— Тебе хорошо, милый? — спрашивала девушка, нежно прикасаясь пальцами к его спине. — Да, да… — шептали его нетерпеливые губы, а руки обхватили ее упругие ягодицы и то приподнимали, то опускали их на себя. Они так сильно раскачивались, что вода стала выплескиваться на пол, но им уже было не до этого.

— Боже мой! Боже мой! — выкрикивала она, а он уже ничего не ощущал, кроме ее тела и своего желания. Словно почувствовав его состояние, Наташа вдруг резко опустилась на его плоть. Ей показалось, что его головка уткнулась чуть ли не в диафрагму, и это вызывало такое сильное ощущение, что она вспыхнула изнутри пылающим огнем. Наташа на секунду замерла, как бы прислушиваясь к себе и любимому, потом сделала еще несколько движений и, встретив сильную струю, излила свой поток и обмякла, обессиленная и удовлетворенная в его руках.

Савелий нежно и благодарно гладил ее плечи, грудь, лицо. Ему ничего не хотелось говорить, все его чувства выражались в жестах, в прикосновениях. Ему казалось, что любые слова могут спугнуть что-то высокое и прекрасное, возникшее между ними.

С девушкой тоже творилось нечто странное. Никто из тех, с кем она была раньше, не разбудил в ней женщину. Это она поняла только теперь, испытывая с Савелием то, что никогда до этого не испытывала. Да, сейчас она точно знала, что наконец стала женщиной в полном смысле этого слова. Ей хотелось быть Савелию матерью, сестрой, женой, любовницей одновременно. Хотелось взять его на руки, прижать к груди, защитить от всех напастей и неприятностей, прикрыть его своим телом. Ни на секунду не задумываясь, она могла бы отдать за него жизнь. Сколько же времени она ждала его! Как ей не хватало именно Савелия! Но его снова хотят отобрать у нее! Нет, она не отдаст его! — Тебе хорошо, милый? — прошептала Наташа. — Не то слово! Просто удивительно! — тихо говорил он ей на ухо, и его губы приятно щекотали ее. — Но куда тебя хотят отправить, милый? — Кто тебе сказал? — Он попытался все свести к шутке, но она укоризненно посмотрела ему в глаза, и он смутился, отвел взгляд в сторону, не желая обманывать, но и не в силах сказать ей правду. — Кто тебе сказал? — повторил Савелий. — Какая разница, дорогой? Это очень опасно? — Возможно, — вздохнул Савелий. — А может быть, это будет простой прогулкой. — Последние слова прозвучали не очень убедительно.

— Как бы мне хотелось быть рядом с тобой! — воскликнула девушка. Савелий пожал плечами.

— Савушка, милый, скажи мне, почему ты так долго сопротивлялся нашей близости? Тебе что, не хотелось меня? — неожиданно сменила она тему.

— Мне хотелось тебя с первой же минуты нашего знакомства. Даже тогда, когда я еще не мог говорить, — признался он.

— Тогда не понимаю! Не понимаю, почему ты сразу этого не сделал. — Она обиженно всхлипнула. — Ты посмотри сколько времени мы с тобой потеряли!

— Нет, ласточка, мы ничего не потеряли! Это время не прошло даром. Пойми, я должен был разобраться в своих чувствах. Я должен был понять, хочу ли я только твое тело или испытываю к тебе нечто большее.

— И что же ты понял? — лукаво прищурилась девушка.

— Я понял, что ты для меня — самое главное в жизни! — серьезно произнес Савелий и сразу же добавил: — Но ты должна знать еще одну вещь: никогда не проси меня о том, в чем бы мне пришлось тебе отказать. Будет больно не только тебе, но и мне.

— У меня такое впечатление, что ты подслушал мои мысли, — грустно вздохнула Наташа. — После твоих слов я не буду этого делать. Мне остается только набраться терпения и ждать твоего возвращения. Ну что же… — Она покачала головой и критически осмотрела его: — Мне кажется, что игра стоит свеч! Поворачивайся, буду тереть тебе спину.

Во время разговора Наташа вдруг почувствовала в Савелии такую силу, что в первый момент даже чутьчуть напугалась, но потом ей стало спокойно и хорошо. Как же ей повезло, что она встретила такого удивительного парня! Она была твердо уверена в том, что на него можно положиться, что он никогда не предаст ее, не обманет. И она ощутила себя безмерно счастливой.

Посвежевшие после ванны, удовлетворенные друг другом, насытившиеся отличным обедом, они сидели на диване, прижавшись друг к другу, и молча вслушивались в блюз Луи Армстронга. Им не хотелось говорить, им было достаточно слышать биение своих сердец, ощущать дыхание друг друга, нежные прикосновения рук. Они одновременно поморщились, когда в дверь позвонили. Воронов был пунктуален и явился ровно в тринадцать сорок пять.

Они нехотя оторвались друг от друга, и Наташа пошла в свою комнату, а Савелий отправился открывать.

— Как, братишка, все в порядке? — с улыбкой спросил Воронов.

— Откровенно говоря, если бы не ты, Говоров и Зелинский, то меня сейчас бы и краном не подняли, — признался Савелий.

— Как я тебя понимаю, — улыбнулся Воронов. — Но… — Он развел руками. — Дело в том, что нам в любом случае необходимо ехать.

— Что-то случилось? — настороженно спросил Савелий.

— Ничего особенного, успокойся, — похлопал его по плечу Андрей. — Просто нужно будет заехать к «афганцам». Я набрал группу в пятнадцать человек. Пока ты лечился, они работали по особой схеме подготовки. — Надеюсь, они пока не знают о цели операции? — Обижаешь, Рэкс, — покачал головой Андрей. — Нам же человек семь нужно, не более. Как же я мог всех посвящать в суть операции? Они знают только, что дело серьезное, и точка. — Хорошо! Я готов.

— Богомолов хочет видеть завтра в десять нольноль всю группу.

— Что-то заторопился наш генерал, — усмехнулся Савелий.

— Получены сведения, что наш «приятель» тоже готовит группу боевиков. — Рассказов? — Он!

— Мало ли для чего он может готовить боевиков… — Согласен, — кивнул Воронов. — Но послушай дальше: во-первых, группа тоже небольшая, во-вторых, она состоит только из тех, кто знает Восток.

— Это уже что-то! — кивнул Савелий и задумчиво добавил: — Видимо, Седой уже у них… Наташа, ты еще долго там бу… — громко начал он, но в этот момент из комнаты вышла Наташа. На ней было шикарное красное платье с глубоким декольте, на шее висели бусы из жемчуга, а волосы были уложены в причудливую прическу. Девушку можно было без всяких натяжек принять за участницу финала конкурса на звание «Мисс Мира».

Увидев, какое впечатление она произвела на братьев, Наташа кокетливо вскинула руки и несколько секунд стояла неподвижно, предоставляя им вволю налюбоваться ее красотой. — Ну, как? — спросила она наконец. — Упасть и не встать! — признался Воронов. — А у меня просто нет слов! — улыбнулся Савелий и поцеловал ей руку, преклонив колено.

— Милый, ты сводишь меня с ума! — воскликнула она, затем обвила его руками за шею и крепко поцеловала в губы.

— Пора, любовнички, — тихо напомнил Воронов. — Идем, — отозвался Савелий, не без сожаления отрываясь от милых губ.

Она вдруг рассмеялась, достала из сумочки платочек и вытерла с его губ помаду.

— Очень своевременно, — хмыкнул Воронов. — Там, куда мы сейчас заедем, это было бы совсем ни к чему.