— Это он…

Мрак туннеля рассеялся, возвращая и нежданную память. В кабинете сидел господин из Квартала Судей, теперь Джоэл узнал его. Захотелось придушить дебелого уродца в крахмальном воротничке, края которого врезались в жирную шею.

— Кто? — не понимала Энн.

— Пошли отсюда! — скомандовал Джоэл. И они торопливо, как скрывающиеся воры, спустились снова на первый этаж.

— Мы же говорили: нельзя, — скорее виновато, чем сурово прошелестели секретари, увидев, как четверо охотников понуро возвращаются после несостоявшегося визита. Они что-то знали, все прихвостни цитадели что-то знали, скрывая правду от охотников. Или Джоэл уже подозревал любого встречного.

— Ну что, послушал он нас? — горько усмехнулся Ли, когда они сбились в маленькую группку в тени клепанной колонны. Безотчетно они ждали появления внутренней охраны цитадели, готовой арестовать на месте. Джоэл будто проснулся, не веря себе, что посмел толкнуть друзей на такую опасную авантюру. Он совсем позабыл, что старые связи в Вермело ничего не стоили, когда речь заходила об удержании власти.

— Нет. Не послушал, — сухо констатировала Энн.

— И что теперь? — протянул устало Батлер. Перед ним Джоэл ощущал себя больше всех виноватым.

— Расходимся, что. Попробуйте отдохнуть, — фыркнула, как разъяренная кошка, Энн.

— Ты тоже, — неуверенно кивнул ей Джоэл. Друзья ведь прибыли в цитадель после ночной смены.

— А если он действительно отдаст нас под трибунал? — растерянно подал голос Ли. Его шальное упрямство, заставлявшее толкаться с Энн на лестнице, схлынуло, уступив место нерешительной тревоге.

— Пусть попробует. Ему придется объяснять, что за связи у цитадели с судьями, которые нельзя разглашать, — мстительно отозвался Джоэл.

— Может отправить на гауптвахту, запереть в подвале… — принялся перечислять Ли, не без театрального надрыва загибая пальцы. Впрочем, его неуместный натянутый фарс не разрядил атмосферу.

— И что, это кому-то внове? Сейчас весь город кипит. Уману будет проще угробить всех нас на задании, — без лишней деликатности оборвала Энн; похоже, она по-прежнему ничего не боялась. — Если Уман не расскажет о Легендарном Сомне, ему же хуже. А что, нет? Вот уже мы, самые верные его союзники, в двух шагах от мятежа. Так что говорить о других? В академии выпускники тоже готовы бунтовать. Да что там, я же первая не понимаю, как можно скрывать такую информацию.

— Скажите, — вдруг тихо подал голос Батлер, непривычно сурово сдвинув густые черные брови, отчего все замерли в удивленном внимании. — А от знания о Вестнике Змея кому-нибудь станет легче?

«Ведь он прав. Мы не представляем, как с ним бороться, мы не понимаем, куда он убегает или исчезает. Легендарный Сомн — это угроза, с которой никто не умеет бороться, — осознал Джоэл, не смея высказать вслух свои безнадежные выводы. — И что остается тогда простым горожанам? Принять и понять, что их участь не лучше, чем скота на убой?»

— Его видели! Слишком многие видели! И что теперь, объявить их всех сумасшедшими, как Грэма и Бима? — не унималась Энн, размахивая руками так, что на нее оборачивались случайные охотники, пересекавшие вестибюль.

Спор прервал треск в громкоговорителях внутреннего оповещения. Визжащий и хлюпающий звук готовящегося эфира всегда сводил с ума, напоминая скрежет лезвия по стеклу, а вернее — по оголенным нервам. Джоэл вздрогнул от неожиданности и инстинктивно зажал уши. Голова накалялась жаровней, в которую накидали свежих углей, а неестественный гудящий только раздувал пламя. На миг перед глазами все поплыло, пронеслись худшие кошмары и образы Разрушающих, окруженных языками огня. Не они ли нашептали безумный план, который с такой слепой готовностью подхватили друзья? Джоэл уже ни в чем не был уверен. Вермело утратил защиту Стража Вселенной — так говорили слуги Змея. Впрочем, за город и прежде никто не заступался, но он как-то выживал. Только благодаря восстановлению порядка, не иначе. Порядок. Везде важен порядок. В городе и в мыслях.

Вот и туман под веками иссяк, и свист громкоговорителей перебил помехи древних устройств, сложившись в отчетливые слова:

— Внимание! Всем охотникам собраться в демонстрационном зале в течение часа. Внимание! Всем охотникам…

Сообщение транслировалось со всех часовых башен, пронзая все закоулки и темные углы старой психушки. Очевидно, все спящие на подвальных уровнях немедленно пробуждались, а все отправившиеся домой, проклиная службу, двигались обратно к цитадели.

— Что это все значит? — поразился Ли, вертя головой. Если объявлялся общий сбор всего гарнизона, значит, намечалось что-то серьезное. Подобное собрание устраивали, когда назначался новый Верховный Охотник или когда в городе вводилось чрезвычайное положение, как в прошлую эпидемию обращений. И раз уж Уман явно не собирался расставаться с нагретым местом, думать приходилось о самом безрадостном.

— Ли, и что ты такой недогадливый. Сам же слышал! Пойдем в демонстрационный зал, — подбоченившись, хмыкнула Энн.

— Всяко лучше, чем в темницу, — добавил Батлер, понуро плетясь следом за новой напарницей.

Ли и Джоэл не нашли, что возразить. Они все теперь мечтали слиться с толпой, чтобы Уман забыл о своей нежданной немилости. Они нарушили устав. Но если весь город трясся от возмущения, рискуя провалиться в тотальное беззаконие, желание добиться справедливости со стороны опытных охотников едва ли стоило расценивать как серьезный проступок. Впрочем, Джоэл уже никому и ни во что не верил. Человечество точно не заслуживало веры. Застенные твари — тем более. Он доверял Ли, Энн и Батлеру, ощущая их поддержку, когда они встали рядом плечом к плечу на одном из верхних рядов сумрачного демонстрационного зала.

Яркие лампы озаряли только круглое подобие сцены внизу. В прежние времена светила науки показывали там коллегам чудеса новомодной медицины: лечение электрошоком, лоботомию и другие действенные способы усмирить буйных больных.

Теперь же в центре зала, окруженного рядами деревянных скамеек, уходящих лестницей под потолок, выступал Верховный Охотник, на этот раз даже не один.

Вместе с ним присутствовал безошибочно узнанный тучный господин из Квартала Судей. Это с ним только недавно говорил Уман, это его рикша подтрунивал над Джоэлом, когда тот измученно шатался после первой встречи с Легендарным Сомном. Теперь же у господина не осталось времени для шуток, и его появление на официальном уровне в цитадели навело Джоэла на пренеприятные мысли: верхушка Вермело контролировала все расследования Охотников.

Похоже, именно с их подачи Уман не имел права делиться всей информацией, отчего бывший друг еще ниже упал в глазах Джоэла. В этой молчаливой незаметной игре каждый выбирал свою сторону. Уман в угоду своему благополучию выбрал не ту, отгородившись от сослуживцев толстой дверью дорогого кабинета, примкнув к лагерю интриганов из Квартала Богачей и Судей. Охотники когда-то клялись защищать город под покровом ночи, не различая сословий и не вступая в политические разборки. Видимо, клятвы прошлого затерялись среди бесконечных оборотов часовых стрелок, отсчитывавших года и десятилетия, что складывались в века.