– Они могут атаковать беспрерывно и ждать, пока у нас закончатся боеприпасы.

– Чтобы оборонять такой крошечный участок, их хватит очень надолго, – Алан махнул рукой в ту сторону, где под навесом лежали сотни пластиковых ящиков с оружейными батареями.

Насколько Марта знала, тут было почти все, что осталось у Верных.

– Интересно, что там сейчас, в новом мире? – спросила она, понимая, что до настоящей атаки времени еще много.

– Последний раз там был три недели назад. По слухам, проложили дорогу к ближайшей реке и начали строить на ней город. А разведчики ушли чуть ли не на сотни километров, но ничего особенного не обнаружили…

Так они болтали до того момента, как на дороге показались биотанки, и войска фон Хайнца не попытались пойти на штурм. Окончился он, как и предсказал Алан, ничем – ни один из «Зверей» не смог преодолеть ров, а пехотинцев встретил огонь установленных на брустверах и вверху, на скалах, разрушителей.

Атакующие убрались, оставив у входа в котловину несколько десятков трупов.

– Что я говорил? – одноглазый супертактик торжествующе взглянул на Марту. – Ну что, самое время для обеда. Не знаю, что сегодня нам доставили с другой планеты, но это всяко будет получше сухих пайков. Тевес, отправляйся на кухню, узнай, что у них там.

– Сейчас, – заместитель командира бригады поднялся и вышел из транспортера, оставив люк открытым.

Внутри стал ощутим запах мокрого камня и оставшийся после грозы аромат озона.

– Как это ни странно, – сказала Марта, – я не чувствую себя побежденной, хотя нас вроде бы заставили отступить.

– Ничего удивительного, лопни моя печень, – Алан поправил повязку на лице. – Мы живы, и уже это само по себе поражение для фон Хайнца. Он мечтал нас уничтожить, а теперь, скорее всего, локти кусает. Пусть Рахонавис в его руках, но без форсеров, знающих, как добывать кристаллин, толку от него мало. Им придется восстанавливать все с нуля. Разве это победа?

– Пожалуй, нет.

Послышались шаги, в люк заглянул Тевес.

– Обед несут, – сказал он, пролезая внутрь. – Планшет со стола я пока уберу. Или прямо на нем поедим?

– Нет уж, убери, – командир Восьмой Свободной назидательно поднял палец. – Нужно беречь оборудование. Кто знает, через сколько лет… или десятилетий мы сможем делать подобное?

Тевес свернул электронный планшет и убрал к стене.

В кузов один за другим влезли трое форсеров в белых комбинезонах кухонных работников. На столе появились глубокие миски, ложки, несколько больших кастрюль.

– Это что? – спросила Марта, показывая на большой кособокий кувшин из коричневого шершавого материала.

– Обожженная глина, – сообщил кухонный работник. – А внутри – сок из каких-то ягод. Их только сегодня утром прислали. Мы попробовали – очень вкусно.

– Теперь мы попробуем, – Алан вооружился ложкой и снял крышку с одной из кастрюль. – Ага, вареное мясо! Очень неплохо…

Марта только головой покачала – после обычного рациона боевых форсеров, очень питательного, но скудного, все это поражало воображение. Через полчаса, когда кастрюли опустели, ощутила, что наелась до икоты.

– А сок и правда неплох, – заявил Алан, допивая остатки прямо из кувшина. – Ради такого стоило найти этот портал…

Отдохнуть после обеда не удалось – с одного из наблюдательных постов заметили бойцов врага.

До наступления вечера Восьмая Свободная Бригада отбила четыре атаки. Две лобовые, одну попытку прорваться в котловину с востока, и последнюю – джамперами. Закончились они совершенно бесславно для наступавших. Обходной маневр не удался благодаря тому, что на пути оказалось глубокое ущелье, а ударные звенья не сумели подняться до уровня скал.

А перед противотанковым рвом появились несколько подбитых «Зверей».

– Убедилась, что наши позиции неприступны? – поинтересовался Алан, когда стало ясно, что нападение отражено.

– На данный момент – да, – сказала Марта. – Но кто знает, что будет через год или два? Вряд ли фон Хайнц откажется от попыток добраться до нас?

– Пусть лучше с людьми разбирается, – одноглазый супертактик потянулся. – А мы будем стоять крепко. До самой смерти. До его смерти, имеется в виду.

И прозвучала в его голосе та решимость, что порой оказывается крепче брони и смертоносней лучшего оружия.

Марта попрощалась с Аланом, кивнула Тевесу и выбралась из транспортера. Вместе с Санчесом прошла в постройку чужаков, что разгоняла тьму вокруг себя. По широкому коридору направилась к порталу.

– Интересно, наши потомки когда-нибудь вернутся сюда, чтобы отомстить? – спросил уроженец Хордана, когда стал видна дуга и мерцающая завеса цвета малахита.

– Рано об этом думать. Надо для начала выжить самим, – Марта кивнула часовым у дуги и шагнула в портал.

На другом его конце царило ранее утро. Желтое солнце просвечивало через кроны, от них доносился настоящий гвалт. В фиолетово-палевом небе гасли последние звезды. В глубину чащи тянулась просека, а рядом с самим порталом виднелись достроенные почти до конца долговременные оборонительные точки.

При взгляде на них Марта невольно поморщилась. Кощунственной показалась сама мысль о том, что война может придти и сюда.

– Весь пейзаж испортили, – сказал Санчес, показывая на вырубку и стоявшие около нее транспортеры.

Кучей грибов казались палатки, рядом с ними бродили форсеры, от костра тянулась вверх полоса дыма.

– Ничего, исправим обратно, – Марта полной грудью вдохнула сырой, ароматный воздух и зашагала вниз по склону холма.

Туда, где ждал ее собственный транспортер. Навстречу новым делам и победам, которые, как она надеялась, будут связаны с освоением гигантских просторов планеты, пока не имеющей имени.

Но никак не с войной.

Хотя если понадобится взять ионное орудие или плазменную пушку – никто из беженцев с Рахонависа не откажется. Дело Эволюции и Стального Кодекса оказалось в таких руках, из которых его не так просто будет вырвать.

Новый мир Верные не отдадут никому.

В этом у Марты не было сомнений.

– Ой-ей-ей, – сказал Роберт, когда дерево, за которым он укрывался, заскрипело и начало падать.

Затрещала крона, с визгом поднялись в воздух крылатые твари, ствол толщиной с хорошую бочку опасно наклонился. Стало видно, что на высоте в метр он пережжен почти наполовину.

– В сторону! – чей-то крик донесся словно издалека.

Роберт сам понимал, что нужно бежать, что дерево приплющит его, как таракана. Но тело охватило странное оцепенение, точно в жилы влили парализующий яд. Звуки исчезли, их заглушил грохот крови в ушах, а поле зрения сузилось. В нем осталась белая кора, за которой пульсируют…