– Нана, у меня в этом издательстве «своих» нет, –спокойно ответил Тодоров. – Они мне все одинаково чужие. И потом, явсе-таки в розыске работал, и для меня вопрос раскрытия убийства по-прежнемуважнее личного спокойствия директора. Тем более что директора я не люблю, и тыоб этом прекрасно знаешь теперь. Так что для меня проблемы нет. Что знаю –расскажу, а уж ты можешь относиться к этому, как тебе угодно.

«Обиделся, – подумала Нана, – обиделся на моислова, которые я сказала еще дома, перед выходом». Но, по большому счету, онправ, если Сашка и Андрюша к убийству не причастны, надо сделать все, чтобы какможно быстрее это установить. Стало быть, придется сдавать всех. И СтепуГоршкова, который не далее как два дня назад высказывал идеи о том, чтоФилановского надо остановить. Каким способом остановить? А почему бы и нетаким? И Станислава Янкевича, который так ненавидит Сашу, что даже не может этогоскрыть, о его ненависти уже все издательство судачит. И новенькую из рекламнойслужбы, Марину Савицкую, брошенную Сашей любовницу. Какими глазами она смотрелана Филановского на вечеринке! Как будто у нее в каждом зрачке по ружейномудулу, честное слово. Нане донесли, что видели Марину рыдающей, значит, там невсе так благостно и безоблачно, как бывало у Саши с другими его пассиями. АЛена, Сашина жена? Она видела, как Катерина прижимается к ее мужу, вполневозможно, она и про Марину что-то знает. Терпела, терпела столько лет – итерпелка кончилась. Вообще-то на Елену это не похоже, характер не тот, но ктознает… А может быть, Катю застрелили компьютерные мальчики, которымнедвусмысленно дали понять, что об их вороватых замашках уже известно и будетдоложено директору, вот они и решили провести отвлекающий маневр, чтобы уФилановского голова о другом болела, тогда он об их дорогостоящих шалостях и невспомнит. Сомнительно, конечно, но чего в жизни не бывает. Все, что известноей, Нане, известно и Антону, у нее нет от него секретов, они – близкие люди,вот пусть он все это и рассказывает оперативникам и следователю.

– Хорошо, – кивнула она, словно соглашаясь ссобственными мыслями, – расскажи им все, что знаешь. Я их сразу на тебяпереключу, ты в раскрытии преступлений лучше разбираешься, а сама буду запистолет отдуваться и за родюковских придурков.

Через две минуты они припарковали свои машины перед зданиемиздательства «Новое знание» и вошли внутрь. В стеклянной будке рядом стурникетами сидели двое: старший смены охранников и незнакомый молодой мужчина,который, увидев Антона, радостно взмахнул рукой:

– Здорово, Тодор! А я в списке сотрудников твою фамилиюувидел и все думаю, ты или не ты.

– Я, как видишь, – приветливо улыбнулсяАнтон. – Надо же, как судьба свела! Нана Константиновна, познакомьтесь,Олег Баринов, мы с ним в одном отделе работали, правда, недолго, онтолько-только пришел к нам, а я уже к увольнению готовился. Но пару-тройкуразбоев мы с ним на пару раскрыли.

И как-то словно само собой получилось, что разговаривалстарший лейтенант Баринов в основном с Антоном, а Нана только присутствовала,внимательно слушала и изредка отвечала на те вопросы, ответить на которыеТодоров не мог. Например, о том, почему директор издательства АлександрФилановский так упорно не хотел менять охранное агентство, несмотря намногочисленные докладные руководителя службы безопасности. Уж не потому ли, чтознал: при необходимости у разгильдяев из «Цезаря» всегда можно, улучив момент,спереть оружие, и никто потом не докажет, кто именно его взял?

Вопрос Нане не понравился, но в глубине души она вынужденабыла признаться себе: не может она дать голову на отсечение, что СашаФилановский – не убийца. Да, она знает его много лет, и знает как человекадоброго, широкого, щедрого, умеющего прощать даже такое, чего другой бы и непростил никогда, любящего жизнь и людей. Но кто сказал, что такой человек неможет взять в руки оружие и выстрелить в другого человека? Сашка – собственник,она сама говорила об этом Антону сегодня ночью, и за свою собственность онгорло готов перерезать любому. А брата Андрюшу он воспринимает именно как своюсобственность.

Впрочем, пока еще не доказано, что Катерину застрелилиименно из того «ИЖа», который был на вооружении у сотрудников «Цезаря» и пропалнакануне. Может быть, оружие было совсем другое. Пистолет наверняка отстрелян,образцы выпущенных из него гильз и пуль должны быть в пулегильзотеке, так чтоустановить истину несложно. Вот пусть сначала ее установят, а потом будемразговаривать.

И все-таки, мог Саша убить или нет? А Андрей, задумчивыйфилософ, которого мало что может вывести из себя? А Степан Горшков? СтасЯнкевич? Елена Филановская? Марина Савицкая?

Сколько подозреваемых…

* * *

– Слушай, ну и серпентарий это вашеиздательство, – заметил Баринов, еще раз окидывая взглядом список,составленный со слов Антона Тодорова. – Как же вы тут живете, когда однаполовина сотрудников ненавидит другую? И из каждой половины еще по половинененавидит шефа.

– Да вот так и живем, – усмехнулся Тодоров, –в любви и согласии.

Они сидели в небольшой комнате, которую в рабочее времяТодоров делил с двумя другими сотрудниками службы безопасности издательства«Новое знание».

– Вот я и вижу, – хмыкнул Баринов. – Аглавный ваш куда смотрит? Или ему по барабану? Вы же как на пороховой бочкесидите, в любой момент может рвануть. Он что, не понимает?

Антон неопределенно пожал плечами. Что он может сказать?Откуда ему знать, какие мысли бродят в голове у его единокровного братаАлександра? Знает ли он о том, какая атмосфера царит в издательстве? Говорит лиему кто-нибудь об этом? Или он живет в придуманном им самим мире всеобщей любвии даже не подозревает, к каким последствиям приводит эта выдуманная любовь?

* * *

Сразу после смерти отца он сменил имя и фамилию и, став АнтономТодоровым, еще год прослужил в МВД, в 2001 году уволился и нашел работу вслужбе безопасности серьезной фирмы, нарабатывал опыт, обрастал связями и искалподходы к издательству. Антону хотелось побольше узнать о Филановских, преждечем начинать разрабатывать план мести, которой он был одержим уже много лет.Узнав, в каком месте Александр Филановский построил загородный дом, Антончастенько наведывался туда, бродил неподалеку, смотрел, наблюдал. Однаждызаметил, как на лужайке перед домом работают человек десять флористов, украшаяузорами из листьев и цветов фасад, служебные постройки и беседки, и понял:готовится прием. Скорее всего, в ближайшую пятницу или субботу. И не ошибся.

Праздновали десятилетие издательства «Новое знание». Антонзанял заранее выбранную позицию в ближайшем лесочке, откуда при помощи бинокляможно было отлично разглядеть гостей. Да и слышно было неплохо, ораторыпользовались микрофонами, а взрывы смеха и восторженные крики разносилисьдалеко за пределы огороженного красивой кованой решеткой участка. В тот деньАнтон впервые увидел всю семью в сборе: Тамару Леонидовну, Любовь Григорьевну,Александра с женой Еленой и маленьким сыном, Андрея с подругой. Старая актрисацарственно восседала в кресле, установленном в центре лужайки, и ни на минутуне оставалась без внимания. Когда Александр взял в руки микрофон, Тодоровуслышал трогательный рассказ о том, как много сделали для него бабушка итетушка, как воспитывали их с братом, вкладывали в их детские непутевые головки«разумное, доброе и вечное», и только благодаря их самоотверженным усилиям измальчиков получился какой-то толк. Так что если сегодня издательство процветаети даже празднует десятилетие своего существования, а его сотрудники стабильнополучают хорошую зарплату, то это заслуга в первую очередь «нашей Тамарочки инашей Любочки», и все должны это понимать и быть благодарны им за ихмноголетний труд. Судя по аплодисментам, все были благодарны.