очевидно, твердой позиции по отношению к двум митрополитам «всея Руси» – московскому (не имевшему благословения константинопольского патриарха) и литовско-русскому; тверской епископ Моисей в 1459 г. отказался явиться в Москву по требованию митрополита (РИБ, т. VI. СПб., 1880, № 82, с. 625–626). После смерти Бориса Александровича, как сообщает Тверская летопись, «Моисея владыку свели с владычества (в) Отрочь монастырь, а поставили Генадья Кожу на владычество, а ставили его на Москве…» (ПСРЛ, т. XV. СПб., 1863, с. 496).

12 и Бориса Захарьича – имя Бориса Захарьевича читается только в Летописном изводе; в Троицком изводе оно отсутствует. Борис Захарьич Бороздин – воевода, возглавлявший тверские войска, посланные Борисом Александровичем в 1447 г. на помощь Василию Темному (ср. Инока Фомы Слово похвальное в. к… Борису Александровичу. В кн.: ПЛДР, вып. 5, с. 320). Род Бороздиных перешел впоследствии на московскую службу.

13 И приидох в монастырь Колязин… у Макария и у святыа братии – Троицкий Калязин монастырь был основан на левом берегу Волги, напротив города Калязина, около 1444 г. Матвеем Кожиным, в монашестве Макарием; церковь Бориса и Глеба находилась в Макарьевском Троицком монастыре. Макарий Калязинский был в XVI в. причислен к лику святых, но эта канонизация вызывала возражения. Виднейший публицист начала XVI в. Вассиан Патрикеев, иронизируя по поводу канонизации Макария, именовал его «сельским мужиком» (Макарий, очевидно, принадлежал к числу тверских детей боярских). «Яз его знал, простой был человек; а будет ся чюдотворец, ино как вам любо с ним – чюдотворец ли сей будет, не чюдотворец ли», – заявил Вассиан во время соборного суда над ним митрополиту Даниилу, отстаивавшему святость Макария Калязинского (Казакова Н.А. Вассиан Патрикеев и его сочинения. М.; Л., 1969, с. 297). В настоящее время территория города Калязина и Троицкого Калязинского монастыря затоплена при построении канала Москва – Волга.

14 Углеч – Углич, город, столица удельного княжества Углицкого, князем которого был в 1462–1491 гг. брат Ивана III Андрей (Большой) Васильевич.

15 на Кострому ко князю Александру с ыною грамотою – Кострома на Волге входила в число непосредственных владений великого князя. Ссылаясь на комментируемый текст «Хожения за три моря» (в ПСРЛ, т. VI), составители «Указателя к осми томам Полного собрания русских летописей» (т. I. СПб., 1875, с. 7) определяли князя Александра, к которому заезжал Афанасий Никитин, как «Александра Васильевича, кн. Костромского». Однако ни о князе Александре Васильевиче, ни о каких-либо других костромских князьях того времени нам ничего не известно. Очевидно, речь идет о наместнике Ивана III в Костроме, возможно, об Александре Васильевиче Оболенском (см. о нем: Веселовский С.Б. Исследования по истории класса служилых землевладельцев. М., 1969, с. 436).

16 Плесо – Плёс, населенный пункт на Волге, расположенный между Костромой и устьем р. Унжи; сведения о нем появляются не ранее XIV в.

17 в Новгород в Нижней к Михайло х Киселеву и к пошлиннику к Ывану к Сараеву – Нижний Новгород входил в состав владений великого князя Московского; Михаил Киселев – видимо, отец Федора Михайловича Киселева, получившего жалованную грамоту Ивана III в 1470–1485 гг. и умершего в начале XVI в. (АСЭИ, т. I. М., 1952, № 398, с. 290–291). О нижегородском пошлиннике (сборщике пошлин) Иване Сараеве мы не располагаем дополнительными сведениями; едва ли он идентичен какому-либо из вологодских землевладельцев – Ивану или Ивану Ивановичу Сараеву, упомянутым в правой грамоте 1499–1500 гг. (АСЭИ, т. III, М., 1964, № 276, с. 290–292).

18 посла татарскаго ширванишина – ширваншах (шах Ширвана) – титул государей Ширвана, независимого государства, находившегося в северо-восточной части нынешнего Азербайджана. В 1462–1500 гг. ширваншахом был Фаррух-Ясар. Посольство Василия Папина в Ширван было отправлено в ответ на его обращение в Москву, о чем мы узнаем из записок Афанасия Никитина. И.И. Срезневский, исходя из своей датировки путешествия Афанасия Никитина, относил посольство из Шемахи в Москву к 1466 г. Выяснение действительной даты – 1468 г. позволяет по-иному взглянуть на возможные причины обмена посольствами. Фаррух-Ясар являлся союзником Узуна Хасана, правившего в Иране с 1467 г., и, по-видимому, посольство Хасан-бека, с которым в Ширван отправился Афанасий Никитин и его спутники, было вызвано заинтересованностью Ирана в сближении с Москвой (см. прим. 182). Сказалось здесь и влияние Венеции, которая с 1463 г. вела войну с Османской империей и вступила в союз с Узуном Хасаном. В начале 70‑х гг. Венеция попыталась привлечь на свою сторону Ивана III (посольство Джан Батиста Тривизана). Другого посла Ивана III в Шемахе встретил в 1475 г. венецианский посол Амброджо Контарини; он называет его Марко Россо и рассказывает, что познакомился с ним в Тебризе, при дворе Узуна Хасана, а затем совершил с ним поездку в Москву (Барбаро и Контарини, с. 215–216). Для Афанасия Никитина в передаче восточных имен, титулов, названий городов характерна передача их так, как они произносятся в живой речи. Конечное «х» в слове «ширваншах» почти не слышится, отсюда, как отметил И.П. Петрушевский, у Афанасия Никитина те же формы, что у путешественников Барбаро и Контарипи, а также у грузинских авторов.

19 Казань… Орду… и Сарай – Золотая Орда (от монголо-татарского «орду» – ставка хана), бывшая в XIII–XIV вв. могущественным государством, находилась в середине XV в. в состоянии распада. В 1445 г. на средней Волге образовалось Казанское царство (ханство), не раз воевавшее с русскими княжествами; в 60‑х гг. Иван III организовал несколько военных походов на Казань (см. выше, прим. 2). Основная часть Золотой Орды на Нижней Волге называлась в то время Большой Ордой; хан ее Ахмат также совершал несколько раз походы на Русь. В Троицком изводе среди мест, которые проехал Афанасий Никитин, упоминаются также Услан и Берекезаны – поселения в дельте Волги, к северу от Астрахани (в Летописном изводе это упоминание, очевидно, пропущено). Орда и Сарай – два центра Золотой Орды. Под Ордой имеется в виду Новый Сарай, по русским источникам Великий Сарай, ставший столицей при хане Узбеке (1313–1340 гг.). Одно из лучших описаний города, относящееся к этому времени, принадлежит Мухамеду Ибн-Батуте – арабскому путешественнику и писателю, побывавшему здесь на пути из Крыма в Индию. Русские купцы привозили кожи, полотно, деревянную посуду, уздечки, ножи и другие изделия русского ремесла, а вывозили краски, доставленные из Персии, восточные ткани и другие товары. Караванные пути связывали город со Средней Азией и Персией. Отсюда табунами перегоняли лошадей и в русские земли, и в Персию для отправки в Индию. С этой торговлей связаны находки золотых монет делийских султанов; индийские монеты XIV в., найденные в 1960–1970‑е гг., хранятся в Волгоградском и Астраханском музеях. Купцы, приезжавшие из многих стран в Новый Сарай, жили в отведенных им кварталах. Ибн-Батута называет среди них русских и византийцев, добавляя «там и базары их». Были здесь