Инъекция адреналина оказалась крайне своевременной. Сыворотка встряхнула уже с трудом соображающего майора, и хоть при этом она добавила ему новой боли, зато худо-бедно прояснила мозги и позволила довести до конца начатую процедуру. Майор отер салфеткой кровь, щедро сыпнув на культю бактерицидного порошка, после чего, придержав непослушный конец бинта зубами, взялся туго бинтовать изуродованную конечность. Эта достаточно простая при обычных условиях работа стоила сейчас интрудеру нечеловеческих усилий – так, словно он наматывал на руку не бинт, а жесть или толстую стальную проволоку.

В ходе этого энергоемкого мучительного занятия Кальтера дважды стошнило, и один раз он чуть было не лишился сознания. Но когда позади него послышался звук открываемых дверей вернувшегося гравилифта, бинтование было почти завершено. Майор больше не кричал, а лишь глухо стонал, перекосив лицо и скрипя зубами. Кровь быстро пропитывала бинт, и по прибытии наверх интрудеру требовалась новая перевязка. Но он рассчитывал, что при помощи медицинского оборудования таймбота справиться с этой тяжкой задачей будет гораздо проще.

Подобрав «ВМК» и нож, Кальтер прижал культю к груди, кое-как поднялся и, еле волоча ноги, поплелся в гравилифт. Майора мутило и шатало из стороны в сторону, отчего ему приходилось опираться на винтовку, как на трость. Но тем не менее интрудер стоически прошел весь этот короткий, но безмерно мучительный путь, ни разу не упав. И только ввалившись в лифтовую кабину, Кальтер позволил ногам подкоситься и в изнеможении рухнул на пол.

– Я здесь, Вера! – прохрипел он сорванным голосом, полагая, что девочка непременно его услышит. – Я пришел! Вытаскивай меня отсюда!

Двери гравилифта закрылись, а вместе с ними закрылись и глаза Кальтера, впавшего в забытье от шока и потери крови. Поэтому первое близкое знакомство майора с техникой будущего выдалось для него отнюдь не торжественным. Вернее, он его вообще не запомнил. А когда Кальтер пришел-таки в себя, он уже находился на высоте птичьего полета от земли – там, где до него не бывал еще ни один сталкер…

– Дядя Костя! Ну очнись же, дядя Костя! – умоляла Верданди, настойчиво тормоша Кальтера за плечо.

– Отойди, а то испачкаешься, – кое-как разлепив веки, пробормотал майор, после чего собрался с силами и, нащупав на стене лифта поручень, начал подниматься.

– Что с тобой случилось?! – взволнованно спросила Вера, только теперь заметив, во что превратилась левая рука спутника.

– Все в порядке, – ответил Кальтер, подбирая с пола винтовку и принимая вертикальное положение. – Просто твоя «Колодка» меня немного укусила. Но я с ней быстро разобрался.

– Тебе надо срочно в лазарет! – категорично заявила девочка. – Пойдем, я отведу тебя туда.

И подлезла интрудеру под руку, словно и впрямь могла утащить на себе его восьмидесятикилограммовое тело.

– Да, в лазарет не помешало бы, – согласился майор, ковыляя к выходу из лифта и стараясь опираться не на хрупкие плечики Веры, а на винтовку. – Но только ненадолго – сделать пару уколов, руку перевязать, и баста. Покажи дорогу – я сам дойду… А ты – живо марш чинить свой генератор! Нечего тратить время на всякую ерунду… Большой дядька может сам о себе позаботиться.

– «Колодка», она что, откусила тебе руку?! – Выйдя на свет из полутемного лифта, Вера окончательно разглядела, какая беда постигла Кальтера. При виде крови, сочащейся на пол из неряшливо забинтованной культи, глаза девочки округлились от ужаса, а челюсть отвисла. Казалось, еще немного, и она грохнется в обморок, добавив лишних проблем и без того погрязшему в них майору.

– Подумаешь, незадача, – нарочито невозмутимо отозвался интрудер, едва сдерживаясь, чтобы не стонать от боли. – Новая отрастет. Я разве тебе не рассказывал, что в Зоне на одном болоте живет настоящий доктор Айболит, который может вылечить все, что угодно? Вот отправлю тебя домой и сразу пойду к нему лечиться. Говорят, его болото где-то здесь, недалеко… Ладно, хватит мне зубы заговаривать! Показывай, где лазарет, и бегом марш работать!..

От ведущего к лифту маленького коридорчика можно было направиться прямо или наверх по движущейся наклонной дорожке-транспортеру. Бегло осмотревшись, Кальтер понял, что изнутри таймбот поделен на два яруса. Нижний – судя по всему, жилой и технический – был разбит на отсеки множеством перегородок и освещен светом маленьких, но ярких ламп. Верхний ярус являл собой единый просторный зал с опоясывающим его по окружности гигантским панорамным окном. В центре зала находился массивный агрегат, чья вычурная обтекаемая форма не вызвала у майора никаких ассоциаций. Возле панорамы располагались различные интерактивные экраны, похожие на увеличенные копии карманного пульта Верданди, посредством которого она общалась со Святогором. Напротив каждой панели управления имелось по три мягких кресла, показавшихся интрудеру чересчур роскошными для служебной мебели. Очевидно, из этих кресел Вера и ее погибшие родители созерцали злополучный Великий Штурм, обернувшийся трагедией не только для десятков сталкеров, но и для этого мирного семейства из далекого будущего.

Верданди повела Кальтера вперед, а не наверх. Ступив на решетчатый пол проходящего через весь ярус коридора, майор глянул под ноги и рассмотрел сквозь мелкие ячейки решетки, что внизу – там, где у «юлы» располагается конусообразный кончик, – находится еще один маленький ярус. На нем были установлены в круг три большие – в рост человека – прозрачные капсулы, а между ними – похожий на алтарь столик. Впрочем, терзаемый болью, Кальтер не стал спрашивать, что это там, внизу. Все, на чем были зациклены его мысли, – это приведение себя в боеспособную форму. Если сектанты успеют-таки нанести удар до того, как Вера восстановит темпоральный генератор, майор намеревался встретить их во всеоружии.

Лазарет был оборудован в одном из отсеков, расположенных в центральной части круглого уровня. Майор ожидал встретить типичную больничную палату, уставленную разнообразным «футуристическим» оборудованием. Но вместо этого увидел лишь стоящее посередине совершенно пустой, стерильно белой комнаты кресло, похожее на те, что обычно устанавливались в стоматологических кабинетах. К нему и повела интрудера девочка.

– Погоди, – воспротивился он, когда Вера попыталась усадить его в кресло. – Что ты собираешься делать?

– Буду тебя лечить, – по-деловому ответила Верданди. – «Колодка» откусила тебе руку. Ты что, хочешь ее так и оставить?

– Сколько времени займет твое лечение? – забеспокоился Кальтер.

– Сколько надо, столько и займет, – отрезала девочка. – Если как следует не обработать рану, через час ты истечешь кровью и умрешь. Я этого не допущу! Садись, кому говорят! Не бойся, в нашем веке уколы уже больно не ставят и иголками раны не штопают.

«Кто бы боялся!» – глянув на изуродованную руку, хотел проворчать майор, но Вера не дала ему и рта раскрыть. Ловко подтолкнув обессиленного интрудера к креслу, она практически вынудила Кальтера плюхнуться в него, а иначе пациент попросту грохнулся бы на пол.

– Общий наркоз! – громко скомандовала девочка неизвестно кому. – Анализ травмы и программа первой помощи!