– Боже, Дуня, я в ужасе от того, что ты говоришь…

– А дверь потайная, которую вы видели в комнате Лидии Ивановны? Это он открывал ее, а потом запугивал вас голосом оттуда, заставлял меня стонать, чтобы вы решили, что это привидение госпожи Лидии. Именно через этот тайный ход, что за дверью той, он сначала графиню, мою благодетельницу, вынес, а потом и вас украл. Тот ход ведет в ельник густой. Отсюда недалеко от того места.

– Так дверь действительно существует?

– Да. Потом он придвинул к ней кровать и комод, да зеркало повесил, и закрыл ее на ключ.

– Дуня я… – залепетала Надя от таких откровений горничной.

– Каюсь, я с ним в сговоре была. И пожар в вашей спальне он устроил, облачившись в вещи Сергея Михайловича, а перед этим велел мне опоить вас сонными травами, чтобы вы в пьяном дурмане не рассмотрели его как следует и подумали, что это граф Сергей. А потом граф Никита же и спас вас, чтобы героем в ваших глазах казаться, а Сергея Михайловича опорочить. Правда, не смог он свою актерку в узде держать. Зинаида Семеновна так ревновала его к вам, что даже на черное дело пошла: подпруги у лошади вашей подрезала и записки с угрозами писала. Верескова-то откуда-то узнала, что граф хочет украсть вас, потому и ревновала. Никита Михайлович даже хотел выгнать актерку из дому, как узнал про ее покушения на вас.

– Но зачем же Никита все это делал?

– Чтобы вы боялись и чудовищем Сергея Михайловича считали, а его, оборотня окаянного, полюбили.

– Отчего ты все время Никиту оборотнем называешь? Он что, в зверя какого-то превращается?

– Что вы, барышня! – испуганно вспыхнула Дуня. – Не видела того, еще не хватало жути этой. Это я так, к слову, говорю, что людям он кажется добропорядочным богатым дворянином, холеный такой, благодетельный да учтивый. А на самом деле творит темные дела!

После этих слов Надя вновь вспомнила слова духа, которые слышала, и тогда дух, вызванный Капитоном, предостерегал ее от оборотня, который притворяется другим и прячется за маской. Но в данный момент она окончательно запуталась и не понимала, кто же действительно из братьев оборотень, Сергей или Никита? А может, все же Новиков? Все мужчины и Дуня сейчас говорили так искренне обо всем, и каждый гнул свою правду. Надя же не знала, что и думать. Но понимала одно, что отныне безоглядно верить никому не стоит и надо было как минимум найти какие-то доказательства. Потому она решила разузнать все подробнее. Возможно, тогда ей удастся решить эту жуткую головоломку.

– И давно Никита Михайлович чародействует, как ты сказала?

– Не знаю, но творит всякие темные дела всегда здесь, в своем подземелье, и меня заставлял в своих кознях участвовать.

– Но зачем же ты помогала ему? Могла бы и отказаться.

– Отказаться? Как же! Знаете, как он запугивал меня? Я его до смерти боюсь! Я оттого и про Лидию Ивановну полиции до сих пор ничего не рассказала, да и вообще никому ничего. Граф Никита грозил, что не сбежать мне от него, везде найдет и разделается, если только посмею уйти или проговориться. Все-таки ему помощник нужен для осуществления его козней. Он сущий демон! Он Лидию Ивановну уморил, говорю вам. Потому я и хотела вам помочь, чтобы вы убежали и спаслись от него!

– Ох, Дуня… Ведь о том, что граф Никита как-то связан пропажей Лидии, я сейчас тоже подумала, – добавила она, опять вспоминая шараду со словом Кит в письмах графини. – А теперь ты говоришь, что Лидия здесь.

– Так и есть.

– Ты можешь мне ее показать?

– Могу, только надо пройти далее в запертые комнаты, а они после биллиардной расположены.

– Да, точно, Дуняша, далее закрыто, но Никита Михайлович запретил туда ходить, так как там опасно.

– Потому и запретил, чтобы вы правду не узнали. Неужели непонятно?

– Наверное, – кивнула Надя. – Хорошо, и ты можешь показать мне тело Лидии? ты же сказала, что она мертва. Так?

– Покажу, барышня. У меня ключи от многих дверей есть, и от верхней, что в надземный дворец ведет. Но туда вам нельзя, там слуг наверху много, вас не выпустят. Только от той жуткой залы, где покоится замороженная Лидия Ивановна, нет ключа. В той зале еще диковинный выход наружу есть. Если по нему пройти, выйти в лес можно через пять минут, а далее на дорогу. Я про тот лаз и подумала, когда бежать вам предлагала. Тот ход самый безопасный и быстрый. Остальные два хода наружу страшные, идти около часа по темному подземелью надо, они еще и лабиринтами, заплутать можно. Ежели бежать вам, то по этому быстрому ходу. Тогда спасетесь.

– Хорошо. Если ты покажешь мне несчастную Лидию, я поверю тебе. И тогда, наверное, решусь и на побег.

– Да, да, барышня. Только одно у вас спасение, бежать из этого чертова логова.

– Но как же ты? Никита Михайлович рассердится, что ты помогла мне. Или со мной побежишь?

– Нет. Не могу. Меня он если найдет – удавит. Это он вас любит, коли поймает, лишь осерчает. А мне точно живой не бывать. Я вот что придумала. Дождемся подходящего времени, когда он надолго из этого подземного дворца уйдет, я провожу вас в залу, где Лидия Ивановна покойница лежит, там и ход потайной быстрый недалече. А после ударюсь головой об косяк, чтобы следы крови были и упаду без сознания, где-нибудь здесь. Словно вы стукнули меня канделябром и ключи забрали, сами потайные комнаты отворили и убежали. Тогда он меня точно не заподозрит.

– Очень умно ты придумала, Дуняша. Может, прямо сейчас и пойдем к Лидии?

– Невозможно сейчас. Я же говорю, что от той залы, где заморожена графиня, ключ только у графа Никиты. Завтра поутру, как он приедет, я попытаюсь достать этот ключ и подменю его на другой, похожий. И тогда, пожалуй, и получится сбежать.

– Тогда завтра?

– Наверное, как получится. Но обещаю, что непременно помогу вам.

На следующий день она вновь обедала с Никитой. Как и накануне, он появился ближе к полудню с небольшим подарком – полупрозрачной шалью и тончайшего лионского шелка и нежным букетом из пионов. Надя поблагодарила его, внимательно оглядывая молодого графа и ища на его приветливом мужественном лице хоть тень злого умысла. Он был галантен, великодушен и красноречив, как и всегда.

Надя старалась не выдать своих страхов и опасений и играла роль благодарной и беспечной гостьи. Однако в ее душе все клокотало от страха и непонимания, как себя вести и мотивов поведения этого мужчины. Девушка напряженно пыталась рассмотреть за всеми улыбками Никиты настоящее лицо злодея, который жаждал ее смерти. В какой-то момент, видимо, почувствовав ее зажатость и неискренность, граф поинтересовался:

– Что с тобой, Надюша? Ты больна, или что-то беспокоит тебя?

– Вовсе нет, – соврала она.

Сидя по разные стороны ажурного кованого столика в благоухающем саду, они пили душистый чай со свежеиспеченным печеньем.