В Финляндии приживаются кремации в ладье и (в меньшей, правда, степени) камерные ингумации (Луистари).

Восточные авторы сообщают о воинских погребениях скандинавского облика IX–X веков на восточнославянских землях, что засвидетельствовано археологическим материалом Северной (Ладога, где была обнаружена даже подкурганная ингумация в камере, перекрытой ладьей, единственная аналогия которой известна в южнодатском могильнике близ Хедебю; Псков), Северо-Восточной (Тимерево), Средней (Гнездово, Левенка, Кветунь) и Южной Руси (Чернигов, Шестовицы, Киев). Поминальный «рунический камень» с надписью «Грани сделал холм этот по Карлу, товарищу своему» был обнаружен на острове Березань, в устье Днепра. Связь этих захоронений с нанятыми древнерусскими князьями воинскими контингентами, состоявшими из сотен, а то и тысяч викингов, несомненна. И чем продолжительнее был срок их службы, а он нередко превращался в пожизненный, чем большее число служилых варягов сращивалось с феодализирующейся местной дружинной средой, тем ощутимее становятся в погребальной обрядности пришельцев отступления от принятых на Севере норм. Так, в Ладоге скандинавская ингумация в ладье оказалась «впущенной» в верхнюю часть типичного для Новгородчины кургана – «сопки», а погребальные камеры дощато-столбовой конструкции во многих случаях заменяют обычные для здешних мест срубы.

Не позднее рубежа IX–X веков окончательно оформляется сложный погребальный ритуал славяно-варяжской дружинно-торговой верхушки, детально описанный Ахмедом-ибн-Фадланом и представленный археологическими материалами «больших курганов» Гнездовского могильника. Здесь элементы «викингской» обрядности соединились с теми, что выработаны на месте. Так, практиковалось предварительное камерное захоронение, затем облаченного в лучшие одежды или доспехи покойника и умерщвленную женщину в праздничном наряде кремировали в установленной на подсыпке ладье. Останки помещали в урны, возле которых втыкали в землю мечи и копья, покрывая их затем шлемом или щитом. Рядом устанавливался котел с тушами жертвенных животных. Завершало ритуал возведение внушительной курганной насыпи…

Скандинавскому воину эпохи викингов не пристало уходить из этого мира под слезы и стенания женщин. В дорогу к палатам Одина его провожали громом ударов оружия по щитам и возгласами: «Прощай, викинг! Встретимся в Вальгалле!..»

В эпоху викингов в Скандинавии воинского сословия как такового не было, каждый скандинав в какой-то степени умел обращаться с оружием. Поэтому нет ничего удивительного в том, что часть северян, спокойно занимавшихся сельским хозяйством на своем скандинавском хуторе, в любую минуту могла на несколько месяцев или лет присоединиться к морским отрядам викингов или отправиться на поиски новых земель, что тоже не всегда проходило мирно. Особенно навыки обращения с оружием могли пригодиться скандинавским купцам, которые путешествовали за тридевять земель и всегда должны были быть готовы защищать свое добро от разбойников на земле и пиратов на море. Кстати, нередко сами скандинавские купцы-воины при удачном стечении обстоятельств превращались из мирных торговцев в разбойников и грабили своих менее удачливых собратьев по торговому ремеслу, руководствуясь простым правилом: «зачем платить серебром, когда можно взять при помощи железа (оружия)». В эпоху викингов даже в оседлых скандинавских общинах, у которых не было внешних врагов – таких, о которых нам рассказывают исландские саги, – риск вооруженного столкновения всегда был велик. В целом, можно сказать, что скандинавы эпохи викингов считали военное искусство первым из всех искусств и наук, а народы, пренебрегающие ратным делом и воинскими занятиями, ни на одно мгновение не могли быть уверенными в своей независимости. Скандинавы-воины высоко ценили свое оружие и защитное снаряжение и относились к ним как к живым существам. Они наделяли оружие личностью, давая ему имя, тем самым стараясь выделить его из остального оружия. Умирая, скандинавский воин-язычник забирал оружие с собой в могилу, а при жизни не мог обходиться без него ни ночью, ни днем:

Вот как в сагах описывается оружие и защитное снаряжение скандинавских воинов эпохи викингов. В «Саге о Гисли» (события саги происходят с 933 по 1031 г.) в главе 34 говорится: «Гисли был снаряжен так: в руке – секира, у пояса – меч и сбоку – щит. Он был в сером плаще и подпоясался веревкой». В «Саге об Эгиле» (события саги происходят в X веке; сага написана примерно в 1220 г.) в главе 45 говорится: «Тогда Эгиль снял шлем и меч и отломил наконечник копья от древка. Древко он бросил в море, а оружие завернул в плащ, сделал узел и привязал его себе за спину»; в главе 81: «И когда они подъехали к полю тинга, впереди них был человек в синем плаще. На голове у него был золоченый шлем, сбоку – украшенный золотом щит, в руке – копье с насадкой, окованной золотом, на поясе – меч. Это приехал Эгиль, сын Скаллагрима, с восемью десятками человек»; в главе 85: «Осенью Эгиль заболел, и болезнь свела его в могилу. Когда он умер, Грим велел одеть его в лучшие одежды. Потом он велел отнести его на мыс Тьяльданес (Палаточный Мыс) и насыпать там могильный холм. В этом холме Эгиля похоронили вместе с его оружием и одеянием». В «Саге о людях с Песчаного берега» (действие саги происходит с конца X по середину XI в.) в главе 13 говорится: «Снаряжение Снорри и Торлейва Кимби разнилось как небо и земля. (…) У него (Торлейва) было блестящее седло, украшенное камнями, меч хорошей выделки, золоченое копье, темно-синий щит с позолотой и крашеная одежда: он истратил на это почти всю свою долю товаров. Снорри же ехал в черном плаще на доброй вороной кобыле; у него было старинное седло корытом и почти не украшенное оружие». В «Саге о фарерцах» в главе 24: «Сигмунд обходит крепость и осматривает ее. Он был одет так: на голове шлем, на поясе меч, в руке широкая секира с рогами, украшенная серебром. Это было отличное оружие.

Вооружение скандинавских воинов эпохи викингов, Норвегия, IX–X вв. На фото показано оружие: четыре меча, пять наконечников копий, три лезвия боевых топоров (без деревянных топорищ). Из защитного снаряжения представлен: традиционный деревянный круглый щит с железным выпуклым умбоном из Гокстада и знаменитый шлем из Гьермундбю, который датируется 970 г. Это единственный шлем эпохи викингов, найденный практически полностью сохранившимся. Шлем был найден в одном из двух могильных курганов в местечке Гьермундбю (Рингерике, Норвегия) в 1943 г. Он находился в раздробленном на девять кусков состоянии. В ходе археологических раскопок было обнаружено также много различных предметов, принадлежавших скандинавским воинам, – мечи, копья, топоры, щиты и кольчуга. Все они датируются второй половиной X в.

На Сигмунде был красный плащ, а поверх плаща – короткая легкая кольчуга»; в главе 47: «Вот на тинге встает человек (Карл из Мёра) большого роста и мужественного вида; на нем красный плащ, а на голове шлем, на поясе меч и большое копье в руке»; в главе 49: «Карл снял с головы шлем и стал бросать туда то серебро, которое уже было взвешено… Они видят, что впереди в красном плаще идет человек высокого роста и мужественного вида. У него был щит, окрашенный наполовину, на голове шлем синей и желтой расцветки, большое копье в руке. Им показалось, что они узнают Сигурда сына Торлака. Вслед за ним шел человек могучего сложения в красном плаще и с красным щитом. В этом человеке они без труда признали Торда Коротышку. Шедший третьим нес красный щит с личиной на нем и держал в руке большую секиру. Это был Гаут Рыжий».