Не мог он, будучи в тех краях, не заскочить к Зареме Юсуфовне. Они с Ликой выбрали ей в подарок ту самую уникальную систему водоснабжения, которая работала от электричества. Оставалось надеяться, что найдутся добрые люди и установят ей все это добро, согласно схемам. Ну и по мелочи Лика набила целую сумку подарков. Зарема их разглядывала с большим удовольствием, как ребенок. При прощании велела Лике кланяться и настоятельно приглашала приезжать к ней на следующее лето с детьми.

Помнится, Кирсанов тогда списал множественное число в ее речи на ошибку в произношении. Но она так хитро на него посмотрела! Кирсанов решил, что Зареме уже успела присниться их с Ликой дальнейшая жизнь, что ж с ней такое иногда случается. Вот уж кто для него был женщиной-загадкой.

Лика вздохнула во сне. Захотелось судорожно стиснуть ее, но нельзя было будить. Рука затекла, но положение он так и не поменял, не хотелось разжимать объятия.

Нет, они так намаялись за последнее время, что отдых будет как нельзя кстати. Слишком много забот и тревог. Но были, конечно, и приятные моменты. Лика с Ванькой переселились в его берлогу, из пустующей комнаты без названия сделали детскую, переставили мебель в гостиной и поменяли шторы. Ему ужасно нравилось, что она хозяйничает в его доме.

А столько им предстоит еще сделать по приезду! Их чудачества в поезде не прошли даром. Это то, о чем ему пыталась сказать Зарема! Дело в том, что Лика принимала свои дурацкие противозачаточные таблетки, он улыбнулся про себя, вспомнив, как она его разыграла в гостинице. А потом, когда их похитили, пить стало нечего, таблетки-то в номере остались! Из-за пережитого стресса ее организм дал сбой, но не на столько радикальный, чтобы вовремя не среагировать на его мужское вмешательство. Короче говоря, Лика ожидала ребенка. Его ребенка! Они очень хорошо постарались в том поезде!

Кирсанов почувствовал, как губы непроизвольно разъехались от уха до уха в самодовольной улыбке. Конечно, они теперь поедут к Зареме с «детьми», потому что у них будет двое – двое! – детей.

Первым порывом для него было схватить Лику в охапку и нестись в загс. Но она его убеждала выждать хотя бы пару месяцев. Они договорились, что поженятся в июне. И сразу же начнут собирать документы на усыновление Ваньки, Кирсанов желал, чтобы все члены его семьи носили одну и ту же фамилию. И чтобы пацан перестал быть «Тысиным», а стал – «Килсановым». Так что хлопот будет невпроворот: женитьба, роды, покупка приданого для малыша. А еще надо с матерью их познакомить – это вообще отдельная тема. Мать у него, мягко говоря, сложный человек. Танька, вон, ему заранее сочувствие выражает.

«Ничего, прорвемся! – жизнерадостно подумал Кирсанов, полный оптимизма. И почувствовал, как его мягко подхватывают волны сна. «Вот сейчас слетаем, отдохнем на Канарах, как следует, а то когда еще Лике удастся в океане поплескаться? И все у нас будет хорошо».

Смежила веки и Лика, убаюканная снежной суетой за окном. Ей снилось солнце, яркое солнце и еще что-то ужасно приятное. Но тут она поняла, что солнце ей не снится – оно по-настоящему выглянуло из-за туч и светило прямо ей в лицо.

– Ура! – тихонько пропищала она, чтобы не разбудить Дениса.

Но повернувшись, не обнаружила его в кровати.

– Что, соня, проснулась? Давай, вставай, а то Канары проспишь, – заявил он, застряв в дверях. – Sic agite!

– Мы улетим, а ты дома останешься! – перевел на свой лад латинское выражение Ванька, проползая у Кирсанова под ногами.

А из кухни вкусно пахло кофе и яичницей с колбасой. И тут Лика поняла, что она счастлива. Абсолютно счастлива. И когда эти двое рядом, ей больше ничего, ну ничегошеньки не надо, даже Канарских островов. Но опаздывать на самолет все же не стоит, а то эта парочка ее со свету сживет!

И она вскочила с кровати, ощущая, что за плечами трепещутся крылья. А может и нимф над головой появился, встрепенулась она. Но, заглянув в зеркало, Лика не увидела ни того, ни другого. Все как всегда. Там была она, такая же, как обычно, ну разве что глаза блестели более живо. Странно, а ведь она будущая мама, в ней развивается жизнь, она любит и любима, она счастлива, черт возьми. Так почему же зазеркалье это все утаивает?!

Но тут за спиной возник Кирсанов, сцапал ее на руки и под веселый писк Ваньки потащил в ванную, решив, что у Лики начался приступ нарциссизма, а на это у них совершенно не было времени.