— Грайнвилль все сказал. Мне добавить нечего. Пойми, я не могу подавать тебе ответы на блюдечке. Ты у нас героиня или как? Должна сама что-то уметь? Вот сейчас, например… — физиономия божества расплылась в шкодливой улыбке. — Сейчас начинается один интересный разговор. Тебе неплохо бы знать о нем, поэтому… Вспомни, что лучше всего получается у тебя в терминале?

— Открывать не те двери?

Однажды я подсмотрела так разговор Элизабет с Мэг, тот, где она делилась впечатлениями от посещения чужого мира. А если открыть дверь, за которой библиотекарь проводит ритуал, и узнать…

— Для начала — время и место, — вклинился в мои рассуждения Мэйтин. — Куда и когда ты хочешь попасть. Ты знаешь? Тогда забудь. Иди в сейчас. Первый этаж лечебницы, кабинет леди Райс. Представь и попробуй найти дверь.

Боже, ну к чему такие сложности?

— Не бухти, а принимайся за дело, пока тебя не разбудили.

— Фонарик дашь?

— Когда ты тут с фонариком бродила? Не будем нарушать чистоту эксперимента.

Он погасил свет.

Еще один экспериментатор на мою голову!

Я чертыхнулась и пошла вперед, выставив перед собой руки. Хорошо, что пол ровный и посторонними предметами не заставлен, а то я со своей удачей раз десять навернулась бы, пока ладони уперлись в гладкую стену.

И куда теперь? Если миров бесчисленное множество, не может быть отдельной двери в каждый, иначе терминал заполонил бы собой вселенную. Значит, дверь тут одна. Вернее, дверь тут везде. Или — бредить, так от души! — дверь тут всё.

Я толкнула то, что секунду назад было стеной, и в глаза ударил свет. За плечом одобрительно хмыкнул Мэйтин, а впереди в дверном проеме показался кусочек кабинета леди Пенелопы. Самой целительницы не было, а за ее столом сидели Оливер и Крейг.

Говорил инспектор.

— …Все, что парень знал, он наверняка библиотекарю выложил. Тому уже известно, что у нас за секретное оружие. И если есть хоть малейшая возможность, что мисс Аштон своими записками остановит изменения, тот, кто все дело затеял, постарается такого не допустить, верно?

— Верно, — мрачно кивнул Оливер.

— И что?

— Отошлю Элизабет из академии. Свяжусь с ее отцом и организую охрану.

— Дурак вы, милорд.

Ректор косо усмехнулся:

— Вы уж определитесь: или «дурак», или «милорд».

— Значит, дурак, — определился старик. — Ты дело раскрыть хочешь? И как ты это без девчонки сделаешь?

— У нас есть ее записи.

— Сказать, куда их засунуть можно будет, если упустим гада? Нет в этих писульках ничего, чтобы библиотекаря найти. Не в прошлом его искать надо, в настоящем. Сегодня он себя проявил и еще проявит, нужно только подождать.

— Я не стану использовать Элизабет как приманку, если вы об этом.

— За девицу волнуешься? Или папашу ее боишься?

— Я…

— Ты-ты, — снисходительно усмехнулся Крейг. — Правильно боишься. Я Арчи Аштона со времен его учебы помню, а уж такого, каким он стал, и сам побаиваюсь. Потому и проследим, чтобы ничего с красавицей нашей не сталось, да?

— Нет. Я не рисковал бы жизнью Элизабет, даже будь она сиротой.

— О жизни ее печешься? А ты думал, что это за жизнь будет, без силы и с лишней памятью?

— Главное, что она будет, — Оливер оставался непреклонен. — А когда все закончится…

— Не когда закончится, а как, — перебил инспектор. — А оно может так закончиться, что ты и имени ее не вспомнишь. А кое-кто не забудет. Думаешь, если библиотекарь ее через год встретит, через два, через десять, не решит на всякий случай, так сказать… Нет? Хочешь девицу защитить — защищай. Только спрятать и уберечь — разные вещи. Сам не понимаешь, так хоть мне не мешай. Ты же ректор, у тебя, чай, своих хлопот хватает: экзамены скоро, защита, программу празднования очередного выпуска утвердить. А ерунда всякая, вроде запретной магии, исчезновений и покушений, на моей совести. Вот и оставь это мне, а сам в сторонке постой.

— Грубая провокация. Вы бы еще пари предложили.

— А чего б и нет? — хмыкнул инспектор. — Сколько готов поставить?

— Много. Но не чужую жизнь.

— Невелика ставка, если подумать. Одна жизнь против пяти. Пять, помнишь? Если уж про ответственность говорить, то за тех ребят ты тоже отвечал. И за Камиллу.

Я подалась вперед, всматриваясь, но при упоминании бывшей возлюбленной во взгляде Оливера не промелькнуло и тени новых эмоций.

— Охрану нужно усилить, — проговорил он задумчиво.

— Куда уж больше? Осталось только в комнату ей агента подселить. В лечебнице она при Пенни, а та в курсе. Кто остается? Эд и Саймон? Им не доверяешь?

— С Саймоном она на виду, — сказал Оливер. — Тренируется.

— Угу. Вчерашний отчет читал?

Ректору, как он ни старался, не удалось сдержать улыбку, а инспектор — тот и вовсе открыто хохотнул:

— Вот оболтус! Додумался же, ледяной щит — и в стену! То ли уши надрать, то ли маменьке пожаловаться.

— Пожалейте парня, — рассмеялся, не выдержав, Оливер, — не нужно маменьке. Сам повоспитываю при случае.

Непривычно было видеть его смеющимся. Непривычно и радостно. Жаль только, радость оказалась недолгой.

— Повоспитываешь ты, а как же, — отмахнулся инспектор. — Небось второй раз вместе запускать будете. Еще и подскажешь, как отражатель снять, чтобы щит от стенки к стенке не швыряло.

— И диаметр уменьшить, — серьезнея на глазах, закончил Оливер тихо. — Проверьте контакты Саймона Вульфа.

— Шутишь? — растерялся Крейг.

— Нет. То, что его мать входит в состав следственной комиссии, не дает никаких гарантий. К тому же, если библиотекарь решит подобраться к мисс Аштон, он использует тех, с кем она чаще всего общается. Хочу быть уверен, что на следующей тренировке Саймон не свернет ей шею. А что касается Грина… Вы с ним говорили?

— Ну, — инспектор пожал плечами. — С ногами у меня снова неладно, на ветра, видать, крутит, вот и заходил к Эду пару раз. Заодно и про мисс нашу спросил.

— И?

— Ничего, говорит, хорошая девочка. Единорогу очень полюбилась. Единороги — они ж капризные, и девицы им надоедают быстро, какие б там непорочные ни были. А наша до сих пор не наскучила.

— И все?

— Я о другом не спрашивал. Интересно — сам с ним поговори.

— Не сегодня. Только…

— Наблюдение оставлю, — заверил Крейг. — Хотя за Эда я спокоен. Единорог неладное враз почуял бы, ему, поди, с изменениями этими память не отшибло. Так что насчет Грина подумай. Сам сказал, лишний присмотр нашей мисс не повредит, вот он бы и приглядел, пока она с ним. Все равно, если хотим все правильно провести, надо, чтобы она жила как живет, распорядок не меняла: занятия, тренировки, единорог опять же. Чтобы библиотекарь ничего не заподозрил, правильно?