Что тут было ответить? Выпив магической воды он бы, по всей вероятности, полюбил и гарпию, не обратив ни малейшего внимания на ее уродство. Ведь любовное зелье действует не избирательно и абсолютно равнодушно к последствиям. Какая бессовестная магия!

И действительно (это он понял с ужасом), как раз различные такие источники существенно повлияли на историю Ксанфа. Они заставляли скрещиваться исходные немагические виды, производя гибриды вроде химер, гарпий, грифонов... да и кентавров тоже. Кто скажет, что это — плохо? Каким был бы сейчас Ксанф без тех же благородных кентавров?.. Однако лично Бинку глоток такой воды принес огромные неудобства. Если рассудить рационально, то ему, разумеется, нужно остаться с женой, но если эмоционально...

Честер напитался и сосредоточился — появилась магическая флейта и радостно заиграла. Перл прямо-таки застыла, принимая в себя серебристую мелодию, потом стала подпевать. Ее голос не мог сравниться с флейтой по чистоте, но очень приятно дополнял ее.

Музыка и пение очаровали Бинка. И это, подумал он, произошло бы в любом случае, даже без магической воды...

В помещение заглянуло нечто гротескное. Флейта Честера смолкла на полуноте, а в руках у него появился меч.

— Остановись, кентавр! — крикнула Перл. — Это ведь и есть мой конь!

Честер не стал нападать, однако меч пока не убрал.

— Он похож на огромного червя!

— Да, — согласилась нимфа. — Он — родственник вихляков и сквиглов, но — гораздо больше и медлительнее. Он называется диггл. Не особенно, правда, умен, но для моей работы — просто незаменим.

Честер, по-видимому, убедил себя, что опасности нет, и убрал меч.

— Я думал, что знаю всех червей этого рода, но... Пожалуйста: этого пропустил. Посмотрим, как он тебе помогает справляться с работой. Если ему понравится моя музыка, и если тебе нужно разложить камни вблизи реки...

— Стоит ли... Полбочонка рассыпано... И теперь добираться до реки, чтобы рассадить десяток камней... Но, можно все-таки начать и там. Да!

Она показала им, как взобраться на диггла. Перл уселась возле головы гигантского червя, пристроив рядом корзину с камнями. Следующим сидел Бинк, последним — кентавр. Он неуклюже растопырил ноги, явно более привычный к тому, что ездят на нем, а не он — на ком-то; хотя ему уже доводилось путешествовать на драконе.

— Теперь нужна музыка!— сказала Перл. — Он работает до тех пор, пока ему нравятся звуки, и не требует большого разнообразия. Через несколько часов я устаю, и приходится кончать работу. Но с флейтой кентавра...

Флейта появилась и заиграла. Огромный червь пополз вперед, неся их на себе с такой легкостью, словно они весили не больше блох. Он не извивался, как то делают драконы, а последовательно сжимал и вытягивал свое тело. Поэтому поверхность, на которой восседали ездоки, постоянно пульсировала. Очень странный способ перемещения, но — однако же — довольно эффективный. Несмотря на размеры, диггл двигался достаточно быстро.

На переднем сегменте червя образовался круглый гребень; при помощи него диггл и всверливается в земные породы. В рабочем состоянии гребень значительно увеличивается в диаметре, в результате чего прокладывался довольно просторный тоннель, в котором свободно могли поместиться всадники.

Бинку пришло в голову, что такой вариант магии очень напоминает магию дыхательных пилюль Волшебника, только в воде не было тоннеля, а лишь видоизменялась магия путников.

Честеру все же время от времени приходилось наклонять голову, чтобы не задеть потолок. А вот для флейты, располагавшейся обычно несколько в стороне, было явно тесновато. Но тем не менее она продолжала играть захватывающие мелодии. Бинк был уверен, что Честер более чем счастлив, найдя предлог для тренировки своего новообретенного таланта — ведь ему всю жизнь приходилось подавлять его!

— Должна признаться, что твоя помощь оказалась очень и очень ценной! — с удовлетворением проговорила нимфа. — А я ведь считала, что кентавры не обладают талантами. И вот — приятная ошибка!

В этот момент червь дернулся, наткнувшись на породу нового типа. И Бинка швырнуло вперед, на нимфу.

— О, прости, пожалуйста! — поспешил он извиниться, хотя в душе нисколько не жалел о таком столкновении. — Моей вины нет, меня... э-э...

— Знаю, знаю... Может, тебе лучше обнять меня? — подсказала Перл. — Для устойчивости. Обними за талию. Иногда действительно невероятно трясет.

— Гм... Может, все-таки лучше не надо бы...

— Да, в тебе есть определенное благородство, — усмехнулась она. — Ты, пожалуй, мог бы понравиться даже очень хорошей девушке.

— Я... я женат. — Бинк был жалок в этом своем признании. — И мне... мне в самом деле, кажется, нужен этот антидот.

— Да, конечно, — кивнула она.

Неожиданно диггл выбрался из скалы в большую пещеру.

— Река! — произнес Честер, приглядевшись. Любопытно: стоило ему заговорить, как флейта тотчас смолкла.

Червь вопросительно повернул к нему морду.

— Не останавливайся! — крикнула Перл Честеру. — Он может повернуть назад, если...

Флейта заиграла снова.

— Нам надо бы спуститься вниз по реке, — сказал Бинк. — И если увидим плывущую по ней бутылочку, или она окажется на берегу...

— Сперва мне нужно рассадить несколько камней! — голосом, не допускающим возражений, сказала нимфа.

Она направила диггла к скальному выступу, остановила и достала из корзины крупный алмаз.

— Положи прямо здесь! — приказала она. — Воде потребуется миллион лет, чтобы вымыть его на поверхность.

Червь взял камень ртом и внедрил голову в скалу. Губы его при этом сильно вытянулись, превратившись чуть ли не в точку, и поэтому буравить камень, не выпуская алмаз, ему было совсем не трудно. Наконец рыло высунулось из скалы — алмаза уже не было. Отверстие, оставленное червем, тут же засыпалось, и внешне скала выглядела как и до того — целой и невредимой.

Бинк не уставал удивляться, хотя тут удивляться было нечему: ведь и за собой они не оставляли никакого тоннеля.

— Одним меньше! — деловито сказала Перл. — Осталось девятьсот девяносто девять...

Но глаза Бинка почти не отрывались от мерцающей поверхности реки — он высматривал злополучный пузырек. Сила любовного зелья была такова, что в душе он и не желал, чтобы бутылочка отыскалась: ведь едва они найдут ее, как появятся Волшебник и Кромби, а следовательно, появится и направление на антидот, и скоро Перл перестанет быть возлюбленной... А это даже невозможно было себе представить. Он знал, что прав, отыскивая пузырек, но душа его протестовала!

Шло время. Перл размещала алмазы, опалы, изумруды, сапфиры,