умение снова сделало меня бесплотным — ветки перестали хрустеть под ногами, плащ снова опал, освободившись от натянувших его веток, а я четвёртым шагом прошёл сквозь вяз. Нужно спешить, и я вновь ускорил шаги, срываясь на бег.

Ариос вывел меня точно так, как я и просил, не стоило и сомневаться, а я к этому моменту оказался достаточно быстр, чтобы снова оставить Кровавым лишь пару мгновений.

Даже так, со всеми моими уловками, били по мне сразу двое, сделав мой прорыв вдвое сложней.

Последние два шага я пробежал, уже вывалившись из бесплотности, не успевая отбивать клинки Ветра, но это уже было неважно, потому как я уже рубанул перед собой мечом и всем телом вломился в чужой Покров. Великолепно исполненный Покров, проявленный в полную силу. Вломился не в сферу из призрачных клинков, как у какого-то слабака, а в сферу, созданную из алых росчерков самой сути умения.

Вломился в прорубленную щель и выжил, отделавшись десятком мелких ран.

Вломился, на несколько мгновений оказавшись с Кровавым наедине внутри его защитного Покрова. Клетка, которую он создал для нас сам. Клетка, которой он спасает меня от ударов своего подельника.

Кровавый тут же оборвал умение, прыгнул мне навстречу, жаля мечом, но я лишь принял выпад на сталь, слил его в сторону, уводя по плоскости клинка, ударил сам, затягивая Кровавого в стремительный обмен ударами, каждый из которых лишь делал меня сильней.

Пять ударов и звон стали сменился ледяным звоном. Кровавый ответил тем, что стал быстрей, начав сжигать кровь, теперь уже я с трудом успевал отбивать его удары, но через миг в него скользнули тени, окружая его тёмным облаком, снова уравнивая нас. Сковывание старшей крови, как назвал это давно мёртвый реольский Кровавый.

К сожалению моего врага, тот реолец был сильнее.

Десять ударов и рукав ханбока Кровавого покрылся льдом, заставив его отшатнуться.

Теневая маска на лице Кровавого исказилась в вопле Ирала:

— Господин, быстрей!

Я как будто не понимаю.

Спиной и всем остальным ощущая, как истекает отпущенное мне защитой чужого Покрова время, как опадают его алые искры, я сложил пальцы левой руки в печать ускорения, шагнул следом за Кровавым, взвинчивая темп ударов, ускоряя ещё сильней и так невообразимо быстрый Круговорот жара души через меч.

Устрашение.

Меч Кровавого лопнул под моим ударом, разлетаясь ледяными осколками, Кровавый вскинул руку, пытаясь остановить следующий удар и полагаясь на дарованную Хранителями крепость тела.

Зря.

Мой меч врубился в его плоть, превращая её в лёд.

Кажется, Кровавый попытался закричать.

Не успел, потому что я вырвал меч и крутнулся, срубая ему голову.

На миг испугался, только сейчас сообразив, что прорубил и шеи едва ли не всех своих теней, пройдя сияющим голубым клинком сквозь их облако, а затем мне стало не до испуга за них, потому что защита Покрова, укрывавшая нашу схватку от чужих глаз, рухнула, наконец, пропуская сквозь себя сотни призрачных клинков.

Так быстро, как сейчас, я никогда мечом не вращал. Даже мне казалось, что меч превратился в пылающий голубым диск, который прикрыл меня почти от всех ударов.

Почти.

Я попятился, отступая и получая всё новые и новые раны, и в этот миг мой враг ошибся.

Вместо того чтобы продолжать давить Ветром клинков с расстояния, вместо того, чтобы дождаться ещё хотя бы одного помощника, он рванул ко мне, стремительной тенью появляясь слева. Я только и успел заметить горящие алым даже сквозь тьму капюшона глаза.

Но стремительным он был лишь до мгновения, пока на него не навалились тени, а затем он, ставший ничуть не быстрей обычного идара, оказался на расстоянии меча от меня, до сих пор удерживающего больше тридцати оборотов Круговорота жара души.

Устрашение.

Тёмная пелена впечаталась в тело Кровавого, заставляя его податься назад, дёрнуться, а миг спустя мой меч вонзился ему в сердце, превращая его в кусок льда.

Даже для Кровавого это оказалось слишком, я сразу всё понял, едва тени рванули прочь из его тела, и тут же, не пытаясь ударить ещё раз, сам бросился бежать, сменяя печати и петляя за Ариосом.

— Влево, вправо, вправо, пригнитесь, господин!

— Ах, ты, будь они прокляты, — испугала меня вдруг одна из теней, глядя куда-то мне за спину. — Ещё один Кровавый. Откуда? А вон и ещё один. Да сколько их будет?

Ответил ему Ирал, кровожадно оскалившись:

— Неважно, сколько их будет, господин прикончит их всех, став от этого только сильней.

Я, ощущая, как подгибается нога, лишь скривил губы.

* * *

— Трайдо, что здесь у вас происходит?

— Ты не успел заметить, что?

— Заметил, поэтому и спрашиваю, с каких это пор мы, сжигая кровь, проигрываем в стычке на мечах? Как он мог проиграть за эти мгновения, пока я бежал к нему? За его плечами почти полсотни лет тренировок!

— За моими не меньше, — огрызнулся Трайдо. Кивнул на тела. — Но разве это обычная стычка на стали? Это тайное умение какого-то Великого дома. Боюсь, мы не всё знали о телохранителях принцессы.

— Но… Что? Ты считаешь, это не реолец?

— К чему реольцу спасать принцессу Скеро? Если бы это был реолец, то он бы даже не стал влезать в это дело, скорее помог бы нам.

— Да будь это всё проклято. Лучше бы я в тот день забыл, как тебя зовут, чем влез в это…

— Не ной, — зло оборвал его Трайдо. — Держимся вместе, заканчиваем с принцессой и бежим прочь.

— А те, на дороге? Там тоже что-то неладное, я потому и прибежал.

— Не до них, пусть Вирм выкручивается сам. Главное — принцесса.

— Понял.

* * *

Я отступил за пределы чувствительности Кровавых, подлечился, восстановил запас жара души и вернулся, действуя осторожней.

Но осторожней стал не только я.

Кровавых так и оставалось лишь четверо, больше никто к ним не добавился, слава Ребелу, но они, вообще, перестали расходиться, встали квадратом и навалились на Покров клинков, который удерживал последний из телохранителей принцессы.

К чему всё идёт, было понятно. Похоже, пришло и моё время всё ставить на последний удар.

Я подобрался ближе, шагов на сорок к сражению, проорал:

— Истий, нападаем на предателей вместе! Это наш последний шанс победить! На счёт шесть, считаем вместе!

Рванул в просвет, складывая первую из печатей.

— Раз! Два!

Чуть поправил направление, доворачивая на висящую впереди, перед толстым деревом, тень.

— Три!

Провалился в бесплотность. Дальше пусть Истий считает про себя. Но не заметить, что я напал, будет сложно. Поверит, ударит навстречу, отказываясь от слабеющей защиты — постараемся победить. Останется на месте…

Что же, я сделаю, что смогу, а затем отступлю. Поищу шанс во время дороги. Раз берут живой,