авансов» сообщал, что в колхозе «Ленинский путь» «выдача продуктовых авансов производится по едокам, а не по трудодням. Инициатор кулацкой выдачи авансов Большов Г. И.». Корреспондент требовал: «Прекратить выдачу по едацкому принципу, производя ее исключительно по количеству и качеству труда каждого колхозника». Бедный Большов… досталось ему, наверное, по первое число.

Районные партийные власти, чтобы выполнить план хлебозаготовок, объявили с двадцатого по тридцатое сентября «декаду прорыва выполнения сентябрьского плана хлебозаготовки и окончательной зачистки других заготовок (сенозаготовки, шерстезаготовки, молокозаготовки, яйцезаготовки, птицезаготовки)»91, с тем чтобы догнать, выполнить и перевыполнить план уже к первому октября. Для этого предлагалось в двухдневный срок «взыскать все твердые задания с кулацко-зажиточной части, привлекая виновных как к административной, так и судебной ответственности». Одновременно с этим отмечалось, что некоторые руководители сельсоветов «не прекратили еще продолжающуюся преступную дискуссию о невозможности выполнения плана и не организовали по-большевистски выполнение сентябрьского плана хлебозаготовок». Можно не сомневаться, что и председателям сельсоветов досталось ничуть не меньше, а то и больше, чем товарищу Большову Г. И.

Это с одной стороны, а с другой – к началу 1930-х годов в Болхове работало семь городских общеобразовательных школ, построили электростанцию, позволившую осветить не только государственные учреждения, но и часть домов горожан, провели водопровод на окраины города, открыли педучилище, автошколу, медицинскую школу, республиканские курсы киномехаников, школу комбайнеров, дом культуры, библиотеку, кинотеатр и краеведческий музей. Работали четыре артели, производившие швейные, вышивально-строчевые, канатно-веревочные, пенькоткацкие, кожевенные, шорно-седельные и войлочные изделия. Животноводство в районе расцвело так, что коров и быков колхозов «Красный пахарь» и «Ленинский путь» допустили к участию на Всесоюзной сельскохозяйственной выставке 1939 года. Быков Франца Первого, Лотоса, коров Фанду, Малютку, Зорьку и Крошку наградили аттестатами первой степени. Доярка колхоза «Красный пахарь» Александра Казакова даже получила большую золотую медаль ВСХВ за высокие надои. У Крошки и Малютки суточные надои достигали сорока пяти литров. Еще две доярки этого колхоза получили серебряные медали – большую и малую. Помните шестилетнюю корову Светланку, за которую монахини Болховского женского монастыря получили малую серебряную медаль на выставке в Болхове? Куда ей против Фанды, Малютки, Зорьки и Крошки, не говоря о быках Франце Первом и Лотосе. Да и монахини против доярок с большими золотыми и серебряными медалями и аттестатами первой степени…

С третьей стороны, библиотека, гимназии, городское училище, пять начальных, шесть церковно-приходских, восемь школ грамоты и даже кинотеатр, упомянутый в стихотворении Саши Черного, появились в городе еще до эпохи исторического материализма. Существовало общество распространения телефонов с сотней абонентов, после 1917 года переставшее быть навсегда. Четырех артелей не имелось, но перебоев в снабжении населения шорно-седельными, канатно-веревочными, пенькоткацкими и войлочными изделиями не наблюдалось ни одного дня – и валенками, и веревками, и конской сбруей жители Болхова были обеспечены. Правда, до октября 1917 года в городе не было республиканских курсов киномехаников, автомобильной и медицинской школ, педучилища, школы комбайнеров, четырех артелей и декады прорыва выполнения плана хлебозаготовок. Не было почти четырехсот репрессированных в 1930-е годы жителей и уроженцев Болхова и района, отправленных в лагеря или расстрелянных. Стоило ли из-за курсов киномехаников, пусть и республиканских, школы комбайнеров, автошколы, педучилища, краеведческого музея и декады прорыва выполнения плана устраивать в 1917 году все то, что… Из-за декады прорыва выполнения плана точно не стоило.

Полтора миллиона банок консервов

Немцы вошли в Болхов девятого октября 1941 года. Вернее, въехали на мотоциклах, на каждом из которых сидело по три солдата в зеленых касках, в зеленых плащ-палатках и с автоматами. Все было как в кино о войне, которое тогда еще не снимали. Город горел. Горели торговые ряды, библиотека, банк, сушильный комбинат, горел Спасо-Преображенский собор, в котором хранилось зерно. Из горящего собора жители уносили в мешках и сумках подгоревшее зерно, из магазинов – хлеб и соль. Уже в январе 1942-го началась Болховская наступательная операция. Шла она без малого три месяца, до двадцатого апреля, и командовали ей два генерала – Жуков и Черевиченко, но она успехом не увенчалась. Увенчалась она десятками тысяч убитых, пропавших без вести и взятых в плен. В ноябре 1942-го Болхов стали бомбить и бомбили до тех пор, пока не освободили в конце июля 1943-го. Окраины города были разрушены. Только центр и сохранился. Сохранились под стеклом в музее немецкая губная гармоника, немецкая граната на длинной деревянной ручке, немецкий соломенный эрзац-валенок, белая нарукавная повязка жителя деревни Калиновка Болховского района с надписью «Dorf Kalinowka Haus № 149», пожелтевший листок с напечатанным приказом немецкого командования, в котором говорится: «Германскому правительству лучше известно, где ваша работа принесет наибольшую пользу. А поэтому приказывается. Всем без исключения молодым мужчинам, женщинам и девушкам 1925 года рождения записаться на работу в Германию…» Рядом с приказом висит бумага под названием «Акт», датированная десятым марта 1944 года. Написано в бумаге: «Мы, нижеподписавшиеся члены Районной комиссии по учету ущерба в составе председателя комиссии тов. Молова и секретаря Полтевой и членов т. т. Черкасова, Клюева, установили, что на основании имеющихся материалов, представленных комиссией предприятий, учреждений, сельсоветов и колхозов, а так-же на основании свидетельских показаний, немецко-фашистские захватчики в период оккупации Болховского района Орловской области с 8 октября 1941 года по 28 июля 1943 года принесли предприятиям, организациям, культурно-бытовому, колхозному, сельскому и промышленному хозяйству, а также рабочим, служащим и колхозникам нижеследующие злодеяния и убытки…» Далее идет длинный список разрушенного и уничтоженного, в котором промышленные предприятия, школы, клубы, библиотеки, больницы, врачебные и фельдшерские пункты, родильные дома, дома жителей Болхова и района, скотные дворы, амбары, подсобные предприятия, машинно-тракторные станции, магазины и ларьки на общую сумму более чем в полтора миллиарда тогдашних советских рублей. И это не все. Немцы вырубили на дрова триста гектаров садов, в числе которых был весь городской сад.

Конечно, все потом восстановили, а простой овощесушильный завод превратился в сложный консервно-овощесушильный, который стал производить кроме сушеных овощей и фруктов самые разные варенья, консервы, крахмал, сухие кисели в брикетах, которые так любили грызть дети, и супы. Уже в 1959 году в Болхове производилось более полутора миллионов банок консервов. Банки с вареньем и брикеты с сухими киселями до нашего времени не дошли, хотя они и были, понятное дело, куда вкуснее, чем те иностранные, что продают сейчас, но в краеведческом музее хранится чудом уцелевший пакет из-под вермишелевого супа с мясом производства Болховского консервно-овощесушильного комбината.

Длина городского водопровода к 1960-м увеличилась по сравнению с довоенной в три раза. Болховская киношкола ежегодно выпускала четыреста киномехаников широкого профиля. Любой из