— Бегу! — выдавил я хрипло и рванул в покои белой.

В коридоре опомнился, что выбежал в одних штанах. Ой, да ладно, тут, кроме Кира с Ланой никого не должно быть.

Отыскал губку, схватил её, поспешил обратно. Зашёл в ванную и застыл как вкопанный. Неясный силуэт Дэйны за матовой стенкой душевой кабины лишил меня возможности двигаться.

Демоны, как же она прекрасна!

Дверь кабинки чуть-чуть сдвинулась в сторону. В образовавшемся зазоре появилась изящная рука, сплошь покрытая капельками воды.

Но я по-прежнему стоял словно каменный. Чувствовал лишь, как главная моя окаменелость уже готова прорвать штаны.

Вручить губку, развернуться и уйти - нет, это невозможно. Я просто сойду с ума! И это не шутки, от желания уже реально ехала крыша.

Шумно выдохнув, рванул в сторону разделявшую нас преграду.

Дэйна возникла передо мной во всей своей первозданной красе. Такая очаровательная, такая желанная!

Она смотрела на меня немного удивлённо. И в то же время было что-то в её взгляде, что добавило мне решимости.

Долой дружбу! Так я решил! Так мы решили!

С этой мыслью я шагнул в душевую. Плевать, что в штанах - сейчас это волновало меня меньше всего на свете.

Рыча от вожделения, сгрёб белую в объятия. Выронив губку, заскользил ладонями по восхитительному рельефу её спины.

Недолго думая, Дэйна обвила мою шею руками, зарылась пальцами в уже промокшие насквозь волосы.

— Ты мой сумасшедший! — жарко шептала она мне в губы и ловила их своими губами, как умирающий от жажды ловит живительную струю воды.

Каждое её слово, каждое движение вспыхивало во мне огнём и раскалённой лавой растекалось по венам.

Я хотел красавицу так, что от желания закладывало уши.

Дэйнария

Когда он ворвался в душевую кабинку, с горящими глазами и вздыбившимися в причинном месте штанами, я испугалась, что он сейчас набросится на меня, возьмёт и будет брать до тех пор, пока полностью не насытится.

Нет, грёзы о сексе с Гирзелом уже давно прижились в моей голове, но я никак не предполагала, что это случится вот так - в зверином порыве.

Но, демоны! Его необузданная страсть переплеталась с такой безграничной чувственностью, что, если б он не сжимал меня в объятиях, я растеклась бы лужицей у его ног.

Наши тела впечатались друг в друга, я прекрасно чувствовала каждый мускул на красивом стальном торсе Гирзела. Точно так же он ощущал и меня.

Мы что-то шептали друг другу, всё время срываясь на поцелуи. Иногда долгие, а иногда короткие, но нестерпимо жаркие.

А сверху из душа в нас била вода, тщетно пытаясь затушить бушевавший между нами пожар.

В какой-то момент чёрный развернул меня на сто восемьдесят и нежно сдавил ладонями грудь.

С моих губ сорвался протяжный стон. Повернув голову, я впилась в губы Гирзела жадным поцелуем. О, какое это блаженство - целоваться, когда руки вожделенного мужчины истязают ласками твою грудь!

А когда его правая рука скользнула вниз, я чуть не сошла с ума. Выгнулась дугой, подаваясь навстречу чутким пальцам.

Чёрный довёл меня до пика буквально за пару минут.

Ванную, да и не только её, огласил мой протяжный хриплый стон. В изнеможении откинула голову ему на плечо - вода хлестала прямо в лицо, попадала в рот, но я ничего этого не замечала - так круто мне не было ещё никогда!

Уф-ф-ф!

А теперь давай сделаем это вместе!

Готовая к покорению новой вершины, я резко развернулась. Почти натурально обожглась о горящие чёрным огнём глаза Мадо. Моего Мадо!

Дернула за ремень, расстегнула ширинку и рывком спустила тяжёлые, промокшие до нитки, джинсы.

Ого-го!

То, что я увидела, превзошло все мои ожидания. Красавец!

С глухим рыком Гирзел окончательно избавился от штанов. Особо не церемонясь, подхватил меня под бёдра и прижал своим телом к стенке душевой. Я тут же обвила ногами его поясницу, а руками - шею.

Жаркий напористый поцелуй.

— Дэйна! — прохрипел чёрный, испепеляя меня взглядом.

В следующую секунду он был уже во мне.

Не знаю, что будет у нас впереди, но этот момент, уверена, запомню до конца жизни. Когда превратилась в руины стена недопонимания и предрассудков. Когда мы впервые стали одним целым. Наконец-то стали!

А дальше... дальше мы дарили себя друг другу без остатка демоны знают сколько времени. И взорвались, как я и хотела, вместе. И он тоже, думаю, этого хотел.

Гирзел ещё долго не отпускал меня, покрывая лицо влажными поцелуями. А какими они ещё могут быть, когда сверху хлещет вода!

— Хорошо, что это произошло не в Штатах, — прошептала я, почувствовав возращение чувства юмора - до этого отсутствовали вообще все чувства, кроме одного. — Генри бы нас линчевал за такой безрассудный расход воды.

— Зато вода была бы смягчённая, — с улыбкой прошептал Гирзел, не в силах оторвать от меня восхищённого взгляда.

Мы оба засмеялись - так душевно и искренне, что я не удержалась и в который уже раз прильнула к губам Мадо.

— Опусти меня на пол, — произнесла я, с трудом отстранившись. Вспомнила, что всё ещё бессовестно сижу на его руках. — Устал, наверное.

— Ни чуточки, — ответил мужчина, но просьбу выполнил.

Меня немного повело, когда почувствовала под собой твёрдую поверхность. Неудивительно - после такого-то!

Чёрный заботливо поддержал меня, взяв за плечи.

— Ты губку-то принёс? — спросила я и меня снова пробило на смех.

— Принёс, — разделяя моё веселье, сказал Гирзел. — Только не знаю, где она. — Он осмотрелся вокруг: — О, нашёл!

Поднял с пола губку, хорошенько отжал её, сполоснул под душем и обильно полил гелем.

— Хочу тебя помыть, — произнёс он, занеся губку над моей грудью.

— Как раз хотела тебя о том же самом попросить, — улыбнулась я. — Но мыль не только интимные зоны. Всё остальное тоже.

— Я постараюсь, — в голосе Гирзела вновь послышалась характерная хрипотца.

Он тщательно вымыл меня, стараясь не задерживать в интимных зонах слишком долго.

— Теперь моя очередь, — сказала я, забирая из его руки губку.

Стала намыливать чёрного. Банный аксессуар очень мешал ощущать рельеф великолепных мыщц, но я нашла выход - смывала нанесённое мыло свободной рукой. Набирала в горсть воды и удаляла пену до тех пор, пока не исчезал последний пузырик.

Когда натирала кубики пресса, губка выскользнула из руки. Присела, чтобы поднять её и... вернулась в вертикальное положение лишь минут через пятнадцать.