Бросок оказался сильнее, чем он ожидал. Лезвие лопаты чуть не отсекло наемнику руку. Тот дико взвыл и скорчился на земле от боли.

Илий в три прыжка приблизился, подхватил лопату с земли, ловким движеньем черенка отбросил в сторону винтовку. Гульшан умолкла. Ее лицо в тусклом свете луны казалось черным, белки закатившихся глаз блестели тонкими полумесяцами. Доктор повернул девушку набок, так, чтобы веревка оказалась на корне, и двумя точными ударами перерубил канат. Верхний узел все еще пережимал горло девушки. Илий запустил большие пальцы под веревку, оттянул, но это не помогло. Мозг судорожно искал решения, но не находил. И тогда руки хирурга, привыкшие завязывать и развязывать узелки, совершили невозможное – начали трудиться отдельно от остального тела. Прощупывая слабые места в сложном узле, они отыскали наиболее мягкие волокна и вцепились в них. Пальцы обычного человека никогда бы не смогли развязать этот крепкий узел, но ловкие тренированные пальцы доктора справились с головоломкой играючи.

Гульшан захрипела, по-рыбьи вдохнула ртом воздух. Глаза широко распахнулись, лицо начало светлеть.

Илий услышал за спиной рык, потом жалобный скулеж. Он обернулся и увидел, как наемник с силой тащит зверя, вцепившегося ему в предплечье, за ухо.

Внезапно Илий понял, что перед ним не лесной зверь.

– Гален?

Пес, не разжимая челюстей, поднял на хозяина глаза. В склокоченной шерсти застряли колючки, лапы и живот покрывал толстый слой грязи, как будто Гален недавно вылез из болота.

Долговязый резко отпустил пса и потянулся за ножом, висящим на поясе. Илий кинулся вперед, навалился сверху, прижал окровавленную руку наемника коленом. Гален разжал пасть и отпрыгнул. Каланча извернулся и ударил Илия наотмашь, попав по разорванному уху.

У Илия от боли заплясали красные пятна перед глазами, но он не отпустил противника – ответил ударом локтя, затем обхватил рукой под горлом и сдавил.

Заливисто лаял Гален, где-то у сосны стонал молодой наемник раненый в руку, кашляла Гульшан. Но доктор не слышал звуков. Он усилил захват. Каланча пыхтел, царапал ногтями предплечье душителя и быстро слабел. Илий знал, как нужно давить. Знал лучше любого солдата или наемного убийцы. Именно поэтому руки хирурга нельзя превращать в оружие…

– Не надо, – Илий вздрогнул, услышав за спиной хриплый женский голос, совсем не похожий на тот, что совсем недавно звенел, – вы давали клятву, доктор. Не надо.

– Они мучали мою дочь… – голос Илия дрожал от напряжения. Руки долговязого хаотично дергались.

– Ваша дочь в монастыре, – просипела Гульшан. – Она в безопасности.

Доктор ощущал в руках бешеную силу. Глаза застилала красная пелена. Еще десять секунд, и в мире станет одним садистом меньше, одним душегубом, одним чудовищем… Чудовища… Чудовища… Что мы о них знаем?

Рука Илия ослабла, повисла плетью. Каланча рухнул ничком. Гульшан нагнулась над ним, пригляделась – травинки мерно шевелились рядом с распухшим носом бандита. Она коснулась его шеи, ощутила слабые удары сердца.

Второй наемник что-то крикнул в полубреду. Гульшан, покачиваясь, подошла. Осмотрела рану, нанесенную лезвием лопаты, подняла с земли нож. Она ловко раскроила рукав на его военной куртке и крепко перевязала раненую руку:

– До утра доживет. Но за ним нужно будет кого-нибудь прислать.

– Кого?

Девушка провела рукой по красной шее.

– Возможно, когда мы доберемся до монастыря…

– Мы им ничего не должны, Гульшан. Они собирались нас убить.

– И все-таки. Мы давали клятву Гиппократа.

Илий засопел, окинул недовольным взглядом поляну.

– Мы не сможем донести двух мужчин до монастыря. Не хватит сил. К тому же там все еще крутятся наемники.

– Я и не настаиваю на этом. Но до утра нам придется прислать к ним помощь.

Доктор неохотно кивнул, тяжело поднялся на ноги.

Гален сидел, перед ним, навострив уши. Его хвост весело колотил о землю, глаза озорно поблескивали.

Похоже, ночные приключения он воспринимал как веселую игру.

Илий наклонился и взлохматил грязную шерсть у него на затылке, вытащил из меха застрявшие хвоинки.

– Ах ты, бродяга…

Он обхватил пса за загривок и любовно соприкоснулся с ним лбом. Гален лизнул его в подбородок. Гульшан подошла ближе, рассеянно посмотрела на них.

– Это я отпустила его, Илий. Думала, он найдет вас и поможет вернуться.

– Он и помог.

Они взяли винтовку, разыскали в траве пистолет.

Тропинку, по которой пришли сюда, нашли на удивление быстро. Так же светила полная луна, нежно шелестел ветер в кронах. Настроение природы ничуть не изменилось с того момента, как их вели на смерть…

…На очередном повороте Гален обогнал хозяина, встал посреди тропы и принюхался. В темных кустах что-то прошуршало, по стволу скользнула небольшая тень. Пес по-охотничьи поднял лапу, хотя в нем не было ничего от охотничьих пород, и напрягся.

– Гален, – сурово позвал Илий. – Не смей, Гален!

Пес виновато огляделся и бросился в кусты. В темноте послышался шорох и пыхтение. Звуки стали отдаляться и, наконец, стихли.

– Гален! – крикнул доктор. Пес не отзывался. – Вот балбес! Ты видела? Мне спас жизнь полный дуралей!

– Этот дуралей научился охотиться, – устало проговорила Гульшан. – Наши враги и друзья не перестают удивлять.

Они молча двинулись дальше. Тропа виляла между соснами – и как они шли по ней с завязанными глазами? Доктор хмурился, напряженно вглядывался вдаль.

– Больно?

– Что?

– Ваше ухо. Раковина сильна повреждена.

– Ну, это не худшее, что могло случиться.

Лес начал редеть. Тропинка пошла под гору. Илий спросил:

– Они схватили еще кого-нибудь из монастыря?

– Нет. Только меня. Я вышла за стены и сразу встретила их. Граф расспрашивал меня о вас и о лекарстве, но я понятия не имела, о чем он говорит. Как мне показалось, он не хотел причинять мне вред до тех пор, пока не появились вы. Они решили, что я ваша…

Девушка неловко замолчала.

– Жена, – продолжил за нее Илий. – Я прошу прощения, что из-за меня ты попала в такую опасную ситуацию: оказалась в роли моей жены.

Гульшан слабо улыбнулась. Доктор с тревогой взглянул на нее:

– Так значит, с Зариной все в порядке?

– Она жива и здорова. Только скучает по дому.

Илий выдохнул, поднял голову. В бледном свете луны Гульшан увидела, как разгладилось и смягчилось его лицо.

– Кто ее нашел?

– Мы с Азимом. В рыбацкой хижине на берегу Монастрыки.

Она беспокойно огляделась:

– Мне жаль, но вашу встречу придется отложить. Мост по-прежнему охраняют.

– Мы могли бы найти другую переправу.

– Они контролируют всех, кто входит и выходит из монастыря. Разумнее всего переждать где-нибудь в безопасном месте.

– Не выйдет. Граф будет ждать нашего возвращения. А когда не дождется, пошлет своих следопытов.

– Что