Союзы, которые за тысячелетия своего существования на Земле человек заключил с другими видами, изменили судьбу человечества так, как не смели бы даже предположить ни первые земледельцы, ни первые охотники с собаками, ни первые наездники. Выращивание злаков обеспечило все человечество энергией и белками, необходимыми для роста популяций, причем в значительно большей степени, чем это могли бы сделать все дикорастущие продукты питания, добываемые охотниками-собирателями.

Пшеница, введенная в культуру на Ближнем Востоке, стала «топливом» для резкого роста населения планеты, что привело к массовым миграциям, во время которых земледельцы неолита расселились по всей Европе. Овцы, козы и крупный рогатый скот, одомашненные ранними пастухами, стали надежным источником белков и энергии – своего рода «ходячие кладовые». Взяв себе в союзники растения, служившие в основном запасным источником продовольствия, а также с бывшей добычей, охотники-собиратели смогли защититься от непредвиденных последствий резких изменений климата. Имея более стабильный источник энергии и белков, ведя оседлый образ жизни, люди смогли заводить большие семьи. На первый взгляд это история невероятного успеха, однако у неолитической революции была и оборотная сторона: отныне люди были связаны необходимостью постоянного тяжелого труда, что не могло не сказаться на здоровье отдельных женщин, мужчин и детей.

Археологический памятник Чаталхёюк, в котором представлены культурные слои за тысячелетний период, между 7100 и 6000 гг. до. н.э. (9100–8000 лет назад), расположенный в Центральной Анатолии, предоставляет нам удивительную картину жизни в момент перемен. Первые земледельческие сообщества Чаталхёюка жили в близко поставленных домах из сырцового кирпича в поселении с большим количеством обитателей. Началось все с нескольких семей, а затем деревушка значительно выросла в размерах. Земледельцы выращивали в основном пшеницу, а также ячмень, горох и чечевицу, в хозяйстве содержали овец, коз и нескольких коров; помимо этого, жители деревни охотились на туров, диких кабанов, оленей и птиц, а также собирали дикие растения. Поля, принадлежащие сельчанам, находились на расстоянии нескольких километров к югу от поселения, также имелись обширные территории для охоты и выпаса животных. В Чаталхёюке были обнаружены костные останки более 600 человек, и они многое могут нам рассказать. Среди останков – большое число детских скелетов, включая большое количество костей новорожденных. Можно поспешно заключить, что здесь была высока детская и младенческая смертность, однако данная закономерность, скорее всего, отражает в первую очередь необычно высокую рождаемость. Составив статистику по периодам, ученые установили, что рождаемость, вероятно, повысилась при переходе от собирательства к ранней форме земледелия и снова – при интенсификации сельского хозяйства. Соответствующими темпами увеличивалось число домов в деревне. Анализ изотопов азота в костях детей показал, что младенцев достаточно рано отнимали от груди, примерно в возрасте полутора лет. Более короткий период грудного вскармливания в подобных популяциях связан с сокращением перерыва между рождением детей – верный признак резкого роста населения.

Но не все было так прекрасно. Чаталхёюк также свидетельствует о повышении уровня физиологического стресса и проблемах со здоровьем обитателей, которые отсутствовали у более ранних сообществ охотников-собирателей. Рацион, основанный на злаках, обеспечивает большое количество энергии, но не всегда гарантирует наличие полного комплекта «строительных материалов» для организма, таких как белки, а также необходимых витаминов. При этом, если в других памятниках находят свидетельства снижения темпов роста, в Чаталхёюке такого не наблюдается. Однако есть многочисленные доказательства низкого уровня физиологического стресса, включая костные инфекции, зато высокое распространение случаев разрушения зубов, что, вероятно, связано с обилием крахмала в рационе.

Сегодня, в промышленном сельском хозяйстве, большая часть тяжелого труда переложена с человека на технику. Зато теперь мы привязаны к системам производства пищевых продуктов, где зерновые, служившие резервным источником питания для наших предков, занимавшихся охотой и собирательством, стали основным продуктом – точно так же, как в Чаталхёюке. Глобальные продовольственные сети позволяют нам получить доступ к другим источникам жизненно важных витаминов (более того, с помощью редактирования генов мы даже можем заставить зерновые производить необходимые вещества). При этом мы все еще страдаем от проблем с зубами, и этими проблемами мы обязаны неолитической революции. Один из главных виновников – сладкий продукт из кукурузы, а именно кукурузный сироп с высоким содержанием фруктозы. В этом продукте, кажется, сосредоточены все преимущества и недостатки неолитического наследия: это потрясающий источник энергии и одновременно серьезная угроза для здоровья человека, которую мы только начинаем осознавать. Сама кукуруза сыграла значительную роль в истории человечества. Благодаря ей развивались цивилизации инков и ацтеков; после открытия Колумбом (и, возможно, Джоном Каботом) Америки кукуруза приобрела мировое значение. Сегодня кукуруза занимает первое место по весу производимых культур. Она кормит человеческое общество, но, помимо этого, в четыре раза большее количество кукурузы выращивается на фураж домашним животным, и еще примерно такое же количество используется в качестве биотоплива.

Пожалуй, влияние одомашненных видов на нашу с вами судьбу в рамках общей истории легче всего оценить, представив, где бы мы оказались, если бы не их помощь. Данный подход напоминает метод, которым современные генетики пользуются для определения функции конкретного гена – направленное выключение гена (нокаут гена). Конечно, мы не можем так же протестировать наши гипотезы, но мысленный эксперимент может дать нам некоторое представление о том, насколько иным был бы наш мир без наших видов-союзников.

Что бы было с нами сегодня без культурных злаков? Неолит прошел бы совершенно по-другому. Несомненно, одного пастбищного животноводства было бы недостаточно, чтобы накормить растущее население, которое вскоре начало расселяться с территории Ближнего Востока по всей Европе, вместе с домашним скотом. В таком случае появились ли бы когда-нибудь ранние цивилизации – шумерская на Ближнем Востоке, цивилизации рек Хуанхэ и Янцзы на Дальнем Востоке, майя в Мезоамерике? Возможно, но абсолютно по-иному, хотя цивилизация кочевников-наездников Великой степи доказывает, что развитие цивилизации возможно и при активном передвижении. В мире без зерновых оставались ли бы мы до сих пор кочевниками, живущими в юртах, а не в домах? Или же пустующее место заняли бы богатые крахмалом клубни, например картофель? Оценивая вероятные последствия отсутствия каждого одомашненного нами вида, становится все труднее вообразить себе мир без этих растений и животных, с которыми человек так сблизился и от которых он стал так сильно зависеть.

А что насчет яблок? Не думаю, что есть цивилизация, которая без них не смогла бы выжить, хотя это один из очень немногих фруктов, которые можно хранить всю зиму, и отсутствие яблок в качестве резервного продукта питания, несомненно, могло иметь определенные последствия. Сидр мы все-таки могли бы делать, поскольку для его производства можно использовать дикие яблоки, что и делается. Но зато не было бы замечательных мифов, одним из «героев» которых является яблоко.