ринулась их догонять по дороге к городу, то так и осталась бы стоять в центре площадки в полном одиночестве.

— Что-то случилось?

— Они меня бросили одну, представляешь. Просто взяли и пошли куда-то, словно я мебель какая-то. Вот придёт, я ему устрою. Совершенно не умеет общаться с девушками.

— Рита!

— Да не знаю я что случилось. Мы тренировались, а потом они странные стали. Самой бы хотелось знать, что произошло. Просто ушли оба мрачнее тучи и ничего не сказали. Квинт, так парня зовут. Бывший сопартиец Коди. Что-то в их прошлом случилось, но он не рассказывает что. Даже пригрозил, что перестанет со мной общаться. Представляешь, я бы не смогла видеться с тобой. Как он вообще мог пригрозить мне таким? Иногда он становится таким бесчувственным.

— Я знаю. — Обеспокоенное лицо Шарлотты сменилось на расстроенное, и она медленно пошла вглубь комнаты, усевшись на кровать парня. — Иногда Коди становится очень грустным, а потом, если это длится слишком долго, словно пустеет изнутри. Ощущение, что настоящий Коди умирает в этот миг, а другой, который приходит на его место, начинает всячески меня избегать. Вроде сидит рядом, никуда не уходил, а ощущение, что в мгновение ока осталась одна. Подолгу молчит, а если и говорит, то слова подбирает. Так явно и так долго это делает. Я ведь просто хочу поговорить с ним настоящим, а не с кем-то другим. Не понимаю, почему он пытается скрыть свою боль от меня. Что ещё я должна сделать, чтобы он мне доверился? Ему ведь очень больно, я чувствую это, но он молчит, а я не знаю как помочь.

Откровение Шарлотты неожиданно всколыхнуло сознание Риты, а спустя пару секунд девушка уже практически не сомневалась в неожиданном наваждении. Хотя прямых подтверждений не было, чутьё авантюриста подсказывало ей, что она права. Коди избегающий группы; Кумико, капитан его группы, распустившая её сразу же, как пришла в Еврантир и теперь тоже избегающая любых групп; сопартиец пытающий оправдать события прошлого; странная реакция обоих парней на её выпад; постоянная тоска и спрятанная в глубине души боль, которой он не делится даже с Шарлоттой. Всё это подводило только к одному логичному выводу. Группы так просто не распускают, и, тем более, после этого в них не боятся вступать. Хотя обстоятельства произошедшего всё ещё неизвестны, общая картинка складывалась довольно ясно.

— Знаешь Шарлотта, кажется я поняла, что он прячет. И это вяжется с тем, почему он купил и так бережёт тебя. Он ведь совершенно не видит в тебе раба. Даже я вижу в тебе рабыню больше, чем он, хотя ты для меня как сестра. Ему никогда не нужна была рабыня. — Маргарита на миг задумалась, словно вспомнила что-то неприятное, но сразу же продолжила. — Рабов покупают для чего угодно, но не для того, чтобы они становились членом семьи. Я думала, что он притворяется, играется, пытается заслужить твоё доверие, чтобы обмануть, сделать больнее. Я уже встречала таких, но с тобой всё не так. Он настоящий эгоист. Делает только то, что нужно ему. Ни на кого не обращает внимания и никого не слушает, но о тебе он искренне хочет позаботиться. В этом я ему верю. Ты нужна ему Шарлотта, по-настоящему нужна. Коди потерял кого-то очень важного для себя. И скорее всего она ещё была членом его группы.

***

— Как они?

— Кто?

— Родители… Алисы. — Коди нервно сглотнул, прежде чем смог договорить свой вопрос. Метка вновь взяла его сознание под контроль, и говорить о прошлом было тяжело. Проклятие всячески сопротивлялось, стараясь оградить парня от болезненных воспоминаний.

— В первый день они даже не пустили нас на порог. Кумико не смогла себя простить, а потому простояла около их дома до самого вечера. Мы пытались её увести, но она прогнала нас с Майроном и велела не приближаться к дому. Уже на утро я узнал, что она провела на улице всю ночь так и не сомкнув глаз.

Квинт ненадолго замолчал. Неспешные шаги вели двух парней по узким переулкам куда-то в центр города. Только после очередного поворота лучник продолжил.

— В итоге, на утро они впустили Кумико, а к вечеру впустили и нас. Я никогда не забуду их взгляд. В нём что-то потухло. Они никогда нас не простят, чтобы мы им не сказали. Я знаю, что они нас не простили, не важно, что они говорили, я видел это в их глазах. — Квинт очень нервно вздохнул, а его плечи передёрнуло. — На церемонию пришли все её одногруппники. Те самые о ком она в дневнике писала. Мне Кумико рассказала. Коди, они все до единого пришли. Люди говорили это всё из-за её отца. Может это и так, уже не важно, ценили они её или нет, но на их лицах была боль. Так почему же ты не приехал? Почему только тебя там не было?

— Испугался. — Коди ответил сразу же. Метка контролировала его сознание, полностью лишая даже возможности почувствовать укор совести. Если бы он не заготовил этот ответ заранее, то под действием Метки никогда бы не смог его найти и тем более произнести. С тех пор как ему приснился тот сон, парень понимал, что обязан признать правду о себе. Другого пути уже не было. — Я боялся увидеть её. Я ведь не видел. Когда я очнулся, её уже увезли. Я боялся, что, если я увижу, всё станет правдой. Я испугался такой правды, не хотел её признавать.

— Потому ты сбежал?

— Да.

— А что сейчас?

— Мне помогли понять. Она погибла из-за меня.

— Ты должен съездить к ним, Коди. К ней.

— Ты ведь видишь какой я. Знаешь о моей Метке. Знаешь, на что она меня толкнула. Мне нельзя. Только не такому мне. — Коди говорил очень медленно и тихо. — Метка уже повреждена, а значит её можно полностью сломать. Пока я не знаю как, но я должен уничтожить её. Причину всего. Она сделала меня таким, и я должен от неё избавиться. Так будет лучше всем.

— Её родители просто хотели знать, что их дочь не безразлична тем, кому они её отдали. Они даже не спрашивали, как всё случилось. Они вообще ни о чём не спрашивали. Нас никогда не простят, но они