— Тиран бывает в «Сердце Альянса»…

— Хочешь чужими руками завершить то, что не удалось завершить твоему предку?

Не удастся!.. Там очень сильная система безопасности. Корабль сканируют и всех приходящих — тоже…

— Кастор завершил давнюю разработку. Устройство почти невозможно отследить.

Если удастся его пронести в «Сердце Альянса», их система обороны рухнет. Они окажутся беспомощными, как новорождённые младенцы. Не хватает только кое-каких сведений, которые любезно предоставит Тиран.

— В обмен на меня, да?..

— Сначала ему нужно будет выполнить условия.

— Почему ты сам это не сделаешь? — иронично предложила я. — Прославишь имя семьи…

— У меня просто нет доступа.

— Это было спланировано с самого начала?.. — спросила я. — Мы нарочно попались тогда на глаза патрулю?..

— Что? — спросил отец. Всплеск его удивления был сильным. Он не врал. — Нет, Кейт. Ты очень сильно помешала нашим планам. Всё должно было идти по другому сценарию. Но так… даже лучше.

Я внезапно поняла, что отец не собирается меня отпускать. Отец намеревался осуществить давнюю цель чужими руками. Если Рэмиан согласится участвовать в том, что предложит ему отец, это будет равносильно самоубийству. Рэмиана, несомненно, задержат и осудят. А я останусь при отце и брате с их сумасбродными планами.

— Кейт.

Я возвращалась в свою комнату, когда услышала знакомый голос. Кастор. Он вихрем подлетел ко мне, сжав в своих объятиях. Несмотря ни на что, я испытала мимолётную радость при виде брата. Но тут же её затмили другие чувства.

— Как ты, маленькая?..

— Вашими стараниями… Кастор.

Я посмотрела на лицо брата, горевшее нетерпением и энтузиазмом. Глаза лихорадочно блестели и стремительно меняли свой цвет. Сейчас я была рада, что отец разрешил мне пользоваться хотя бы линзами.

— Главное, что ты с нами!..

Я вывернулась из рук брата:

— Мне лучше вернуться к себе. Я не могу сказать, что рада встрече… при таких обстоятельствах.

Кастор застыл на месте от изумления, но пошёл вслед за мной. Дверь глухо щёлкнула за моей спиной.

— Я хотел раньше прийти к тебе. Но твой отец запретил. Сказал, надо подождать, пока ты немного успокоишься. Наверное, Климент тебе уже рассказал о твоей семье?..

— Рассказал.

— Ты даже не представляешь, как долго я ждал, что правда станет известна. Что ты узнаешь обо всём…

Я отвернулась, подойдя к окну, за которым почти всегда было темно. Внезапно почувствовала руки Кастора, скользящие по плечам, прижимающие меня к мужскому телу. Я отпихнула Кастора, вывернувшись из-под его жадных рук, и отскочила к противоположной стене.

— Не подходи ко мне, Кастор!.. И не смей меня касаться так, как ты пытаешься это сделать?

— Но почему? Почему. Кейт? Ты же видела результаты анализов. Те, что послушно выплюнула машина. Перед тобой. Не подделанные. Настоящие. Ты — не моя сестра. Между нами нет ничего родственного. Мы просто… просто дагоррианцы.

Оба. Вот и всё.

Кастор умоляюще посмотрел на меня. Он хотел дать понять свои чувства, отключив маскирующий чип. Внешне он остался таким же, только глаза изменили свой цвет.

Аметистовый цвет. Как всегда. Как раньше, когда я несколько раз видела, что его маскирующий чип выходил из строя. И он спешно пытался его исправить, поглядывая на меня искоса. Потом он хлопал ладонью, приглашая взобраться на колени, и обдавал горячим дыханием мою макушку, объясняя, что к чему. Я пыталась вникнуть, но не могла понять, для меня это было слишком сложно…

— Ты можешь сделать десяток, сотню, несколько сотен анализов, Кастор. Но это не отменяет того факта, что для меня ты — мой старший брат. Вот тут и вот тут, — я по очереди показала на голову и на грудную клетку, за рёбрами которой заперто моё сердце.

— Это не так…

— Так, Кастор. Для меня ты — всего лишь старший брат. И мне не стереть это из своей памяти. Несмотря ни на что, я люблю тебя. Но как брата. Больше никак. И не смогу.

— Ты даже не пытаешься, Кейт! Я столько всего сделал, чтобы мы могли быть вместе!

— Ты хотел, как лучше. Но всё изменилось. И если ты на самом деле любил меня, хотя бы как младшую сестрёнку, ты бы понял, что сейчас я — несчастна. Ты лишил меня половины души, неотъемлемой части. И мне никогда не смириться с этой потерей.

— О ком ты говоришь, Кейт? Об этом узурпаторе? Мяснике? Изверге? Ты знаешь, скольких он убил, чтобы достичь власти? И скольких готов убить, чтобы шагнуть ещё выше? Он жрёт и жрет, и ему всё мало. И если бы было можно, он оторвал бы кусок Вселенной, заглотив его целиком.

Кастор подошёл ко мне так близко, что я почувствовала тепло тела и его особенный запах: тёплый, ореховый.

— Я знаю, Кастор. Не просто знаю, но видела его глазами. Могу и тебе показать.

Если хочешь.

Кастор отшатнулся на мгновение, потрясенно посмотрел мне в лицо, словно не веря моим словам. Отрицательно мотнул головой, упрямо вздергивая подбородок.

— Это говоришь не ты. Не та Кейт, которую я знаю и люблю. Ты просто всё ещё находишься под влиянием Тирана. Он извратил тебя, но пройдёт время…

— И ничего не изменится, Кастор. Абсолютно ничего. Той Кейт которую хотел видеть ты, нет и никогда не было. Я — Кейтлин Роу. Не Грэхам. Я изменилась. А ты цепляешься за образ из прошлого и приплетаешь к нему свои мечты. Обречённые на провал.

— Не-е-е-т, так не пойдёт.

— Ты ничего не сможешь с этим поделать, Кастор, — спокойно улыбнулась я, отходя к окну, любуясь молниями, разрезающими тёмный небосклон.

— Я — нет, но ты сможешь. Если захочешь.

Кастор встал рядом, плечом к плечу, и повернул голову на меня, жадно обгладывая моё лицо.

— Нет… В обоих случаях — нет. Не смогу. Не захочу. Моих чувств не изменить. Они у меня глубоко под кожей, в крови и в каждом биении моего сердца. В каждом биении крохотного сердца нашего с Рэмом ребёнка.

Кастор застонал, обхватив голову руками, смотря на меня с невыносимой мукой.

Если бы я могла, я бы облегчила его боль. Но я никогда не смогу дать ему то, что он хочет.

— Это следствия связи… Это просто атавизм, пережитки. Животные инстинкты…

Я… Я предлагаю большее. Любовь. Будущее.

— Я и есть — любовь. Такая, какая получилась с Тираном. Поначалу ненавистная и выросшая там, где не следовало. Одержимая… Но сейчас она другая… Это то, что придаёт смысл моему существованию.

— Я помогу тебе избавиться от неё. Всё можно исправить. Попытаться.