44-й гв. сп: 1,5 км восточнее выс. 136.8, 3 км юго-восточнее с. Пенцево, отм. 201.3»[283].

Дивизия усилилась двумя батальонами ПТР, 1669-м иптап и 1529-м тсап и после выхода на указанный рубеж была передана в подчинение корпуса Сафиулина.

После этого командарм распорядился найти штаб 31-й оиптабр и передать его приказ: «Поднять соединение по тревоге и перебросить в район Ястребово — клх. „Соловьев“, если встречи с противником не будет (на марше или в районе сосредоточения. — З.В.), выйти на рубеж западнее свх. „Батрацкая Дача“, где поступить в распоряжение командующего 7-й гв. армии».

В полдень генерал армии Н.Ф. Ватутин находился в штабе фронта на узле связи и вел переговоры по БОДО с генерал-лейтенантом И.М. Чистяковым. Именно в ходе этого разговора он получил от командарма-6 доклад о том, что в 12.10 до двух танковых дивизий (корпуса СС) в районе Яковлево прорвались на прохоровское направление и продолжают распространяться в тыл его армии. Николаю Федоровичу стало ясно: если решительными действиями фронтового резерва немедленно не переломить ситуацию в этом районе и одновременно не подстраховать генерала Шумилова (у него тоже удары неприятеля шли по нарастающей), немцы окончательно перехватят инициативу. И он согласился с решением командарма нанести контрудар 5-м гв. Стк и 2-м гв. Ттк по правому крылу и в лоб вклинившейся группировки противника. Для усиления 7-й гв. А уже была передана истребительно-противотанковая бригада, и, кроме того, командиру 35-го гв. ск, который находился в подчинении командующего 69-й А, был направлен приказ о выдвижении двух его дивизий на вторую армейскую полосу на стык 6-й гв. и 7-й гв. А. В 13.30 генерал-лейтенант С.Г. Горячев подписал частные приказы № 1 и № 2, в которых ставил ряд задач: командиру 92-й гв. сд полковнику В.Ф. Трунину — «немедленно выйти в район Верхний Ольшанец, Ольховатка /Дергобужни/ и сменить части 89-й гв. сд на участке Сабынино, /иск/ Киселеве, Шлиховое, /иск/ Мазикино, Верхний Ольшанец, /иск/ Кривцово. Обратить особое внимание на направления: Сабынино — Гостищево, Шлиховое — Дальняя Игуменка — Белгород. Граница слева — р. Разумная»[284]; командиру 94-й гв. сд полковнику И.Г. Русских — «…немедленно выдвинуться в район Ломово, Мазикино, Шеино с задачей оборонять район: Мазикино, Шеино, Ново-Троевка, Алексеевка. Обратить особое внимание на направления: Мазикино — Мелехово — Белгород, Мазикино — Мясоедово — Белгород; Ново- Троицкое — Неклюдово — Шебекино. Граница справа — р. Разумная»[285].

89-ю гв. сд полковника М.П. Серюгина командующий фронтом предполагал использовать совместно с танковыми корпусами для нанесения контрудара утром 7 июля по группировке противника, который прорвался в тыл армии Чистякова на прохоровском направлении. А две дивизии Горячева должны были создать второй эшелон для 7-й гв. А на наиболее опасном участке — за ее правым флангом и на стыке с 6-й гв. А. Таким образом, несмотря на резко обостряющуюся обстановку, Н.Ф. Ватутин продолжал настойчиво претворять в жизнь свой план по расщеплению двух ударных группировок Манштейна. И пока ему это удавалось.

Параллельно с созданием практически второго эшелона для 7-й гв. А командующий фронтом в середине дня усилил армию 270-й сд полковника И.П. Беляева. Это решение напрашивалось само собой. М.С. Шумилов, передав комкору-25 дивизию Василенко, оставил у себя в резерве лишь 111-ю сд, которую вводить в бой ему пока не разрешалось. Таким образом, не имея полноценного общевойскового резерва, командарм не имел возможности оперативно реагировать на обстановку, а перегруппировка уже напрашивалась сама собой. Ситуация требовала усилить 24-й гв. ск, который уже ввел в бой свой первый и второй эшелон. Но и Н.Ф. Ватутин испытывал острую нехватку сил, к этому моменту он исчерпал свои резервы на левом крыле фронта. Тем не менее генерал армии вынужден был передать в резерв командарму соединение Беляева, но опять же с оговоркой: использовать его можно было лишь с разрешения командования фронта или в «пожарном порядке». И этот момент не заставил себя долго ждать. В 13.00 генерал-майор Г.С. Лукин от имени командарма направляет комкору-24 и комдиву-270 боевое распоряжение № 0274/оп, в котором писал: «Противник силою до трех пехотных и одной танковой дивизий форсировал р. Северный Донец, потеснил части 7-й гв. А и вышел на линию: Безлюдовка, Приютовка, северная часть Маслова Пристань, северо-западная опушка ур. Дача Шебекинская, Крутой Лог, Разумное, Дальние Пески.

…270-й сд с получением настоящего распоряжения форсированным маршем перейти в район Устинка, Шебекино /сев./ и быть готовой к контрудару в направлении: а) Шебекино — Пенцево, б) Крапивное — Гремячий, в) Устинка — западная опушка Ур. Дача Шебекинская и далее на Крутой Лог.

3. Марш в район сосредоточения совершить расчлененной, отдельными подразделениями с расчетом закончить сосредоточение к исходу 6.7.1943 г.»[286].

Кроме того, еще утром по просьбе М.С. Шумилова командующий фронтом распорядился усилить действия 17-й ВА восточнее Белгорода и перенацелить для уничтожения переправ на Донце часть сил 1-й шак 2-й ВА. Специально для действий в полосе 7-й гв. А генерал-лейтенант В.А. Судец оперативно выделил 306-ю шад полковника А.Ф. Исупова. Активизацию боевой работы наших авиаторов сразу отметил неприятель, причем не только на направлении главного удара армейской группы. Оба корпуса Кемпфа доносили о «сильных налетах вражеской авиации» и «бомбежке предмостных укреплений в Михайловке, восточной части Белгорода» и т. д. Однако, как свидетельствуют те же советские боевые документы, эффективность наших авиасоединений в этот день могла быть значительно выше. Но об этом чуть позже.

А пока вернемся к событиям на участке 73-й гв. сд. Заблаговременно разведанные маршруты движения в полосу 7-й гв. А позволили комбригу-31 подполковнику С.В. Шманову вывести соединение на марш уже в 14.20 и направить рекогносцировочную группу 1849-го иптап во главе с его командиром и начальником штаба бригады в район выс. 206.9. Когда эта группа прибыла к Ястребово, боевые группы фон Оппельна и Глезимера уже штурмовали Генераловку и отдельные группы танков вели бой в Белинской. Полки майора Аршинова и подполковника Слатова были разбиты и отходили в лес восточнее выс. 191.2 и далее на левый берег р. Разумная, а часть рот и взводов, потеряв управление под ударом «накатывавших волн танков», двигались на восток в тыл корпуса Сафиулина. Начштаба майор Коршевнюк связался с комбригом и доложил о прорыве рубежа и начавшемся отходе стрелковых частей. В докладе бригады тот момент описан следующим образом: «…в это время пехота и ее тяжелые средства борьбы, как то: пушки и минометы отходят в беспорядке на дороги до Шеино. Танки противника (более 70) двигались по дороге с выс. 216.1 на Мясоедово, изредка обстреливая дорогу Ястребово — Севрюково»[287].