— А что вы думает по этому поводу? — спросил он.

— Мы, мессир, думаем, что всех надо забирать. Вы не беспокойтесь, каторжане не буйные. Осуждены за мелкие преступления, им каторга заменена ссылкой. А солдаты опытные, они бы пригодились. Да и баб тут теперь много, их в жены кому-то брать надо.

— Каких баб? — удивился Артем. — Откуда?

— Тех самых, мессир, которых вы привезли с собой. Дикарок. — Воржек покосился на Хойсиру. Та сделала вид, что не слышала про дикарок.

«И точно! Как я не подумал об этом?» — удивился Артем. Он привез больше пяти десятков вдов, молодых, красивых и крепких. Его дружинники первыми обратили внимание на проблему женского контингента. А ему очень даже понравилась идея женить дружинников на свободных женщинах из племени.

«Все были бы довольны», — решил он и, как всегда не откладывая дело в долгий ящик, распорядился:

— Завтра берем два десятка бойцов и отправляемся в Черную Падь.

— Так сразу?! — удивился Воржек.

— А чего тянуть? Может, скоро к ним придет подкрепление, и тогда уже мы не сможем забрать их. Едем завтра! — решительно поставил точку в обсуждении Артем. — Воржек, распорядись.

Ночью они остались с Хойсирой вдвоем.

— Ты где взяла такое платье? — спросил Артем. — Оно очень тебе идет. Настоящая леди, — Он обнял ее и прижал к себе.

— Я так соскучилась, — призналась она, уткнувшись лицом в его грудь. Вдохнула его запах и подняла загоревшиеся страстью глаза. — А что такое леди?

— Леди — это женщина благородного происхождения. Риньера по-ривангански. Ты же родственница вождя, а вождь по меркам королевства — это барон, как я. Платье-то где взяла?

— Я нашла сундук. Там были платья красные, зеленые, синие, коричневые, и все очень большие и широкие. Я выбрала одно и перешила под себя. Правда, красиво? Я видела такие платья на картинках.

— Конечно, — улыбнулся Артем. — И если учесть, что ты смогла перешить под себя мантию мага, то это вообще чудо… Оно имеет магическую защиту и лечит того, кто его носит. А где ты видела платья на картинках и где нашла этот сундук?

— Наверху, Свад показал. Там много чего еще есть. И там картинки на стенах, закрытые тканью, я одну сняла и увидела женщину в синем платье. Свад теперь с лекаркой… вместе живут.

— Это ты на него так подействовала? — удивился Артем. — Он теперь такой независимый, поздоровался и удрал. Так вот, значит, почему. А я-то думал, что он на меня обиделся.

— И ничего я не обиделся, — пробурчал Свад.

Артем от неожиданности вздрогнул и отстранился от Хойсиры. Свад нагло сидел на кровати и смеялся.

— Ты, значит, теперь у нас жених? — засмеялся и Артем. — А как же Неси День Ги? С бородой и усами?

— А зачем мне она? У меня есть женщина получше и без усов. Ха-ха. Жених и невеста. Ну ладно, вы милуетесь, а я пошел. — И коротышка исчез.

Влюбленные соскучились друг без друга и не могли успокоиться почти до рассвета. А когда они уснули, проснулся Артам.

«Что за жизнь? Как у летучей мыши по ночам, — размышлял он, уставившись в темный потолок. — Почему такая несправедливость?»

Рядом кто-то сопел. Артам протянул руку и нащупал горячее голое бедро. Убрал руку и некоторое время лежал неподвижно. Затем воровато повернулся, тихо, чтобы не разбудить спящую. Он понял, что рядом спит женщина. Он погладил ее по плечу и опустил руку вниз, нащупал пышную грудь и стал несильно сжимать. Женщина заворочалась и тихо застонала.

— Артем, я уже не могу, — прошептала она и спиной прильнула к телу своего мужчины.

Артам расхрабрился.

«Артем, говоришь! — с ненавистью подумал он. — Так получи!»

Он с силой развернул к себе женщину, сорвал с нее одеяло и приказал:

— Раздвигай ноги.

Женщина проснулась и спросила:

— Ты чего?

— А ничего. Задирай ноги, говорю, — хрипло проговорил Артам.

Женщина спросила:

— Ты кто?

— Я твой мужчина, Артам, — произнес, ухмыляясь, Артам и тут же получил ногой по лицу.

Женщина завизжала:

— Артем, вернись!

Артам кубарем слетел с кровати, и его выкинуло обратно в спасительную темноту.

Из-под кровати, зажимая рукой сломаный нос, вылез растерянный и потрясенный Артем.

— Ты чего? — с трудом просипел он и получил ногой между ног.

— Ух ты… — застонал он и стал оседать на пол.

— Ты кто? — с ненавистью спросила Хойсира.

— Я Артем, Хойсира, — простонал он, и Хойсира вскочила с кровати, помогая ему подняться.

— Ты чего? — вновь спросил Артем. Он наложил на себя исцеление, и ему стало легче.

— Появился Артам и требовал, чтобы я задрала ноги, — оправдываясь, объяснила женщина. — Тебе больно? Ты прости… Я так испугалась. Он был такой наглый, грубый. Брр! — Ее передернуло. — Такой противный.

Артем открыл флягу и отпил несколько глотков эликсира исцеления. Уселся на кровать и задумался, что делать с этим бабником Артамом. Тело у них одно, да разум разный. Отправлять Хойсиру спать отдельно?

— О чем думаешь? — спросила, гладя его по плечу, Хойсира.

Она зажгла ночной светильник и озабоченно осмотрела распухший нос своего мужчины.

— Ты связывать умеешь? — спросил он.

— Умею. А зачем?

— Будешь по ночам меня связывать, а утром развязывать.

— Бедненький! — пожалела она его. — Как же это с тобой случилось? Вы такие… разные. Как будто внутри, там, — она ткнула пальцем в его грудь, — вас два человека.

— Как-нибудь я тебе об этом расскажу, а сейчас свяжи меня.

— Э нет! — хитро прищурилась Хойсира. — Я сделаю лучше. — И повалила Артема на постель, впилась губами в его губы. Тяжело дыша, отстранилась и спросила: — Ты правда Артем?

— Правда, — прошептал он, и она стала целовать его тело, спускаясь все ниже…

К Черной Пади лодки прибыли на четвертый день. Плыть против течения было трудно, и гребцы постоянно менялись. В одной из лодок сидели пять псов страшной наружности. Дружинники, никогда не видевшие таких собак, старались держаться от них подальше. Вонючие, с огромными желтыми клыками, животные внушали страх. Глаза псов горели равнодушным ко всему живому, мрачным зеленым огнем, шерсть на загривке свалялась, кожа почернела и потрескалась. Они выглядели так, что вот-вот сейчас сдохнут. Худые, жилистые и как будто изможденные. Рядом с ними лежала пантера, которую все знали как дохлую кошку мессира. Псы и кошка мирно уживались. Причем кошка подчинялась собачьему вожаку. Стоило тому рыкнуть, и кошка поджимала хвост.