помру молодым, — развязно бросил Рэтси, взяв со стола графин с коньяком и хорошенько приложившись к нему.

По ту сторону двери раздались торопливые шаги. Вульпи, стоявших ближе всех к двери, тут же переключил одну руку на крюк и наставил винтовку на вход. За ним, прильнув к стене, вытянулся Кано, медленно отступая к укрытию. Дверь открылась…

— Мне сказали, мы куда-то… улетаем?.. — удивлённо спросила Лиззи голосом, в котором больше не было электронного оттенка.

Рэтси с шумом выплюнул коньяк, случайно уронив графин на стол. С грохотом, устроив локальное землетрясение, сел на зад Минот, вытаращив маленькие глазки. Крюк Вульпи с хлопком ударил в пол, когда его владелец непроизвольно опустил руки. У Кано даже челюсть отвисла, и Арги прекрасно его понимала, хитро заулыбавшись и с облегчением усевшись обратно за забрызганный стол.

— Что-то случилось, командир? — виновато спросила ящерица у Лупо, единственной, кто остался беспристрастной.

— Ты шутишь?! — прокашлявшись воскликнул Рэтси, вытирая рот рукавом. — Ты… твоё лицо!

Вместо привычного всем лица-экрана у Лиззи теперь красовалась чешуйчатая зелёная мордочка ящерицы-беота с рыжими волосами до плеч. Изумрудные глаза сияли секторированной радужкой и только уши, похожие на анротовские, но изогнутые назад, торчали из-под рыжих локонов. Аккуратная женская грудь ритмично вздымалась в такт её дыханию, и на этот раз через обычный воздуховод, а не «вентиляцию» старой маски.

— Простите, что не предупредила, — опустила глаза Лиззи, догадавшись, что чуть не произошло, — но… я была в таком состоянии, что…

— Лиззи, — Лупо положила винтовку на чистый участок стола и медленно подошла к ней, — когда мы вернёмся в Сольтен, ты месяц будешь драить «Судью» до блеска… — она скосила взгляд на полуприкрытую грудь ящерицы из тёмно-зелёного тергума. — До их блеска! Спирусова ты гулёна! — она не выдержала и крепко обняла её. — Я и так потеряла по неосмотрительности двух членов отряда… и не простила бы себя, потеряй ещё и тебя!

— Я… правда не хотела, командир… — прошептала та. — О… я и забыла, каково это… — в последний раз свои слёзы она видела только на «Орхидее», когда только возродилась.

— Хватит реветь, — хотя она сильно расчувствовалась от облегчения и радости, но Лупо сумела сдержать себя, — хорошо то, что хорошо закончилось. А теперь приведите себя в порядок, — она скептически окинула взглядом шокированный отряд, — и готовьтесь к вылету.

— Не-не-не, погоди, командир, — Рэтси ловко перепрыгнул через вытянутые ноги Минота и подошёл к Лиззи, — это как такое случилось? Ты обиделась за мороженное, что ли? Ну, не обязательно же было решать вопрос так радикально…

— Нет, я просто решила стать… одной из вас, — она улыбнулась и развела руками, — обычным беотом.

— Но твоё прежнее лицо… ты ведь столько в него вложила, — Кано добродушно рассмеялся, — ты же говорила, что там находился и интерфейс и связь и ещё что-то…

— Эта потеря незначительна, — уголки глаз Лиззи дрогнули, — хотя… мне теперь придётся заказывать шлем. Хорошо, что Консента сделала всё быстро, — она потрогала скреплённые телекинезом сочленения у основания головы. Городская лаборатория под предводительством четырёхрукой нот сумела за полдня сделать ей новое лицо и подключить его к голове, — а куда мы летим? — запоздало спросила она Лупо, всё ещё задумчиво разглядывающую её грудь — самое смелое изменение, что скромница-беот приняла за свою жизнь.

— В Сольтен, — та провела пальцем по её соску, выделяющемуся под комбинезоном, вызвав у ящерицы невольный вздох и судорогу в хвосте, — и лифчик надень, раз уж отрастила себе «достоинства». Не порть мне дисциплину в отряде.

***

День постепенно клонился к закату. Ольмир уже не так жарко палил неровное кольцо холмов, увенчанных серыми антеннами и небольшими постройками. Тени от деревьев постепенно тянулись на восток, к виднеющимся вдалеке белоснежным пикам Кольца Мерати. «Орхидея» располагалась почти на самом краю Нелии, недалеко от границы Ловитании, и уже отсюда можно было увидеть тонкую полоску Звёздного океана, чьи воды путешественники считали настолько спокойными, что всегда ориентировались исключительно по звёздам.

Впрочем, такие вещи мало интересовали бредущего по дороге наверх Лункса. Рысь вышел с базы через один из многочисленных служебных входов, хмуро поглядывая на опускающееся светило. Урси остался внизу читать доклад от Риабилла о проделанной в Аполотоне работе, а Ани и Брон ушли собирать немногочисленные вещи, что остались у них после пожара.

«Сектанты, значит? Хм… — мрачный и задумчивый вид беота не вызывал особых подозрений — в Кувите погибло немало людей и анимагенов, включая Префекта Фиртуса. — Не самое плохое, с чем нам приходилось иметь дело…» Ему мало что удалось узнать про них — анимагены Технократии особо не интересовались кучкой обмазывающихся чёрной краской сограждан, всё лишь выгнав их из крупных городов. Прокуратор содержал их на минимальном довольствии, не желая иметь ничего общего, но всё время держал под контролем через некоего Цертуса по прозвищу «Еретик». Как понял из разговора с Броном Лункс, он и сам толком не знал, откуда этот анрот взялся, но возиться с фанатиками не хотелось, тем более что тот и сам проявил инициативу к сотрудничеству. Сейчас Цертус всё отрицал и даже позволил обыскать их «храм» на Сэперенсе, но никакой пользы расследованию это не принесло.

И всё же, на душе было неспокойно. Лункс чувствовал подвох, какую-то незримую ложь, словно кто-то хотел, чтобы они думали именно на этих полубезумных фанатиков, мотивы которых будут всем понятны. Неспроста они напали именно в тот момент, когда Урси и Прайм вышли из храма, взломав Наследие, знали, где они пойдут и с кем именно им предстоит иметь дело. «Они всё знали, — холм оканчивался небольшим плато с причудливым металлическим сооружением в виде искривлённого столба на нём, — и день прилёта и время их выхода из храма. Одно из двух — либо они следят за нами, — он оглянулся, словно надеялся увидеть замаскировавшегося киберота с биноклем, — либо…» И тут его осенило. Картинка в голове начала складываться — из все череды событий, что с ними произошли, только один анимаген всегда принимал в них непосредственное участие и находился в самой гуще движения. И только он обладал достаточным влиянием, чтобы не привлекать к себе внимания.

— Лефит! — он торопливо включил гарнитуру в ухе. — Слышишь меня?

— Да, командир, — спокойный голос сервала почему-то придал ему уверенности.