Это дорого обошлось Виктору. Он был старый человек — старый человек, которого я только что свалила на асфальт и хорошенько стукнула. Он тяжело дышал, мучаясь от боли и усталости; видимо, на использование магии такой мощи — ни один пользователь земли на моих глазах не делал ничего подобного — уходили все остатки его сил.

Один хороший удар — все, что мне требовалось. Один хороший удар, который собьет его с ног и лишит способности сражаться. Одна беда — с ног оказалась сбита я. Буквально. Несмотря на все усилия, персональное землетрясение свалило меня на колени. Я по-прежнему была в этом дурацком платье и в результате снова оцарапала ноги. И стоило мне упасть, как вокруг начал подниматься асфальт — видимо, Виктор хотел поймать меня в западню, воздвигнув вокруг каменную тюрьму. Я не могла этого допустить.

— Вся твоя мускульная сила впустую… — Пот заливал лицо Виктора, дыхание его стало прерывистым и тяжелым. — Настоящая сила в голове. В хитрости. Контролируя Джиллиан, я контролирую Василису, а с ней — Драгомиров и, следовательно… всех мороев. Вот власть. Вот сила.

Его самодовольная тирада в основном прошла мимо меня, но одна часть привлекла внимание: «Контролируя Джиллиан, я контролирую Василису». Лисса. Ну уж нет, я не допущу, чтобы он причинил вред ей, чтобы он использовал ее, да и Джил тоже. Лисса подарила мне четки с крестиком из наследия Драгомиров; дар, предназначенный для тех, кто защищает эту семью. Мой долг — защищать всех Драгомиров. Древняя мантра стражей снова зазвучала в сознании: «Они на первом месте».

Внимательно присмотревшись к вздрагивающей земле и оценив силу «землетрясения», я снова попыталась встать, и мне удалось сделать это, практически приплясывая по парковке. Глядя на Виктора, я вспомнила, о чем предостерегала меня Соня: катализатор. Искра, способная воспламенить тьму, которую я долгое время накапливала, вытягивая ее из Лиссы. Сейчас все беды моей жизни сосредоточились в одном человеке. Он уже заставил страдать мою лучшую подругу… едва не убил ее. Он играл с Дмитрием и мной, усложнив наши и без того запутанные отношения. Кто остановит этот бесконечный поток зла? Все вокруг окрасилось в красный и черный цвета. Я слышала взывающий ко мне голос… Наверное, Соня. Но в этот момент на свете не существовало ничего, кроме Виктора и моей ненависти к нему.

Я бросилась на него, полная ярости и адреналина, и вырвалась из эпицентра «землетрясения», угрожающего захватить меня. И снова я всей тяжестью обрушилась на Дашкова, но слегка сместила направление своего движения и отбросила его не на землю, а на бетонную стену, причем с такой силой, с какой могла бы ударить стригоя. Его голова мотнулась назад, послышался странный хрустящий звук, и Виктор сполз на землю. Я тут же упала рядом, схватила его за руки и принялась трясти.

— Вставай! — закричала я. — Вставай и сражайся со мной!

Но сколько я ни трясла его и ни кричала, Виктор не поднялся; он вообще не двигался.

Кто-то схватил меня сзади и попытался оттащить от него.

— Роза! Роза! Прекрати!

Я ни на что не обращала внимания. Гнев и сила бурлили во мне, я жаждала встретиться с Виктором лицом к лицу раз и навсегда. Внезапно тело охватило странное ощущение — как будто по коже заскользили кончики пальцев.

«Отпусти его».

Я не хотела делать этого, но спустя мгновение мелькнула мысль, что это разумно. Моя хватка слегка ослабела, и меня сумели отдернуть назад. И едва это произошло, я вынырнула из черно-красного тумана и осознала, что случилось. Соня, оттаскивающая меня от Виктора, использовала малую толику принуждения, чтобы заставить отпустить его. Она была настолько сильна в магии, что ей даже не требовалось смотреть мне в глаза. И она продолжала крепко держать меня, хотя могла бы осознать, что в этом больше нет нужды.

— Я должна остановить его! — Я попыталась вырваться. — Он заплатит за все!

Я снова потянулась к нему. Теперь Соня прибегла к словам:

— Роза, он мертв! Неужели ты не понимаешь? Мертв. Виктор мертв.

Нет, я не понимала… по крайней мере, сначала. Мной владела слепая одержимость, потребность во что бы то ни стало добраться до Виктора. Но потом… потом ее слова пробились ко мне. Снова схватив Дашкова, я почувствовала бессильную расслабленность его тела. Его взгляд был слепо устремлен в… никуда. Безумные, кипящие во мне эмоции стали слабеть, и на смену им пришел шок. Руки разжались; я смотрела на него, и постепенно до меня доходил смысл слов Сони.

Доходило, что я сделала.

Потом послышался ужасный звук — долгий, скорбный крик. Я оглянулась и увидела Роберта, рядом с которым стоял Дмитрий. Завернув руки Роберта за спину, Дмитрий без труда удерживал его, но тот не оставлял попыток вырваться. Неподалеку стояла Джил, растерянная и испуганная.

— Виктор! Виктор!

Роберт разрыдался. Я снова перевела взгляд на лежащее у моих ног тело, почти не веря своим глазам. Мне казалась безумной реакция стражей на убийство мороя, которое совершил Эдди, но сейчас я начала их понимать. Монстр, каким является каждый стригой, — это одно. Но жизнь человека, даже того, который…

— Уведи его отсюда!

От неожиданного восклицания Сони я вздрогнула. До этого она стояла на коленях рядом с телом, но теперь вскочила и повернулась к Дмитрию.

— Уведи его отсюда! Как можно дальше!

Дмитрий выглядел удивленным, однако ее властный тон немедленно подействовал на него. Он потащил Роберта прочь, но спустя несколько мгновений просто перекинул его через плечо и понес. Я ожидала криков протеста, но Роберт смолк. Он не отрывал от Виктора взгляда, такого острого и сосредоточенного, что, казалось, мог прожечь в теле дыру. Соня снова рухнула на землю и накрыла собой тело Виктора.

— Уведи его отсюда! — снова закричала она. — Он пытается оживить Виктора! Тот станет «отмеченным поцелуем тьмы»!

Все еще в смятении и ужасе от содеянного, я тем не менее осознала опасность того, что могло произойти. Нельзя допустить, чтобы Роберт вернул Виктора к жизни. Братья были достаточно опасны и без связи между собой. Нельзя также допустить, чтобы Виктор смог вызывать духи умерших, как это делала я. Виктор должен остаться мертвым.

— Разве он не должен прикасаться к его телу? — спросила я.

— Чтобы завершить связь, да. Однако сейчас он в огромных количествах использует стихию духа, призывая душу Виктора обратно и удерживая ее поблизости.

Когда Дмитрий с Робертом скрылись, Соня попросила меня помочь ей перетащить тело. Мы подняли сильный шум, и просто чудо, что пока никто не вышел. Джил помогала нам. Я действовала как автомат, почти не осознавая, что делаю. Соня нашла ключи от внедорожника и опустила спинки задних сидений, чтобы увеличить свободное пространство. Втроем мы забрались туда и пригнулись, чтобы снаружи нас нельзя было разглядеть. Вскоре послышались голоса, из мотеля высыпали люди, интересуясь, что произошло. Я не отдавала себе отчета в том, долго ли они оставались на парковке; знала лишь, что, к счастью, машины не обыскивали. По правде говоря, никаких связных мыслей в голове вообще не было. Ярость угасла, но в сознании царила неразбериха. Казалось, я не могу задержаться ни на чем конкретном. Мне было нехорошо, и я просто выполняла приказы Сони, стараясь не смотреть на тело Виктора.