этого нужен будет препарат, сделанный на основе той же группы и резуса, что была у меня. И брат, не раздумывая, согласился на это, ибо сами понимаете, оказалось, что его кровь подходит для этого как нельзя лучше.

Я был так обрадован известием, что совсем не задумался, чем это может грозить. Я с радостью принял это предложение.

Мы прошли в лабораторию Клемента. Король лег под странный аппарат, сконструированный Клементом. Тот воткнул в его вены иглы с трубками, по которым тут же заструилась тёмная кровь. Казалось, что всё шло как надо. Сооружение работало, превращая кровь в лекарство. Клемент дал мне первую порцию. Жидкость была прозрачная и не вызывала страшных ассоциаций.

Я выпил и ждал. Через несколько минут мои уродства исчезли без следа. Я был безумно счастлив, но Клемент предупредил, что это временный эффект: лекарство ненадолго нарушает связи в вирусе, и через двенадцать часов я снова превращусь в монстра, и мне понадобится новая порция.

Клемент предложил поискать других доноров, но брат отказался. Он не хотел открывать перед всеми моей тайны, не мог и обманом заставить людей сделать это.

И тут что-то пошло не так. Видимо, хозяин что-то заподозрил. В лабораторию вошли слуги хозяина и без предупреждения начали все рушить. Клемент и я сопротивлялись. Король спросил, какое количество препарата можно сделать сразу. Учёный быстро подсчитал и ответил, что этого должно хватить на десять лет.

— Хорошо. Я готов. Тогда делай свое дело, — приказал брат.

До меня не сразу дошел смысл всего происходящего, так как я был занят боем. Но, тем не менее, я понял, что король обрекает себя на смерть. Я дрался со слугами, но в какой-то момент бросился к нему и стал умолять не делать этого, я согласен оставаться уродом, лишь бы он не оставлял меня. Я страшно испугался остаться один, без его поддержки и без его всесилия. Но брат привлёк мою голову к себе и произнес:

— Братишка, я должен это сделать. Я должен спасти тебя. У тебя будет запас на десятилетие.

— Но это можно делать постепенно, — возразил я.

И в моих рассуждениях был здравый смысл.

— Хозяин не даст этого сделать, — возразил король. В этот момент Клемент добил последнего врага. — Видишь, что творится? Лаборатория рассекречена теперь. А от тебя зависит судьба целого мира. Я верю Клементу и верю, что ты справишься. Дни нашего учёного сочтены, он очень стар и немощен, а без него мы не сможем получить нужный препарат. Обещай мне, что не откроешь своего лица никому, пока не придёт час, и не говори людям о моей смерти. Пусть это будет тайной. Хозяин не дремлет, пусть думает, что всё идёт так, как этого хочет он.

— Но я не готов занять твое место, — воскликнул я, видя, что жизненные силы постепенно покидают его.

— Ты справишься, — уверенно произнес брат. — Оберегай людей, как делал до этого я. Пусть они остаются в неведении, пока не придёт спасение. Сохрани моё тело здесь, не отправляй в неизвестность. Пусть хозяин ничего не знает обо мне. Теперь уходи, я не хочу, чтобы ты всё видел. Клемент знает свое дело.

Антуан смолк, снова переживая тяжелые минуты.

— В душе у меня бушевала гамма эмоций, я выбежал и долго беззвучно рыдал, сидя прямо на полу, напуганный неизвестным будущим. Ведь я привык во всем полагаться на брата, и вдруг всё изменилось. Это навалилось на меня тяжким бременем. Не помню, сколько я так просидел, но вдруг услышал приглушенный взрыв в лаборатории Клемента. Я бросился туда и нашёл в руинах истекающего кровью Клемента. Повсюду разлетелись осколки, пахло едкой гарью.

— Что случилось? — спросил я Клемента, пытаясь поднять его.

Но он отстранил мою руку и, указывая на пустую стену, произнёс еле справляясь с непослушным языком:

— Он до нас добрался. Я знал, что так будет.

Я тогда ничего не понял, но по истечении долгого времени догадался, что через тайной ход пришли еще слуги хозяина и взорвали аппарат Клемента. Хозяин не хотел, чтобы его опыт сорвался. Да и незачем было людям давать слишком много воли. Так вот, Клемент протянул дрожащую руку, указал уже на ящик стола:

— Там лекарства. Дай мне бумагу и перо.

Я исполнил просьбу. И он, еле двигая рукой, нарисовал известный вам портрет и с последним вздохом произнес:

— Прощай, теперь всё ложится на твои плечи.

Последние слова я скорее угадал, чем услышал. Клемент умер у меня на руках, и я остался один. Наедине со своей тайной. Все во мне замерло, и я действовал дальше машинально. Отнес друга чародея в черный ящик, его я не мог скрыть от хозяина. А брата похоронил в одном из подвалов подземелья и замуровал туда вход. Забрал лекарство и навсегда запер дверь в лабораторию. Одевая маску, днем я играл роль короля перед людьми внизу. Изображать брата мне не составляло большого труда, мы с ним были очень похожи. А ночью, приняв снадобье, был принцем Антуаном — весёлым и беззаботным. С такой болью в душе я живу все эти годы. Подданным, которые не знали о подземельях, я солгал, что король так огорчен смертью своего друга, что отказался от всех развлечений и приёмов, и все поверили.

Антуан немного помолчал и продолжил дальше:

— Теперь вы знаете, кто я… Я безрассудно влюбился, но не мог признаться вам в этом. К тому же, меняя обличия, менялся и я сам. Во мне как бы сидело два человека, которые оба любили вас. Только один любил вас как интересную игрушку и добивался её, а другой любил глубоко и страстно, понимая, что не смеет надеяться на взаимность. Я был счастлив и несчастлив одновременно. Я готов был принять вашу жертву, но отлично понимал, что не вправе этого делать. Я так истерзался и хотел вам рассказать все, но уже столько всего натворил, что уже не мог признаться вам, боясь, что вы будете меня презирать. Я страдал от неизбежности нашей разлуки, но и не мог согласиться с тем, что вы обрекаете себя на жизнь с жалким уродом. Я постарался оттолкнуть вас от себя. Боялся видеться с вами. И решил, что лучше уж вы будете меня ненавидеть, чем презирать. Признаюсь вам, что в образе Антуана попытался растоптать ваш образ короля, но это мне не очень-то удалось. И вы доказали мне, что я могу быть счастлив. Это вдохнуло в меня силы, желание жить. Я очень благодарен за то, что вы сделали