Вадим встал.

— Но только без обид! — остановил его Виктор.

— Какие могут быть обиды?.. — Вадим отвернулся, с трудом сдерживая слезы. — Все нормально… Иди к ней… Желаю удачи…

— Вот это выдержка! — восхищенно воскликнул Виктор. — Я всегда знал, что ты у меня молоток! Через пару часиков можешь приходить, но на всякий случай все-таки постучись. — Он хлопнул Вадима по плечу, спрыгнул с высокого табурета и легкой, покачивающейся походкой направился к выходу.

Вадим долго смотрел на захлопнувшуюся за братом дверь, после чего сел на прежнее место, подозвал бармена и заказал себе тройную порцию самого крепкого виски. Но он не успел даже отхлебнуть из высокой рюмки, как услышал за своей спиной голос Виктора:

— И с такой легкостью ты готов отдать любимую женщину?

— Зачем ты вернулся? — не оборачиваясь, сурово спросил Вадим.

— Неужели ты мог подумать, что я способен на такое? — Виктор вновь оседлал табурет и крепко обнял брата. Впрочем, еще минуту назад мне самому казалось, что способен. Но, пораскинув мозгами, я все-таки пришел к окончательному выводу — нет не способен… — И вздохнув, добавил: — А жаль…

— Витька! — Вадим бросился брату на шею. — Витька, я тебя люблю! Ты даже не представляешь, как Надя мне дорога! Спасибо тебе!..

— Послушай мой совет, Вадька… Иди к ней сейчас же. Она же ждет этого. И запомни — легче всего просрать свое счастье, а вот встретить его…

— А как же ты?.. — Вадим смущенно улыбнулся.

— Думаешь, зачем я в холл выходил? Чтобы спросить у портье, где в этом задрипанном городишке можно снять симпатичную шлюшку и сколько это будет стоить.

— И что тебе ответили?

— Нужно сказать таксисту, чтобы он отвез меня на Пляс Пигаль. Прошу тебя, дай двести франков…

— Держи пятьсот! — Вадим извлек из кармана стодолларовую купюру. — И проведи ночь с самой дорогой парижской шлюхой!

Вадим вошел в номер на цыпочках, опасаясь нарушить сон Надежды. Но кровать была не расстелена, а из ванной комнаты доносилось тихое журчание воды. Вадим робко постучал в дверь.

— Вадик? Витя? Это вы?

— Нет… Виктор задержится. У него появились неотложные дела…

— Дела?.. — удивленно переспросила Надежда и, будто догадавшись о чем-то, выдохнула: — Ах, дела… Ну да, ну да…

— Наденька, я давно хотел тебе сказать… — Вадим прижался лбом к прохладной двери и почувствовал, что начал задыхаться от страха, от неуверенности в себе и от бурного потока нахлынувших на него чувств. — Я хотел… чтобы ты знала… Что я… не могу больше носить в своей душе… Ты должна понять, что…

Дверная щеколда громко щелкнула, и Вадим запнулся на полуслове, приготовившись к чему угодно — пощечине, осмеянию, оскорблению, — но только не к тому, что произошло в следующий момент…

— Поверни ключ в замке, — попросила его Надежда.

— Уже повернул… — сипло проговорил Вадим.

— Погаси в комнате свет…

— Уже погасил… — Он дрожащей рукой отыскал на стене выключатель.

— Иди ко мне…

— Я?.. — Вадим до конца не мог поверить в то, что он не ослышался. — Ты хочешь, чтобы я?..

— Да, я хочу, чтобы ты открыл дверь и вошел в ванную! — засмеялась Надежда. — Решайся же! Или сейчас, или никогда!

Они уже засыпали, когда в дверь загремели так, словно случился пожар.

— Вадька, Надька, открывайте! Я знаю! Я догадался! Я дотумкал! Допер!

Вадим вскочил с кровати. Отворил дверь, и в объятья ему упал пьяный не столько от вина, сколько от счастья Виктор.

— Так, Париж свел брата с ума! — констатировал Вадим.

Но Виктор не отреагировал на шутку. Он бросился к багажу, вытащил из сумки карту, на которой Вадим делал расчеты, быстро поискал что-то глазами и сказал:

— Вот! Есть!

Вадим и Надежда тоже склонились к карте.

— Потейто! Остров Потейто, — прочитал Вадим. — А почему?.. — Вадим вдруг шлепнул себя по голым коленкам. — Витька, ты гений!

— Да что случилось-то? — недоумевала Надя, глядя на хохочущих братьев.

— Дрейк… — сказал Вадим.

— …зашифровал название… — продолжил Виктор.

— …всей своей жизнью, — добавил Вадим.

И дальше они говорили тоже по очереди:

— Он же привез в Европу…

— …картошку!

— Потейто, по-индейски…

— Ему даже памятник за это поставили!

— И остров тоже так…

— …называется!

— Мне… девушка с Пляс Пигаль говорит потейто хочу, дескать… — смеялся Виктор. — А я думаю, что-то знакомое. Она показывает — картошка! Меня как по башке! Потейто! Я ж читал твою книгу!

— Не мою, Боброва!

— Думаю, должен быть остров!

— И он есть — там, в Полинезии…

Вадим замолчал и снова склонился к карте.

— Нет, — сказал он потрясенно. — Так не может повезти…

Теперь его не понимал уже и Виктор.

— А чо, а чо?

— Это же рядом с атоллом Мороруа! Понимаете?

— Не-а! — призналась Надежда.

— Ну там же ядерные испытания проводят французы!

— И что?

— Да ведь весь мир против них!

— Ну?!

— Гринпис! — сказал Вадим и поднял вверх указательный палец.

Виктор проснулся рано — еще не было восьми. Все еще дрыхли.

Он побрызгал водички на лицо, оделся и спустился в вестибюль…

К нему сразу же подошла молоденькая девушка в форменном жакете и что-то прочирикала по-французски. Виктор почесал в затылке.

— Если бы я чего-нибудь понимал, кисонька моя.

Девушка, нимало не смутившись, перешла на русский язык — правда, с сильным акцентом.

— Эсли ви хотеть сафтракать, ресторан находится по коридору налево. Сведен табль… э-э… сведский столь…

И, лучезарно улыбаясь, она вытянула свой длинный палец с почти таким же длинным ногтем в указанном направлении.

«Таким ноготком хорошо английские замки открывать, — подумал Виктор. — А она ничего. И русский знает».

У длинного стола, уставленного всевозможными яствами, за небольшой кассой сидела еще одна, такая же красивая, девушка. На табличке рядом с ней было написано:

Виктор порылся в кошельке и достал две монетки с золотистыми середками.