– Я в этом уверен, – улыбнулся в ответ сеньор Пенья. – И все же чувствую себя виноватым.

– Не стоит.

– Поэтому прошу принять мои извинения. И вот этот скромный подарок.

На стол опустилась шкатулка. Совсем небольшая.

Тони посмотрела на Эрнесто. И поймала ответный веселый взгляд.

Ладно уж. Не виноват он… но пусть хоть немного понервничает. Ишь… не нравлюсь я ему! Он мне тоже не нравится.

Тони почти читала в глазах жениха эти мысли. И улыбалась в ответ.

Главное, что ты мне нравишься. И вообще… ты замечательный.

Ритана Лассара решительно открыла коробочку.

– Творец!

На черном бархате сияли два обручальных кольца. Старинных. Золотых, конечно.

Но важно было то, что оба они были украшены гербом Лассара.

– Сеньор Пенья?

– Ритана, я тут поспрашивал… в общем, это ваше, родовое. Сами посмотрите.

Тони коснулась пальцами колец.

И… провалилась в прошлое.

Мужчина и женщина.

Старые, очень старые. У обоих седые волосы, морщины, характерная хрупкость и сутулость. Он сидит на диване, женщина прижалась к его плечу.

Оба молчат.

Только пальцы переплели…

А комната… Тони ее не знает. Это не в Лассара, точно не там, потому что за окном видно маяк.

Бушует гроза.

– Пора уходить, – старик поворачивается к жене, касается губами белоснежных волос.

– Уже пора?

– Да, радость моя. По пути молний, в самый темный час ночи…

– Как и подобает некромантам.

Глаза пожилой ританы улыбаются. Она не боится ничего. Она ведь с мужем… она Лассара, а некроманты не боятся смерти. Для них это лишь начало долгого пути.

– Это была хорошая жизнь, счастье мое.

– Это была чудесная жизнь, любимый.

На долю секунды губы стариков соприкасаются. И – лица начинают выцветать, бледнеть, из них уходит нечто неуловимое. То, что делает живых – живыми.

Два тела откидываются на диване, так и не расцепив рук.

Блестят на пальцах те самые кольца. Грустно блестят. Сегодня они потеряли хозяев…

Тони открыла глаза, чтобы увидеть встревоженного Эрнесто.

– Ты как, маленькая?

– Все в порядке. Надо будет посмотреть семейную историю. Судя по одежде… портреты я помню, этим кольцам лет двести?

– Даже чуточку больше, – вздохнул сеньор Пенья. – Ваших предков, ритана, хоронили в Лассара, все верно. И этих – тоже. Не знаю, какой путь прошли с тех пор кольца, но считаю, что надо вернуть их законной хозяйке.

– Благодарю вас, сеньор Пенья. Это ценный для меня дар, – кивнула Тони. – Скажите, вы придете на нашу свадьбу?

Нельзя сказать, что сеньор был счастлив. Но…

– Конечно, ритана. Если вы приглашаете…

«Вы» он так подчеркнул голосом, что стало ясно – и Тони, и Эрнесто…

Риалон только рукой махнул. Мерзавец, конечно. Но… ладно уж.

– Приходите, сеньор Пенья. Тони будет рада.

Я – нет. Но ради нее ты останешься в живых.

И даже будешь приходить к нам.

Сеньор Пенья все понял правильно. Распрощался и откланялся.

Тони задумчиво поглядела на коробочку. На кольца. На Эрнесто.

А потом решилась.

– Ты… не против?

Эрнесто молча протянул ей руку. Кольцо уютно скользнуло на безымянный палец, да там и осталось. Словно для него и ковалось.

Мягко взблестнул герб Лассара.

Тони протянула руку, и второе кольцо скользнуло к ней на палец.

И как тут было не поцеловать свою невесту?

– Люблю тебя, Тони.

Антония замялась.

Ах, как легко и просто было бы ответить теми же словами. И… сложно. Она пока сама не знала, что чувствует.

Любит?

Привязалась?

Нет, не понять…

Впрочем, Эрнесто и не стал настаивать. Вместо этого он поцеловал тонкие пальчики.

– Я подожду, солнышко. Сколько надо будет.

Тони посмотрела в его глаза. Подумала, что ей очень повезло. И сама поцеловала Эрнесто.

Какой же он… настоящий мужчина.

* * *

В то время, как Лассара решала свои семейные дела, Освальдо Карраско атаковал мэра Римата.

– Как это так?! У вас под носом зрел заговор, а вы все проморгали!

Тан Кампос успешно отбивался. Уж что-что, а виноватым Карлос Мануэль себя не чувствовал! Он проморгал?! Все проморгали! И заговор ликвидировали ЕГО люди, а не чьи-то еще!

А ты где был в это время, некромант многомудрый?

– Тан Карраско, скажите мне, как, встречая герцога при дворе, вы не поняли, что он собой представляет? Меня он вниманием не удостаивал вообще, а при дворе бывал, хотя и не часто. Кстати, в отличие от меня. Мне-то некогда, город сам с собой не управится.

Освальдо надулся. Мэр попал не в бровь, а в глаз. Все верно, некроманту бы и посмотреть внимательнее.

Но… кто же мог подумать?

– Тан Кампос, я прошу предоставить мне все материалы дела. И… кто его вел?

– Сеньор Вальдес. Впрочем, я подал доклад и прошу даровать ему дворянство за заслуги перед Короной.

Освальдо кивнул. И даже не поморщился.

Не ко времени. Вальдеса он не любит, но… заслужил. Мединца Освальдо уже видел. И при мысли, что вот ЭТО могло появиться на улицах…

Можно как угодно относиться к Карраско, но профессионалом он все же был. И хорошим. Выберись эти твари на улицы города – жертвы исчислялись бы не сотнями – тысячами и десятками тысяч. А так считай, что легко отделались.

– Все отчеты можете взять у сеньора Вальдеса. Я распоряжусь, – кивнул мэр. – Ав остальном… правки не требуется. Тан Риалон и ритана Лассара прекрасно справились.

Освальдо кивнул, ничем не показывая своего отношения к этой новости. Поблагодарил и отправился изучать документы.

Кажется, настало время напомнить Риалону про его долг?

* * *

Эрнесто было решительно не до Карраско.

– Тони, детка…

– Дочка!

Араконы обнимали девушку и не знали, то ли хвалить, то ли ругать…

Хотелось все сразу, и бонусом – надрать уши, чтобы так не рисковала. Сильно мешало присутствие Эрнесто Риалона, который не одобрил бы подобного отношения к своей невесте.