Оценив обстановку, комбриг-31 отдал приказ: немедленно развернуть 2-ю батарею 1849-го иптап, которая уже находилась в Ястребово, на его южных окраинах и под ее прикрытием вывести полк на рубеж Севрюково, горизонталь (с отм.) 160, клх. «Соловьев» с задачей блокировать группы неприятеля. Таким образом, хотя за рубежом 73-й гв. сд уже не было войск, которые могли бы удержать две танковые дивизии, тем не менее благодаря правильной оценке складывавшейся оперативной обстановки и своевременно принятыми штабом 7-й гв. А мерам бригада Шманова уже была на подходе. Она имела реальную возможность сковать боем танковую группу на несколько часов для подтягивания резервов. В этот день удача сопутствовала артиллеристам, им удалось сделать значительно больше.

Сломив организованное сопротивление на стыке 81-й гв. и 73-й гв. сд, бронегруппа фон Оппельна, используя дорогу, по которой отходили их подразделения, достаточно быстро продвигалась вперед. Еще шли упорные бои за Генераловку, а большая часть 2/11-го тп майора Ф. Беке уже прошла с. Беленское и примерно в 17.00 находилась в километре к югу от Ястребово. Нов этот момент произошло одно неприятное для противника событие, о котором штаб 6-й тд, судя по его сводкам, так и не донес командованию корпуса. «Забыли» упомянуть об этом событии в своих мемуарах и его участники. После нескольких подрывов на минах экипажи немецких танков получили приказ: если русские не ведут огонь по танкам, двигаться кильватерной колонной и лишь с началом боя разворачиваться в боевые порядки. Этого правила придерживалась и группа фон Оппельна, подходя к рубежу 2-й батареи ст. лейтенанта Ф.П. Почтарева (76-мм ПТО), которую командир 1849-го иптап майор Д.И. Зорин выдвинул для прикрытия развертывания полка по линии Ястребово — Севрюково — отм. 160. Из отчета штаба 31-й оиптабр:

«70 танков противника шли походным порядком, имея в голове колонны до 30 тяжелых, встретив сильный фланкирующий огонь 2-й батареи[288], расположенной на буграх у южной окр. Ястребово, колонна попыталась развернуться, но при развертывании головные 4 танка типа „тигр“ 2-м расчетом были подожжены и два подбиты. Там же 3-й и 4-й расчеты подбили 5 танков. Из танков образовалась искусственная преграда, к тому же сильный темп огня расчетов затенял наблюдение из танков (за полем боя. — З.В.), поэтому обстрел ОП батареи начался спустя час боя. Развертываться на западную сторону танки возможности не имели, т. к. каждый танк, поворачиваясь, становился на перекрестке наводчиков и немедленно выводился из строя.

К 18.30 2-я батарея задачу командира полка на прикрытие развертывания остальных батарей полностью выполнила, оставив на поле боя шесть подбитых и девять сожженных танков. Израсходовав весь бронебойный боеприпас, 2-я батарея под прикрытием 1-й батареи с ОП была уведена на запасные позиции.

Но танки противника движение продолжали в том же направлении — на Ястребове. В это время на горизонте выс. 207, 9 появилась вторая колонна более 100 танков (бронегруппа Шульца. — З.В.).

Четыре остальных батареи полка, развернувшись с ходу, обрушили одновременно на нее (бронегруппа фон Оппельна — З.В.)всю мощь своего огня. 1-я батарея расстреливала головные, 3-я и 4-я батареи — центр и 5-я батарея хвост 1-й колонны из оставшихся 55 танков. Часть второй колонны, оценив силу огня, под которым находилась 1-я колонна (столбы пыли, огня и дыма) предпочла остановиться и выжидала исхода боя.

Бой длился полтора часа. Колонна танков, потеряв в общей сложности подбитыми и сожженными 30 танков, в 20.00 повернула на свх. „Батрацкая Дача“ и клх. „Соловьев“.

На подступах к свх. „Батрацкая Дача“ колонну танков встретил редкий, но исключительно меткий огонь 76-мм пушки и танка, принадлежность которых не установлена. На дороге у „Батрацкой Дачи“ горели 5 танков и 3 были подбиты»[289].

Следует подчеркнуть, что успех полка Зорина имел очень важное значение для советской стороны. Так как после захвата группой фон Оппельна небольшого села Белинская и прорыва группы Шульца к выс. 216.1 (это произошло почти одновременно) фланги 81-й гв и 73-й гв. сд разошлись, то образовалась брешь в 4,5–5 км, которую и следовало перекрыть 31-й оиптабр и находившемуся здесь 148-му отп. За позициями бригады и полка в направлении с. Мясоедово наших войск в тот момент не было, и в случае, если бы не удалось удержать танки противника, останавливать их пришлось бы резервам фронта на неподготовленном рубеже.

Причин высоких результатов боевой работы всего трех расчетов несколько. Во-первых, артиллеристы скрытно подошли к указанному рубежу и хорошо замаскировали огневые позиции, что застало противника врасплох. Во-вторых, командир батареи правильно выбрал ОП, огонь велся по флангам танковой группы, при этом расчеты достаточно долго находились вне зоны огня. В-третьих, условия местности для ведения огня из орудий именно по дороге, где шла вражеская колонна, были выгодны для нашей стороны. И, наконец, в-четвертых, хорошая выучка номеров орудий и в первую очередь наводчиков. В оперативной сводке бригады № 1 за 6 июля 1943 г. отмечается:

«3. 1849-й unman с 17.00 с ходу развернулся на рубеже Ястребове — Севрюково, отм. 160 и до 22.00 вел ожесточенный огневой бой на уничтожение танков противника. В 21.40 атаки танков перекатились. В результате боя подбито 14, сожжено 16 тяжелых танков противника. Потери: убит один младший командир и два рядовых, ранено два младших командира и 6 рядовых. Подбито: Одна 76-мм пушка. Остаток боеприпасов на ОП: бронебойных 1,8 б/к, осколочных —1,4 б/к.

4.1853-й unman одной батареей вышел и в 17.00 развернулся в 500 м севернее клх. „Соловьев“, остальным составом батарей сосредоточился на северо-западной окр. с. Никольское и в 21.00 в районе клх. „Соловьев“, где и занял оборону. Бой с противником не вел.

5.1851-й unman без матчасти и транспорта продолжает оставаться на доформировании в Пожарной»[290].

Если результаты поединка батареи ст. лейтенанта Ф.П. Почтарева подтверждаются иными источниками, то ход боя остальных четырех батарей полка Зорина не совсем ясен. Вызывает сомнение и то, как изложены в документе решения подполковника А. Шульца. Зная, как немцы умели воевать, трудно себе представить, чтобы командир бронегруппы, славившийся в вермахте своим мастерством и решительностью, имея «под рукой» почти сотню танков, испугался клубов дыма и огня и повернул обратно. Исходя из обнаруженных в ЦАМО РФ источников, ситуация в районе выс. 207.9 и восточнее — у клх. «Соловьев» выглядит не столь красочно, как это написано в отчете комбрига-31, а была значительно сложнее.

Когда на каком-то участке намечается прорыв, то командование стремится оперативно стянуть сюда все, что может стрелять, вплоть до отдельных орудий и расчетов ПТР. Примерно так же в этой ситуации действовало командование и 7-й гв. А. Шумилов еще вечером 5 июля справедливо оценивал рубеж 73-й гв. сд как наиболее опасный и стянул сюда все имеющиеся под рукой средства ПТО. Поэтому обе танковые группы 7-й тд, несмотря на всю свою мощь, не шли парадным строем по позициям войск полковника Козака, а буквально продирались под градом снарядов, мин и пуль ПТР через искусно созданные многочисленные минные поля и инженерные заграждения. Поэтому на решение подполковника А. Шульца развернуть свою группу на свх. «Батрацкая Дача» повлияла не картина боя истребителей майора Д.И. Зорина с группой фон Оппельна, а совсем иные факторы. Во-первых, сильный огонь 148-го отп, который в 8.00 6 июля подошел в район клх. «Соловьев» (на западную опушку леса восточнее с. Ястребово) и к моменту прорыва его роты уже закопали боевые машины с автоматчиками и расчетами ПТР, создав здесь прочный рубеж обороны; во-вторых, у командира 25-го тп был четкий приказ Брайта: взять колхоз 6 июля и тем самым открыть путь ак «Раус» к р. Разумная, поэтому клх. «Соловьев» было решено брать силами подходившей из района Ястребово бронегруппы фон Оппельна, а свои подразделения подполковник А. Шульц развернул на свх. «Батрацкая Дача». Чтобы развеять всякие сомнения и понять, кто с кем дрался и как это происходило, обратимся к документам противоборствующих сторон. Из журнала боевых действий 148-го отп за 6 июля: