– Хватит, – отрезала Сорган Шира. – Я сама разберусь.

И она снова обхватила лицо Рин руками.

– Посмотри на меня.

Сейчас ее глаза изменились. Стали темнее и шире, окнами в пропасть, в которую Рин не хотела заглядывать. Рин невольно застонала, но Сорган Шира только крепче впилась пальцами в ее подбородок.

– Смотри.

И Рин провалилась в эту тьму. Сорган Шира не наводнила ее разум образами, а наоборот – поглотила ее воспоминания. Те закружились перед глазами – обрывки картин, которые Рин предпочла бы закопать поглубже. Она стоит посреди океана огня, падает ничком в темные воды, опускается на колени перед Алтаном, а из ее рта хлещет кровь.

А надо всем этим нависала Печать.

И увеличивалась в размерах. Стала уже в три раза больше, чем в последний раз, когда ее видела Рин, гипнотически переливалась разными цветами, вращалась и пульсировала в ритме сердцебиения, превращалась в иероглиф, который по-прежнему не поддавался расшифровке.

Рин чувствовала присутствие Дацзы внутри Печати – тошнотворное, прилипчивое и обольстительное. Раздался шорох, словно Дацзы шептала что-то в ухо, давала заманчивые обещания.

«Я заберу тебя отсюда. Дам тебе все, чего ты хочешь. Верну его тебе».

«Только сдайся».

– Вот оно что, – пробормотала Сорган Шира.

Рин промолчала.

Сорган Шира выпустила ее лицо из ладоней.

Рин упала на колени, опершись руками о твердую землю. Солнце над головой кружилось.

Она не сразу поняла, что Сорган Шира смеется.

– Она тебя боится, – прошептала Сорган Шира. – Су Дацзы тебя боится.

– Не понимаю…

– Это все меняет.

Сорган Шира пролаяла приказ. Стоящие подле Рин всадники подхватили ее за руки и подняли.

– Что вы делаете? – Рин попыталась вырваться. – Вы не можете меня убить, я вам нужна…

– Ох, дитя. Мы тебя не убьем. – Сорган Шира похлопала Рин по щеке. – Мы тебя исцелим.

Кетрейды привязали Рин к дереву, хотя на сей раз не так крепко. Руки не завели назад, а ноги оставили свободными.

С растянутой лодыжкой она все равно не смогла бы далеко убежать. От усталости все тело ныло, голова кружилась, а перед глазами плыл туман. Она привалилась спиной к дереву и закрыла глаза. Рин уже и не помнила, когда в последний раз ела.

– Чем это они занимаются? – спросил Катай.

Рин с трудом сфокусировала зрение на поляне. Кетрейды собирали деревянные слеги в подобие сетчатого купола, под которым поместились бы двое. Завершив работу, они накинули на сооружение толстые одеяла.

Потом кетрейды подкинули дров в жалкий костер, и он заполыхал, языки пламени взвились выше головы Сорган Ширы. Два всадника принесли с берега груду камней размером с человеческую голову и один за другим сложили в костер.

– Это чтобы пропотеть, – объяснил Чахан. – Вот для чего камни. Ты войдешь в юрту вместе с Сорган Широй, внутрь положат раскаленные камни и плеснут на них воды. Юрта наполнится паром, а температура поднимется, так что едва можно будет терпеть.

– Меня собираются сварить на пару как рыбу, – сказала Рин.

– Это рискованно. Но только так можно избавиться от Печати. Дацзы впрыснула в тебя что-то вроде яда. Со временем он разъест твое сознание и повредит рассудок.

Рин встревоженно заморгала.

– Ты должен был мне сказать!

– Вряд ли стоило тебя пугать, если я ничего не мог поделать.

– Ты не собирался сообщать, что я схожу с ума?

– Ты бы и сама заметила.

– Ненавижу тебя, – сказала Рин.

– Успокойся. Вместе с потом из твоего тела выйдет и яд. – Чахан помолчал. – Ну, во всяком случае, это самая верная возможность. Получается не всегда.

– Оптимистично, – заметил Катай.

Чахан пожал плечами.

– Если не получится, Сорган Шира избавит тебя от страданий.

– Как мило с ее стороны, – пробурчала Рин.

– Она сделает это быстро, – заверила Кара. – Перережет артерии, ты даже ничего не почувствуешь. Она уже занималась этим раньше.

– Идти можешь? – спросила Сорган Шира.

Рин дернулась и проснулась. Она не помнила, как задремала. Она так устала, тело словно придавили камнями.

Она сморгнула с глаз сон и огляделась. Она лежала на земле, свернувшись калачиком. К счастью, кто-то развязал ей руки. Рин села и потянулась.

– Идти сможешь? – повторила вопрос Сорган Шира.

Рин пошевелила ногой. Та немедленно отозвалась резкой болью.

– Вряд ли.

– Бектер, – позвала Сорган Шира, – подними ее.

Бектер с явным недовольством опустил взгляд на Рин.

– Я тоже тебя ненавижу, – сказала она.

Рин была уверена, что он ее ударит. Но приказ Сорган Ширы, видимо, был законом, потому что Бектер молча опустился на колени, поднял Рин на руки и перенес в юрту. Он не старался быть поаккуратней. Рин кое-как болталась в его руках, больная лодыжка ударилась о вход в юрту, когда Бектер затаскивал Рин внутрь.

Она прикусила губу, чтобы не закричать от боли и не доставить ему удовольствия. Все так же молча Бектер закрыл полог.

Внутри юрты была кромешная тьма. Кетрейды накрыли каркас несколькими слоями одеял, и ни один луч света не проникал внутрь.

Воздух был холодным, тихим и спокойным, как в недрах пещеры. Если бы Рин не знала, где она, то решила бы, что стены каменные. Она медленно выдохнула, прислушиваясь к собственному дыханию в пустом пространстве.

Сорган Шира откинула полог, и юрту затопил свет. В одной руке она несла ведро с водой, а в другой черпак.

– Ложись, – велела она. – Как можно ближе к стене.

– Зачем?

– Чтобы ты не упала на камни, когда потеряешь сознание.

Рин свернулась в уголке, прислонившись спиной к упругой ткани, и прижалась щекой к холодной земле. Полог закрылся. Рин услышала, как Сорган Шира проползла по юрте и села рядом.

– Готова? – спросила Сорган Шира.

– А у меня есть выбор?

– Нет. Но ты должна мысленно подготовиться. Если ты напугана, все может плохо кончиться. – Потом Сорган Шира обратилась к кому-то снаружи: – Первый камень.

Через полог просунули лопату с единственным раскаленным докрасна камнем. Человек скинул камень на глиняный пол юрты, вытащил лопату и задернул полог.

В полной темноте Рин услышала, как Сорган Шира окунает черпак в воду.

– Да услышат боги наши молитвы.