В таксономическом отношении амброзиевые грибы столь же разнородны, как и их хозяева, но имеют ряд схожих черт, выработавшихся в процессе «одомашнивания». На искусственной питательной среде такие грибы существуют в виде переплетения множества тонких нитей-гифов. Но стоит только добавить туда амброзиевых жуков, как они покрываются плотными рядами конидиофор – утолщенных гифов со спорами-конидиями (рис. 15.1, в). Скопления этих спор, похожие на гроздья винограда, служат основной пищей жуков и по своему предназначению аналогичны нодулам и гонгилидиям, которые вырастают на грибах, культивируемых термитами и муравьями. Долгое время какие-либо другие подробности из жизни амброзиевых жуков оставались неизвестными, что неудивительно, ведь от посторонних глаз их защищает толстый слой древесины, а малейшие попытки вскрыть ходы с грибными плантациями заканчиваются гибелью их обитателей. Однако во второй половине XX в. энтомологи все-таки смогли заглянуть в этот тайный мирок, научившись выращивать амброзиевых жуков в стеклянных трубках, плотно набитых древесными опилками.

Для наблюдений за другими общественными насекомыми похожие методики применялись уже давно – вспомним стеклянные ульи, демонстрировавшиеся на первой Всемирной промышленной выставке в Лондоне в 1851 г. Современники рассказывают, что они привлекали огромные толпы посетителей, среди которых был и принц Альберт, муж королевы Виктории. Сам Хрустальный дворец, в котором проводилась выставка, чем-то напоминал стеклянный улей, кишащий пчелами, и эта аналогия не ускользнула от внимания злых на язык острословов. Так появилась карикатура, изображавшая Англию в виде гигантского улья, которым управляет пчелиная матка – королева Виктория. Спустя 20 лет британский энтомолог и банкир Джон Леббок, экспериментируя со стеклянными ульями, изобрел похожее приспособление для наблюдений за муравьями. Он взял два квадратных стекла и на небольшом расстоянии друг от друга соединил их деревянной рамкой, насыпав внутрь песок. Получился прекрасный стеклянный муравейник, обитатели которого в любое мгновение были видны как на ладони. Такой муравейник легко можно было взять в лабораторию для проведения опытов или же в светский салон, что Леббок регулярно и делал. Леди и джентльмены были в восторге – стеклянные муравейники, как и стеклянные ульи, прекрасно вписывались в викторианскую моду на аквариумы и оранжереи.

Маленькая семейка амброзиевых жуков, лениво копающаяся в опилках, не столь зрелищна, как гудящие пчелы или суетливые муравьи, но с научной точки зрения представляет не меньший интерес. Наблюдения показали, что жуки постоянно обходят свои грибные плантации, удаляя грибы-«сорняки», подобно тому как это делают муравьи-грибоводы. У эусоциальных видов, объединяемых в трибу Xyleborini, существует даже своеобразное разделение труда, пусть и не такое развитое, как у термитов и муравьев. Было показано, что личинки этих жуков заняты в основном прогрызанием новых камер, предназначенных для выращивания грибов, а также скатыванием шариков из древесной трухи, экскрементов и прочих отходов. Взрослые особи выталкивают эти шарики наружу, и они же чистят друг друга и личинок от постоянно нарастающего на теле грибного налета[407].

У одних амброзиевых жуков взрослые дочери на время отказываются от размножения, чтобы помогать матери, – по уровню социальности такие виды приближаются к примитивным муравьям и осам. У других все заботы падают только на мать или же распределяются между несколькими репродуктивно активными самками. Именно активная забота о грибных плантациях и позволяет отнести амброзиевых жуков к категории фермеров. Это поведение отличает их от множества других насекомых, экипированных микангиями для переноса грибов, таких как пилильщики-рогохвосты, мушки-галлицы и разнообразные жуки, например сверлильщики (Lymexylidae) и грибовики (Erotylidae). Их личиночное развитие тоже происходит при поддержке симбиотических грибов, но, впрыснув гриб в растительную ткань вместе с яйцами, самки этих насекомых сразу же улетают прочь. Истинное фермерство возникает лишь там, где взрослые особи и их потомство живут под одной крышей, т. е. у социальных организмов. В дружной семье – большой урожай. Темой еды я и хочу завершить эту книгу.

Как-то раз солнечным, но прохладным днем, какие часто выдаются в Сеуле в начале ноября, я, праздно шатаясь по городу, купил билет на экскурсию по конфуцианскому святилищу Чонмё. До начала экскурсии оставалось больше часа, и, чтобы скоротать время, я решил пообедать в одном из местных ресторанчиков. Листая меню, я наткнулся на странное блюдо под названием Spicy Pupa Soup (острый суп из куколок). Инстинкт энтомолога сразу же взыграл во мне, заглушив голос голодного желудка, который робко увещевал заказать какую-нибудь нормальную еду. Минут через 15 официант уже нес дымящуюся железную миску, доверху наполненную овощами вперемешку с вареными куколками тутового шелкопряда. Так произошло мое первое знакомство с блюдами из насекомых, если не считать таракана, съеденного в школе на спор за пять рублей во время генеральной уборки в классной комнате.

Куколки тутового шелкопряда – побочный продукт производства шелка. Как известно, гусеницы этих насекомых перед окукливанием плетут себе коконы из шелковой нити. Чтобы размотать ее, шелководы обдают коконы кипятком, а умерщвленных куколок (куда только смотрят защитники животных!) вытряхивают наружу. На килограмм шелка-сырца выходит примерно 8 кг куколок (2 кг в сухом весе)[408]. Их часто пускают на корм скоту или домашней птице, а иногда едят и сами. В Корее, Китае, Индии и других азиатских странах куколки шелкопряда считаются деликатесом, но лично мне они, врать не буду, не показались верхом совершенства. По вкусу куколки из корейского супа больше всего похожи на крапиву, ошпаренную кипятком, которую иногда добавляют в летние салаты. В этом нет ничего удивительного, учитывая растительноядную диету гусениц. Приближалось время экскурсии, я честно работал ложкой, но так и не доел россыпь куколок, оставшуюся на дне тарелки…

Если западному человеку энтомофагия (поедание насекомых) кажется чем-то диким, то во многих регионах Африки, Азии и Нового Света она испокон веков является частью местной кулинарной традиции. Согласно докладу ООН, опубликованному в 2013 г., около 2 млрд жителей планеты регулярно употребляют в пищу насекомых. Помимо тутового шелкопряда, насчитывается еще около 1900 видов насекомых, которые входят в рацион разных народностей. Я помню, что у нас на кафедре энтомологии МГУ хранилась коробка с водными клопами-белостоматидами, каждый размером с ладонь. Кто-то давным-давно купил их в качестве учебного пособия на рынке в Китае, где этих гигантов обжаривают в масле и добавляют в различные блюда. В Нигере школьники покупают жареную саранчу в маленьких пакетиках и грызут ее на переменах, как чипсы или сухарики. Жители Киншасы, столицы Конго, ежегодно съедают почти 100 т гусениц бабочек-павлиноглазок, известных как мопане.