«Может, рычагом?» — она лихорадочно огляделась по сторонам в поисках чего-нибудь, что можно было бы вставить между лапами «серого» и шеей его жертвы. Однако в следующий миг её осенила хоть и дурацкая, но вполне рабочая идея.

— На, попробуй-ка вот это. — И Кристина сунула запястье в лягушачью пасть «большеголового». Тот, словно подчиняясь какому-то дремучему инстинкту, сразу же сжал челюсти; по уродливому лицу расплылось блаженное выражение, как если бы «серый» наконец-то добрался до вкуснейшего десерта в своей жизни. А пару секунд спустя он с видимым сожалением выпустил свою жертву, чтобы обхватить руку Кристины обеими лапами.

— Попался! — Ухватив серого под лапами, она резко рванула духа в сторону, подальше от шумно вдохнувшей воздух служанки, и высвободила руку. «Серый» яростно задёргался и злобно зашипел, беспорядочно царапая воздух и пытаясь дотянуться то до своей прежней жертвы, то до Кристины — но та была готова и держала крепко. Вот только что теперь делать с этим комком злобы и алчность, было по-прежнему не понятно. Если оружие его не берёт, тогда, может, просто выбросить его в окно?

— Смотри, — Кристина обернулась к Хель. — Я его сняла, но что теперь де…

Закончить она не успела: у головы «серого» на миг замерла узкая ладонь призрака — а затем из неё вырвалось нечто, похожее на тонкую иглу, состоявшую из зеленоватого тумана, которая мгновенно прошила духа насквозь. Тщедушное тело сразу же обмякло и принялось осыпаться крошечным черными хлопьями; вскоре от него отделился крошечный сгусток энергии и, описав причудливую фигуру вокруг вытянутой ладони Хель, без следа растворился внутри.

— Ну, или так, — поморщилась Кристина, отвечая на собственный невысказанный вопрос. Судя по ощущениям, этот фокус с «иглой» дался Хель с большим трудом, причём проблема была даже не в самой «игле», а в том, чтобы проделать всё это, ничем себя не выдав и не нарушая иллюзию.

Кристина обернулась к молча наблюдающим за происходящим гвардейцам, оглядела их напряжённые лица и коротко пояснила:

— Работаем. Пока получается.

Эйдон, хоть и не понял ни слова, тем не менее серьёзно кивнул. Хель добавила пару слов, но Кристина уже не прислушивалась: всё её внимание переключилось на Аолу.

Со служанкой, которую удалось спасти почти случайно, ничего подобного не было: её убивали просто и без особых изысков. Причём, едва ли «большеголовые» страдали сословными предрассудками, скорее уж этот явленный мир маг и чародей, сын управляющего, умудрился им чем-то помочь. Но что именно он сделал?

— S’läimiinen, — с ненавистью прохрипел парень, будто бы послушав её мысли. Мартон чуть шевельнул кистью, и внезапно разговорившемуся колдуну не оставалось ничего, кроме как побледнеть от боли и продолжить сверлить Кристину злобным взглядом.

— Лучше бы объяснил, что ты здесь навертел… — ворчливо отмахнулась она. Было бы неплохо хотя бы на полчаса запереть его в одной комнате с Хель и попросить призрака ни в чём себе не отказывать, но, к великому сожалению, на это не было времени.

Первым делом Кристина попробовала повторить удачный опыт и скормить «большеголовому» своё запястье, но во второй раз этот трюк уже не прошёл: тот не только не выпустил Аолу, но и, казалось, начал ещё быстрее сливаться с ней.

— Да что ты за существо такое!.. — Кристина резко отдёрнула руку.

Однако нельзя было сказать, что эксперимент прошёл без пользы, кое-что она всё-таки узнала: чем больше энергии, тем быстрее слияние, а значит самой Кристине трогать «серого» ни в коем случае нельзя. Чтобы замедлить процесс, скорее нужно что-то противоположное: не вливать энергию, а наоборот, выкачивать.

«А это мысль», — Кристина вскинула подбородок и возбуждённо потёрла руки. Идея, которая только что пришла её в голову, отдавала чистым безумием, но именно поэтому она могла сработать.

Тогда, на болотах, угодив в лапы раха, Кристина на собственной шкуре почувствовала, что эти призраки делают с человеком — как они вытягивают жизнь, да ещё и с такой силой, что сам процесс напоминает вырывание души с мясом. Она была уверенна, что продлись это дольше, и от неё ничего бы не осталось: она бы попросту растворилась в этом существе, полностью и без остатка, как если бы её и вовсе никогда не существовало. А что может один рах, то вполне под силу другому, ведь так?

— Я не знаю, к чему это приведёт, — невозмутимо произнесла Хель после того, как Кристина сбивчиво объяснила, что от неё требуется. — Сейчас они двое, ставшие одним. Пострадают оба. В таком случае…

— В таком случае ещё неизвестно, кто умрёт раньше… — тихо закончила Кристина и горячо зашептала: — Но сама подумай: если ничего не делать, девочка всё равно долго не продержится. Тогда какая разница?

Призрак упрямо покачал головой:

— Разница есть.

Кристина вновь закусила губу. Хель права — иной раз поражаешься, насколько ясно она чувствует такие нюансы! Как бы цинично это ни звучало, если Аолу убьют «серые», — это одно дело; но Кристина, по сути, предлагает скормить девочку раху и надеяться, что та протянет достаточно долго, чтобы пережить паразита.

В который раз перед ней встал выбор между плохим и очень плохим.

— Можешь сделать всё так, чтобы этот… — Кристина мотнула головой в сторону сына управляющего, — не догадался, кто ты?

После непродолжительного молчания Хель едва заметно кивнула:

— Это будет непросто.

— Переживу как-нибудь, — проворчала Кристина, хорошо представляя себе, кому именно из них двоих придётся «непросто». Собравшись с духом и отбросив сомнения, она скомандовала:

— Действуй.

Глубокие глаза Хель сверкнули хищным блеском, как если бы её истинная природа на мгновение выглянула из-за тонкой зелёной ширмы и тут же спряталась обратно. Медленно, почти торжественно, она опустилась на пол рядом с Аолой и положила руку на спину «большеголового», отчего тот зашипел и недовольно заворочался. Кристина пошатнулась и опёрлась на стол, чтобы не потерять равновесие — как раз вовремя. Миг, и кухня заполнилась истошными воплями, в которых смешалось всё: и невыносимая боль, и всепоглощающее отчаяние и предсмертный ужас существа, загнанного в угол и вынужденного навсегда исчезнуть, будучи поглощённым ненасытной пустотой.

Кристина скривилась, отвела взгляд. Ориентируясь на свои ощущения, она могла с уверенностью сказать, что на самом деле Хель ещё даже не начинала, и что самое интересное ждёт «серого» впереди; но что именно та собирается делать, Кристина знать не хотела — наоборот, больше всего на свете ей хотелось заткнуть уши, чтобы не слышать ни этих воплей, ни болезненных, судорожных стонов Аолы, переходящих в жалобное хныканье. Не зная, куда направить взгляд, Кристина обернулась