Ньютон посмотрел на учителя невидящим взглядом, продолжая слушать его пламенную речь, но с трудом сдерживая порывы ненависти и мысль, которая крутилась в голове: Нет, сволочь! Он поверил тебе лишь потому, что я привёл его к тебе чуть ли не за руку. Я буквально скормил его тебе, и никогда он не верил в твою сраную цель, в отличие от меня – идиота. Он всего лишь был одинок и верил, что кому-то в этом мире есть до него дело!

Ньютону показалось, что Гуру услышал его мысли, и сердце у него ушло в пятки, когда учитель отпрянул назад и подозрительно наклонил голову.

– Ты ничего не хочешь мне рассказать? – он посмотрел на Ньютона испытующим взглядом.

Глаза ученика забегали:

– Вообще-то, кажется, я действительно хотел кое-что сообщить…

… Внуши ему доверие! – всё ещё звучал в голове голос Корвича.

– Я слушаю тебя, – серьёзно произнёс учитель.

– В смерти Хосе только я и виноват, – сказал Ньютон. – Тогда в пещере…

Он рассказал ему всю правду. Угрюмое выражение на лице учителя почти не менялось во время рассказа. И лишь когда Ньютон признался, что тайком отыскал Лигу Весов в его отсутствие, Гуру неожиданно всепрощающе улыбнулся, и его глаза заблестели любопытством.

– Они хотят устроить засаду и попросили, чтобы я привёл вас в назначенное место.

– И куда же это?

– Полигон прыжков.

Гуру презрительно прыснул:

– Больше они ничего не говорили? Может, что-то о своём предводителе?

– Вы про Абиаса? – спросил Ньютон и тут же поспешил добавить, заметив на лице учителя напряжение. – Сказали только, что вы его убили и должны заплатить за это.

– И всё?

– Вроде всё.

Учитель долго вглядывался в глаза ученика и, наконец, сказал:

– Хорошо. Спасибо, что предупредил насчёт них.

Ньютон пожал плечами:

– Да как будто бы не за что. А что мы будем с этим делать?

– А разве мы должны что-то с этим делать? – Гуру удивлённо приподнял бровь.

– Я думал, мы воспользуемся эффектом неожиданности и нападём на них первыми. Как вы это сделали тогда на башне.

Гуру тепло улыбнулся:

– Как всегда, быстро схватываешь. Но откуда такое рвение поквитаться с Лигой?

– Но они же наши враги! – разгорячённо сказал Ньютон. – Они набирают силу. И ещё они напали на нас и едва не прикончили! Мы должны с ними поквитаться! Отомстить за Хосе!

– Ценю твой порыв, Ньютон. Но сейчас у нас есть дела поважнее этой войны.

– Если война мешает нам идти к высшей цели, разве есть что-то важнее этой войны? – Ньютон подался вперёд. – Что может быть важнее будущего? Будущего, – Ньютон сглотнул солёный ком. – В которое верил Хосе. И к тому же, – он сжал кулаки. – Корвич должен заплатить. Так или иначе, он тоже причастен…

– Я сказал – война подождёт, – суровым голосом перебил Гуру. – Пусть эти фанатики готовят свою засаду и ждут сколько хотят. А нам нужно обсудить наши искания.

Ньютон повержено опустил взгляд.

– Не раскисай. Мы ещё поквитаемся с Корвичем и его стервятниками, – учитель вернулся на своё место и сел. – Вообще-то я хотел поговорить с тобой о наших делах. Но вижу, как ты расстроен. Тебе нужно отдохнуть и успокоиться.

… Затем он станет говорить с тобой о делах…

Ньютон шмыгнул носом, прочистил горло и сказал:

– Да нет, всё в порядке. Я спокоен. Лучше расскажите как дела с артефактом, – он кивнул на лежащий перед учителем разорванный дневник Биаса. – Вы уже изучили его?

– Не до конца, – ответил учитель и серьёзно нахмурился, почесывая бакенбарды. – Вещь эта очень древняя, состоит практически из неподвижной энергии, которую впитать просто невозможно. Так что приходится в буквальном смысле расшифровывать эти письмена, написанные языком первых, – его бледные губы растянулись в усталой улыбке. – Повезло, что это хотя бы дневник, а не какой-нибудь горшок из глины. Ума не приложу, что бы мы в таком случае делали.

Ньютон тоже улыбнулся.

– Что мне удалось выяснить? – Гуру покровительственно положил ладонь на рукопись. – Это определённо то, что мы искали. Здесь именно те знания, которых нам не доставало. Биас точно был одним из тех древних, кто владел техникой переноса энергии мира снов в реальность.

Ньютон вспомнил улиточную деревню среди пустыни и спросил:

– Он был магом?

– Одним из их предков, – поправил его учитель.

– Так и что, теперь мы сможем соединить мир снов с реальностью? – голос ученика дрогнул от волнения.

– Пока я не нашёл здесь никаких чётких инструкций. Это своего рода летопись, – заметив разочарование на лице ученика, Гуру словно забеспокоился и заговорил с большей увлечённостью. – Но, тем не менее, здесь всё равно больше того, на что я рассчитывал. Здесь нередко упоминается о «вратах», которые «возникают, когда поток «тонкой» энергии разрывает оболочку между мирами».

– Энергия мира снов? – спросил Ньютон.

– Она родимая, – почти с нежностью ответил Гуру. – А если ты не забыл, мир снов питается энергией сноходцев. И я полагаю, что разорвать оболочку между миром снов и реальностью возможно, если выпустить энергию прямиком из наших комнат! Но этот поток должен быть колоссальным!

– Перед нами стоит вопрос: как усилить этот поток?

– Нет. Скорее, как справиться с хранителями, – Гуру посмотрел на ученика, а затем на дневник Биаса. – Здесь должен быть ответ, хотя бы намёк. Как пустить поток из комнаты, через общую территорию, и прямиком в реальность, да так, чтобы хранители этому не препятствовали. Ведь если они вмешаются раньше, чем поток энергии прорвёт оболочки миров, то вряд ли они будут ласковы… – Гуру взял паузу, и затем подытожил. – Так что, прежде чем начать эксперименты с потоком, мы должны как-то «договориться» с хранителями.

– Получить таможенное разрешение? – пошутил Ньютон.

– Вроде того, – Гуру не улыбнулся. Он устало откинулся на спинку стула и посмотрел на ученика. – Ну как, есть мысли по этому поводу?

Ньютон с минуту раздумывал, пока учитель терпеливо ждал.

… Он обязательно спросит тебя, и тогда ты подкинешь ему одну идейку…

– Может, Аня могла бы нам помочь? – предложил вдруг Ньютон.

Казалось, Гуру ожидал услышать какой угодно ответ, но только не этот.

– Просто я решил, – стал объяснять Ньютон. – Раз уж она вроде как «неприкасаемая» для хранителей, она могла бы подкинуть нам пару идей, как с ними «договориться». Да и вы сами не раз говорили, что она «великая»…

Гуру скользил по потолку взглядом, словно взвешивая эту идею, а затем сказал: