сына») нам уже хорошо известны. Настоящая причина трагедии – действия Владимира Черткова, который использовал все средства, чтобы получить власть над престарелым Толстым и добиться составления завещания, которое давало ему, Черткову, контроль над всеми публикациями произведений Толстого. В ночь на 28 октября 1910 года из дома уходил Толстой, который уже не был самим собой. Далее следует отшлифованное годами разоблачение отца. «Война и мир», «Анна Каренина», «Воскресение» делают его великим, но, помимо этого, он, увы, хотел создать новую религию, основанную на вере в то, что человек добр. И последствия этого проекта чудовищны. Толстой, который не хотел революции, стал «самым ужасным и самым могущественным революционером из всех, кого видел мир». Если бы он использовал хотя бы мизерную часть своего интеллекта ради рационального мирного обновления России, страна сейчас находилась бы в совершенно иной ситуации, и миллионы жизней были бы спасены. Возможно, обновление России было достижимо и без кровопролития. Высокого культурного уровня и благосостояния можно достичь и мирными средствами. Когда-нибудь в будущем люди поймут и оценят также заветы Толстого о любви, предрекает Лев.

Аудиенция у Муссолини

В марте 1936 года Лев снова у сестры в Риме. Будь что будет, но сейчас он намерен встретиться с вызывающим восхищение Муссолини, чтобы собственноручно вручить ему бюст, над которым работал полгода. Довольный результатом Лев прилагает к прошению об аудиенции фотографию бюста и объясняет, что он имеет «определенную историческую ценность», поскольку позволяет увидеть «ту правду и ту жизнь, которые я ищу в моем любимом искусстве». Бюст Лев хочет подарить Муссолини и его дочери Эдде Чиано, и если Муссолини захочет, то Лев готов сделать версию в бронзе, которая подошла бы для выставки в Музее современного искусства в Риме.

Ответ приходит в тот же месяц. Граф Луиджи Видау, сотрудник министерства иностранных дел, благодарит за фотографии и удовлетворяет просьбу Льва об аудиенции. Видау также извещает личного секретаря Муссолини Освальдо Себастиани, что Лев может сделать бронзовый бюст в течение нескольких дней. Далее Муссолини примет решение, где разместить бюст – в каком-либо министерстве или общественном учреждении.

Муссолини принимает Льва 13 апреля 1936 года. Гипсовый бюст отправлен в Палаццо Венеция, резиденцию Дуче, заранее. После долгого ожидания в одном из многочисленных залов дворца его ведут через безлюдную анфиладу в кабинет Муссолини. Правитель Италии стоит позади рабочего стола, на котором аккуратно разложены в стопки многочисленные документы. «Современный Наполеон, современный Цезарь», – проносится в голове у Льва. Муссолини невысок, но пропорционально сложен. Форма головы хорошо знакома Льву как скульптору; маленькие уши, большие широко раскрытые глаза.

«Это ваша работа? – спрашивает Муссолини, показывая на бюст на письменном столе. – Она хороша! Она мне нравится. Это одно из лучших моих изображений из всех, что когда-либо делались. Я заберу это с собой на Виллу Торлония». Лев замечает, что испытывал некоторые трудности, работая без живой модели. И как следствие, сделал Муссолини моложе, чем тот есть на самом деле. Муссолини лишь пожимает плечами. И вдруг делает удивительное признание: «Я читал все труды вашего отца. Я хорошо их знаю». – «Как вам удается находить время для чтения?» – спрашивает Лев. «Я много читаю», – звучит в ответ.

Лев заранее решил не говорить о политике, поскольку запросил аудиенцию как художник, а не журналист. Поэтому текущая Итало-эфиопская война остается без комментариев. Но ничего не мешает рассказать о ссоре с Толстым в связи с Русско-японской войной. «У моего отца было словно две личности, – делится Лев с Муссолини. – Первая – старый солдат и воин, вторая – христианин и антимилитарист». Когда в ходе войны с Японией русские потеряли восемь пушек, Толстой с возмущением воскликнул: «О, эти негодяи потеряли восемь пушек! В мое время так не воевали!» Однако когда Лев в тот же период опубликовал статью в «Новом времени» с требованием продолжить войну до победы, Толстой разгневался: «Ты можешь писать все, что хочешь, только не о продолжении войны!»

«Почему он рассердился?» – интересуется Муссолини. Лев тогда знал, что японцам не хватает амуниции и провианта, и поэтому написал, что минимальное военное усиление со стороны русских даст возможность отвоевать все, что было потеряно. Таким образом теория об исторической и мировой миссии России, в которую верил Лев, столкнулась с полным неприятием войны Толстым. Льва беспокоила мысль о русских и белой расе – и ни о чем другом.

Муссолини слушает, замерев, молча и пристально глядя на Льва серыми глазами. Аудиенция приближается к концу. Муссолини записывает адрес Льва. Лев просит фотографию с автографом и получает не только подпись, но и личное посвящение. Не одобрив тринадцатое число, Муссолини исправляет дату на четырнадцатое. Лев желает Дуче долгих лет, а диктатор говорит, что рад знакомству со Львом Львовичем Толстым. Они пожимают друг другу руки и расходятся.

На обратном пути у Льва спрашивают, доволен ли он встречей. На каком языке они разговаривали? На французском! «Он отлично говорит и по-английски», – сообщают Льву.

Осенью Лев пишет статью об этой встрече под названием «Шесть минут с Муссолини и шесть месяцев с его бюстом» для британской фашистской газеты Action. Ему не хватает слов, чтобы описать популярность и власть Дуче. Муссолини скромен, искренен, трудолюбив, хороший семьянин и верный друг. Ему свойственны тонкий интеллект и острое мышление, хорошее знание жизни, несгибаемая воля и дружелюбие. Поэтому, предполагает Лев, Муссолини и любят. О фашистской программе Муссолини Лев молчит.

Но какова судьба бюстов? Через неделю после аудиенции Видау пишет Себастиани, что Муссолини, по словам Толстого, попросил сделать бронзовую копию бюста для Виллы Торлония. Лев же, очевидно из опасений, что работа останется неоплаченной, предлагает продать копию какому-либо общественному учреждению. В итоге итальянцы платят Льву две тысячи лир за бронзовый бюст, который отправляется на Виллу Торлония. Ни о каких других копиях речь уже не идет.

Той же осенью Лев обращается к Себастиани с новым предложением: он готов сделать скульптуры умерших родителей Муссолини. Предложение принимается, и в начале 1937 года Лев возвращается в Рим, чтобы на месте изготовить два бюста. Сперва он живет у сестры по адресу Пьяцца Ремуриа, 3, а затем переезжает в собственную квартиру на Виа делла Пирамид. Отсюда он шлет Муссолини приглашение посетить мастерскую и дать Льву личные советы. Визит не состоялся, но работа выполнена, и в апреле два бюста отправляются на Виллу Торлония.

Интересно, что думает Татьяна об общении брата с Муссолини. Вероятно, она списывает все на тягу Льва к власти и мечты о возможности влиять на исторические процессы. Для