождал, когда они войдут в реку и Терек отнесет их подальше, и поплыл сам. Он плыл, экономно расходуя силы. Терек стремительно уносил его вниз, к мосту, но которому шла дорога в Орджоникидзе, и казалось, никогда не выбраться ему на другую, такую далекую сторону.

И где-то на стремнине он понял, что главное – но растеряться, не струсить! Надо поверить в собственные силы, понять, что Терек слеп и бесхитростен в своей ярости и человек, пядь за пядью сдвигающийся в нужном ему направлении, более могущественное существо, нежели река. Человек в состоянии осознать и себя, и Терек, потому и выйдет победителем в схватке.

Не растеряться, сберечь силы, достичь цели за счет энергии самой стихии…

Может быть, тогда он и не сумел бы объяснить свое состояние словами. Слова пришли потом, когда, став взрослым, научился осмысливать происходившее и свершающееся вокруг. А тогда, усталый, если не сказать – измученный, он выбрался на поросший густым лесом правый берег, упал на траву и долго лежал, приходя в себя.

На обратный заплыв не решился, перешел Терек по мосту, пришел домой под вечер и тихо сказал за столом, когда сели ужинать:

– А я сегодня Терек переплыл.

Бабушка всплеснула было руками, но бывший есаул запечатал ей рот быстрым взглядом, потом довольно хмыкнул и сказал просто:

– Казак вырос.

… «Спокойно, – сказал себе Председатель Совета Обороны, – ты сейчас на середине Терека».

– На проводе Белый дом! – встревоженным голосом сообщил его помощник.

Председатель поднял трубку.

– Здравствуйте, – прозвучал женский голос. – Это говорит Глория, жена Президента.

Едва майор Шапошников принял боевой приказ, он привел все системы командного пункта в исходное положение. Теперь их ракетное подразделение готово было в любое мгновение поразить назначенные цели.

А регламентная установка «царь-пушка» уже выпустила захваты, чтобы втянуть в гигантский ствол отстыкованную боеголовку. Но едва Юрий Макаров получил от замполита известие о приказе, он прекратил работы и приказал вернуть ядерные заряды в исходное положение.

Убирайте вашу технику, товарищ полковник, – сказал он Гаенкову. – Пришел приказ! Отводите «царьпушку»! Боеголовку в прежнее положение! Всех лишних людей – в укрытие!

Неужто началось? – прошептал Алексей Ермакович и поискал глазами жену.

Зои Федоровны не было видно. Она бросилась в командирский «уазик», чтобы забрать санитарную сумку, хотя никто в медицинской помощи пока не нуждался.

Полковник Гаенков не нашел Зои и тут же забыл о ней, принялся четко и толково руководить людьми.

Высылаю за вами вертолет, командир, – сообщил Шапошников. – Как пусковая установка?

Сейчас войдет в строй, – ответил Макаров. – Не успели вывести. Еще немного бы… Я облечу район вертолетом, а машину отправлю прямо сейчас. он повернулся, держа трубку радиотелефона в руке, и увидел позади Альберта Пулатова.

– Заберешь доктора – и на полном ходу к командному пункту. Здесь вам делать нечего.

А вы, товарищ майор? – спросил водитель.

Прилечу вертолетом. Быстро к машине!

Есть! – ответил Альберт и помчался выполнять приказ Макарова, на ходу высматривая Зою Федоровну, чтобы захватить ее с собой.

Тем временем стыкователь оставил в покое боеголовку, опустил массивный ствол-цилиндр на многоосное шасси и с мерным рокотом отполз от ракетной шахты. Потом стал степенно разворачиваться на бетонной площадке, чтоб выйти на дорогу.

– Закрыть люк! – скомандовал полковник Гаенков. Пневматические рычаги поднатужились, потянули на себя толстенную металлическую плиту, она медленно принялась крениться, все больше нависая над разверстым люком «силосной ямы», в котором снова светлел пластиковый экран, прикрывавший оставшуюся на прежнем месте боеголовку.

Еще немного – и крышка плотно закрыла отверстие. Покоившаяся внутри шахты межконтинентальная баллистическая ракета, как и остальные ее сестры в долине реки Тигоды, была готова к пуску.

Юрий Макаров позвонил Шапошникову на КП.

Закрыли, – сказал он. – Что у тебя?

Пусковую установку с регламента принял, – ответил замполит. – У нас все в порядке. Вертолет пришел?