Первые два увековечены благодаря диалогам Платона, которые названы их именами; там же даются их портреты, убедительные и совсем не отталкивающие.

Протагор Абдерский. Протагор родился в Абдере (на родине Демокрита) около 485 г. В тридцатилетием возрасте он отправился странствовать по всей Греции; побывал он и на Сицилии, и в Великой Греции, где читал лекции и учил. Его первого назвали софистом, и он собрал первый урожай. Его окружал громадный успех; за сорок лет преподавания он накопил в десять раз больше денег, чем скульптор Фидий. Протагор много раз приходил в Афины; видимо, некоторые периоды его пребывания были достаточно длительными, потому что в городе его хорошо знали. Он пользовался благосклонностью Перикла. История его материального успеха скучна и не предвещает ничего хорошего. На его примере многие наверняка устремились к занятию, которое оказалось столь прибыльным. Любой род занятий, который так хорошо оплачивается, подвержен риску. Новая профессия начиналась слишком хорошо; ничего удивительного, что со временем дела шли все хуже и хуже, а диалектика и софистика приобрели зловещую репутацию. Возможно, успеху Протагора способствовало то, что его философия была сродни релятивизму Гераклита. Подобные взгляды находят отклик во времена возрастающего разочарования. В одной из своих книг, где речь шла об истине, Протагор назвал человека «мерилом всего»; поэтому, писал он, никакой абсолютной истины быть не может. Другое его изречение еще более неосмотрительно: «Что же касается богов, я не могу сказать, существуют они или нет. Многое непостижимо, во-первых, в силу неясности вопроса, а во-вторых, в силу краткости человеческой жизни». Подобные сентенции оказались чрезмерными даже для афинской демократии. Афиняне проявляли крайнюю чувствительность в религиозных вопросах. К тому же их крайне задевало осквернение священных понятий. В 411 г. Протагора обвинили в безбожии. Купившим его книги велено было принести их на агору, где их сожгли. Самого Протагора отправили в ссылку. По другим сведениям, его приговорили к смерти, но ему удалось бежать. Он мог ускользнуть от афинских судей, но не от Немезиды: корабль, который вез его к свободе, потерпел крушение, и он погиб.

Следует добавить еще одно. Софисты учили также красиво говорить, что подразумевало знание грамматики. Таким образом, Протагор, первый софист, стал и первым грамматистом; он привлекал внимание к роду слов и различал различные времена и наклонения глагола. Конечно, помимо всего прочего, он стал и первым учителем практической логики, к которой мы вернемся позже. Любопытно было наблюдать за рождением греческой грамматики. Она возникла (и была составлена) первой; соперничество ей может составить лишь санскрит. Истоки грамматического сознания в Индии неизвестны, но первым санскритским грамматистом был Панини (IV – 1 до н. э.), который жил задолго до рождения какого бы то ни было зрелого греческого грамматиста.

Горгий Леонтинский. Хотя первым и самым ярким из софистов был урожденный фракиец, его главный соперник, Горгий, был родом с Сицилии. Он родился в Леонтини (недалеко от Сиракуз) около 485 г. Точная дата его рождения неизвестна, но в 427 г., когда его отправили послом родного города в Афины, он уже был пожилым человеком. По легенде, он пережил Сократа и умер столетним. Говорят также, что он был учеником Эмпедокла. Как и Протагор, Горгий много путешествовал, но провел много лет в Афинах. Он зарабатывал много денег, но бессмысленно их тратил. По существу, он был таким же, как Протагор, первый софист, только немного хуже. Насколько можно судить по сохранившимся отрывкам, оба они были настроены скептически, но Протагор был больше философом, в то время как Горгий – вполне зрелым софистом недоброй памяти, который утверждал, что прагматика дороже истины и что он способен представить малое великим и наоборот. Он был диалектиком, оратором, который больше думает о форме своих речей, чем об их содержании. Он предпочитал хороший аттический диалект и любил вставлять в свои речи архаизмы и редкие метафоры. Однако Платон довольно снисходительно отнесся к Горгию в диалоге, названном в его честь. «Горгий» был написан примерно в то же время, что и «Республика» (ок. 390–387), когда Платон готовился открыть Академию, но действие происходит в 405 г., когда Сократу было 64 года, а Горгий, 80-летний старик, находился в зените славы.

Горгий писал риторические сочинения, читал шутливые поэмы и произносил праздничные речи в Олимпии и Дельфах, призывая к миру и единству; но кто мог поверить человеку, который стремился к изяществу и убедительности и вместе с тем, по общему мнению, умел так хорошо отстаивать и противоположную точку зрения? Для того чтобы убеждать других, необходимо самому проявлять убежденность, а Горгий убежденным не был. Учитывая его изучение диалектики, нельзя назвать его бесчестным человеком, но успех застил ему глаза.

Антифон Рамносский. Третий софист принадлежит к другому типу, чем два первых; таким образом, можно сделать вывод, что софисты были разными. Антифон родился в Рамносе (недалеко от Марафона) примерно в то же время, что и Протагор с Горгием (ок. 480 г.). Он стал профессиональным оратором и возглавлял школу риторики. Самым его выдающимся учеником был Фукидид. Сохранилось около пятнадцати речей Антифона, причем все они были написаны для других или ради упражнения. Из многих его речей лишь одну (речь в свою защиту в 411 г.) он прочел сам, но эта речь, наверняка лучшая и самая проникновенная, к сожалению, утрачена. Антифон был политиком и участвовал в перевороте Четырехсот; после восстановления демократии его приговорили к смерти.

Помимо речей, он сочинил небольшую книгу, названную «Искусство избегать горя». Она стала первой в очень популярном жанре – «утешений». Люди огорчаются по многим поводам, и нет такого, кто не знал бы горя и печали. Всем нужно утешение, и хорошая утешительная книга наверняка приветствуется. У Антифона находятся подражатели почти в каждой стране и во все времена. Достаточно упомянуть Боэция и Дж. Либмана (американского раввина (1907–1948) и автора бестселлера «Душевное спокойствие» (1946)).

Протагор, Горгий и Антифон были лучшими из софистов. Хотя по-человечески они не слишком привлекательны, они и им подобные помогают нам лучше понять интеллектуальный климат во второй половине V в. до н. э. Проблемы, возникшие в связи с деятельностью софистов, нам знакомы, потому что это проблемы образования. Когда общество становится более утонченным, что можно сказать о греческом обществе в середине столетия, неизбежно возникает желание заменить старое образование чем-то новым, передать вновь приобретенные утонченность и разочарование следующему поколению. Возникает конфликт между старыми и молодыми. Конечно, конфликт смены поколений вечен, но он значительно усиливался благодаря резкому культурному прогрессу. Более того, никакое образование, даже самое лучшее, не подходит всем. Хороших учеников оно облагораживает, плохих же ухудшает