Колтон скорее почувствовал, чем увидел, как вздрогнула жена, и, обняв ее, привлек к себе.

– Не волнуйся, любимая. Все будет хорошо, я обещаю.

Его уверения пробудили ревность в той, что завистливо наблюдала за супружеской парой.

– Можешь клясться в чем угодно, только не знаю, как ты все это выполнишь, если учесть, что вы не женаты по закону, – начала Пандора, но тут же отшатнулась, увидев, каким бешенством вспыхнули глаза Колтона.

– Ты не оставляешь мне выбора, Пандора, – холодно бросил он. – Отныне знай, что я переверну небо и ад, но добуду доказательство того, что наш брак не более чем фарс, в противном случае предстану перед самим королем и поклянусь в своей невиновности и в том, что ты обманом завлекла меня в свои сети. Мало того, использую все возможное, вплоть до того, что напомню о своих военных подвигах, лишь бы добиться справедливости и скрепить союз с единственной женщиной, которую любил и люблю. Это ясно?

– Я заставлю тебя платить, если попробуешь выставить меня, не дав ни фартинга! – взвыла актриса, снова испугав ребенка. – И отберу Жени. Потребую девчонку себе и не отступлюсь, пока мне ее не отдадут.

– Значит, придется доказать, что она не твоя, – усмехнулся Колтон. – На это уйдет время, но, думаю, рано или поздно мне все удастся.

– Безмозглый влюбленный олух! Ты и не знаешь, что тебя ждет, если попробуешь отказать мне! Я страшно отомщу не только тебе, но и твоей любовнице, даже если придется для этого переспать со всеми судьями в этой стране. Ты ведь знаешь, как я умею убеждать! Разыграю невинную жертву, а сама буду рассказывать про тебя страшные вещи! И когда все будет кончено, ни ты, ни твои родные не смогут высоко держать голову! Не посмеют смотреть в глаза знакомым, не только в Лондоне, но и в этой дыре, которую ты называешь городом! А сейчас спасибо за гостеприимство, мне пора.

– Постой, Пандора. Прежде чем уйдешь, я должен кое-что тебе сказать, – учтиво заметил Колтон, не обращая внимания на угрозы.

Пандора, уже шагнувшая к двери, остановилась, в полной уверенности, что получит деньги.

– Возможно, ты избавишь меня от необходимости расспрашивать актеров твоего театра, действительно ли там работала Элис Коббл и была ли она беременна в последние месяцы своего пребывания там… Если понадобится, я объясню, что ты пытаешься выдать ее ребенка за своего. Наверняка найдутся те, кто подтвердит, что ты никогда не носила дитя. Я спрошу также, знают ли они о том, какой краской Элис рисовала родимое пятно на попке Женевьевы. Должно быть, какой-то стойкий состав, если я не смог его стереть, и поскольку Элис никогда не видела моего пятна, можно предположить, что образец рисовала ты. Или твой талантливый братец? Элис, вероятно, было приказано подновлять краску. Жаль, что толстуха оказалась неряхой и воровкой, иначе могла бы еще долго меня дурачить. Когда же ее прогнали, краска скоро выцвела.

Пандора задохнулась от неожиданности. Откуда он все знает? Не мог же так точно угадать? Да, этот человек куда умнее, чем она предполагала!

– Я… я не знаю, о чем ты толкуешь, – пролепетала она, поднося ко рту руку.

– Еще не зная, кто я, ты призналась, что бесплодна, и за все годы, что мы были вместе, ни разу не забеременела. Но потом в «Лондон газетт» напечатали объявление о том, что я унаследовал титул маркиза, и ты решила воспользоваться случаем. И поскольку сама не можешь никого родить, заключила сделку с Элис и, возможно, обещала в будущем большую сумму. Она согласилась, тем более что все знали о богатстве Уиндемов, и если бы твой план удался, ей бы тоже кое-что перепало. С другой стороны, сильно сомневаюсь, что такая уродина, как Элис, могла родить столь изящного и хорошенького младенца, как Жени. Так что, если ее собственный ребенок умер, она не задумалась бы похитить новорожденного другой женщины, чтобы получить обещанную плату. Эта женщина пойдет на что угодно и при этом не задумается сказать настоящей матери, что ее ребенок умер, подсунув ей своего собственного мертвого младенца. И вот что я придумал. Распущу по всей Англии слух, что, если Элис представит неоспоримые доказательства происхождения младенца, ее ждет большая награда. Думаю, ради денег она скажет правду, тем самым окончательно разоблачив твою игру. Представляешь, что произойдет, когда будет точно доказано, что ты не мать Жени?

– Довольно я наслушалась вздора! – гневно объявила Пандора, поняв, что надежды на богатство улетучились как дым. – Я остановлюсь в гостинице под Брэдфордом и буду ждать вестей от тебя. Если не дождусь, донесу властям, что ты двоеженец и обе твои жены еще живы. Не провожайте меня, я сама найду дорогу. И будьте вы прокляты!

Заслышав звон колокольчика, Роджер Элстон поднял голову от счетной книги, и глаза его загорелись при виде дамы, как две капли воды похожей на бесстыдных актрис, которых он так часто посещал в Лондоне. Собственно говоря, именно эту он знал, еще когда работал в приюте. Приходилось долго копить, чтобы приобрести билеты в театр и полюбоваться хорошенькими женщинами. Теперь же он мог позволить себе куда более дорогие развлечения.

Хотя пышная грудь посетительницы была частично прикрыта шелком, бледные пухлые холмики откровенно выпирали наружу, словно норовя прорвать тонкую ткань. Впрочем, женщина не оскорбилась откровенным взглядом Роджера, наоборот еще больше подалась вперед, словно пытаясь соблазнить хозяина. Тот, казалось, ничуть не возражал против такого же пристального осмотра. Судя по лицу, он был намного моложе тех любовников, с которыми она обычно забавлялась. Зато сделает все возможное, дабы ублажить ее, в этом Пандора была уверена! После решительного отказа Колтона Уиндема признать ее женой Пандора отчаянно нуждалась в подтверждении собственной привлекательности. Когда-то она была уверена, что небезразлична полковнику. Теперь же поняла, что он скорее всего был так же добр и внимателен ко всем своим женщинам. Жена, по всей видимости, его боготворила, но нужно признать, что ее любовь возвращалась сторицей.

– Я оставила шаль в Лондоне и теперь ищу чего-нибудь потеплее накинуть на плечи, чтобы не простудиться. Просто не ожидала, что так похолодает, – объяснила она, кокетливо улыбаясь. – Не найдется ли у вас накидки или ротонды? Я заплачу.

Роджер поспешно подошел к угловому шкафу и вынул тонкую шерстяную шаль, одно из самых дорогих изделий фабрики. Красотка, восхищенная изяществом выделки, ахнула.

– Какая прелесть! Только вот… как бы мне ни хотелось его приобрести, боюсь, такая вещь не по карману простой женщине.

– Для такой редкой красавицы, как вы, цена невелика: всего лишь несколько минут, которые вам будет угодно мне уделить, – прошептал Роджер, закутывая ее в палантин и умудряясь провести рукой по налитой груди. Стоя сзади, он пожирал глазами спелые дыньки. – Я постараюсь, чтобы вы не пожалели, красавица моя, – сказал он, прикусывая мочку ее уха.

– В самом деле? – кокетливо осведомилась Пандора, обхватив себя руками, так что груди открылись до самых сосков. – Шаль такая теплая… мне действительно хотелось бы ее получить.