А ответы:

– о самолетах: «Ответа еще нет, зависит от военного департамента».

– о пулем[етах] [калибра] 12,7 [мм]: «Таких нет».

– о ПТО: «Выясняется в в[оенном] д[епартаменте]».

– об ав[иационных] бомбах: «Выясняется в в[оенном] д[епартаменте]».

– нередко: «Ответ сообщим».

Паршивая и крайне сомнительная роль второго «активиста» и «опоры» полк[овника] Феймонвилла. Разошлись плохо. Настроение матерное, злое.

После возвращения в посольство беседа с двумя полковниками от нач[альника] ГШ насчет перегонки из Фербенкса первой эскадрильи «П-40» в 28 единиц и десяти бомбардировщиков (Макдональд от ВВС и Гюнтер от разведыв[ательного] упр[авления]).

Это первое конкретное дело. Но оно, конечно, рассчитано на то: не сорвемся ли мы на нем, не окажемся ли неповоротливыми, технически неготовыми, не дискредитируемся ли с тем, чтобы потом со ссылками на нас же во многом усилить вражескую работу против оказания помощи СССР.

Наконец прибыли из Англии члены миссии Барабанщиков и Райков.

Около десяти вечера упал в шахту грузового лифта с 4-го этажа на 1-й Репин. Поразительная для такого случая легкость последствий. Паническое состояние.

Впервые после вылета из Архангельска час-полтора удалось походить пешком по улицам города вокруг Белого дома.

02.08.[19]41. Посещение к 10:00 разведывательного управления армии США. Были с Бараевым и Сараевым. Неорганизованность американцев: не оказалось ни нач[альника] РУ, ни зама (Гюнтера). Оба были: первый у начальника генерального штаба, второй – у нашего посла. Опоздали и усиленно извинялись. Круг их вопросов: о числе дивизий германской армии, находящихся в бою (по их данным – 150), о распределении немецких сил к северу и к югу от Припяти (считают, что к югу от Припяти – больше). Пытались подъехать с таким вопросом: где мы оказались застигнутыми врасплох, а где ждали удара и сумели встретить немцев.

Использовал посещение для того, чтобы заявить о необходимости более правильной и объективной информации со стороны военной разведки США для соответствующих лиц и учреждений о военной обстановке на нашем фронте в связи с наблюдавшимися мной фактами извращения фактического положения (и сигналами Моргентау). Указал, что такое положение вредит делу сотрудничества наших стран. В ответ полковник Гюнтер заявил, что они «теперь не будут заигрывать ни с одной из сторон и обеспечат строгую объективную информацию о военном положении; конечно, с учетом симпатии к вашей стороне».

Беседа около двух часов (я и посол) с заместителем Бернса по всем английским закупкам. Очень ценный результат. Использовали для постановки вопроса перед Центром о личной постановке вопроса Сталина перед Черчиллем об отношении англичан к нашим заявкам, о возложении задач на Майского и Харламова.

Беседа с представителями НКАП (Народного комиссариата авиационной промышленности) Анисимовым и Перфильевым об их работе и о состоянии авиации и авиационной промышленности США.

Состояние Репина хорошее: переломов нет, трещин нет, есть сильные ушибы и ссадины. Настроение хорошее. Выйдет через 3–4 дня. Донесение тов. Молотову сделано.

Обедали около 23 часов после отправки всех донесений в Москву.

03.08.[19]41. Ночевал в ночь на 3 августа и провел день на даче посольства. Ездили в Балтимор на антифашистский фильм «Под землей». Два раза купался.

04.08.[19]41. Распоряжение Москвы об изменении маршрута на Архангельск.

В 9:30 выехали с Сараевым, Барабанщиковым, Райковым и Феймонвиллом на Абердинский полигон. Прибыли туда к 11:30. Выехали обратно около 19:00.

Начальник полигона бригадный генерал Рооз, лет под 60; маленького роста старикашка с длинным красным носом. Поездка полезна, хотя наши эксперты почти все забраковали как не заслуживающее внимания, устаревшее, несовременное и т. д.

От Панфилова получил хорошее сообщение о положении на фронте, о начальнике Генерального штаба Шапошникове, об улучшении обстановки для работы Разведывательного управления, о прибытии Сергея в Чебаркуль Челябинской обл., куда эвакуирована семья.

05.08.[19]41. С 9:30 в генштабе на совещании по вопросу о маршрутах для ВВС. Проводили заместитель военного министра Локет и заместитель начальника генерального штаба генерал Мур – чуждые и враждебные нашему делу люди. Больше двух часов как «из чирия гной». В резком тоне по целому ряду вопросов. Их отказ и «не знаем» по всем вопросам нашей заявки.

Вечером полезный посетитель у посла – Лодвиг. Он двенадцать лет был промышленником – не понравилось. Два последних года – хозяин двух летных школ. «Готовит кадры» для ВВС США. «Интересно, втянулся». Информация от Моргентау послу о правительственном заседании в прошлую пятницу с резкой и невиданной руганью президента за отношение к нашим вопросам. Его советы: побольше пугать положением у нас на фронте.

Лодвиг дал ряд полезных данных о производительности самолетов по ряду типов, о зенитках и орудиях ПТО.

Ночью послан ответ на запрос Харламова насчет ста сорока «П-40». В 18:00 просмотрел американскую кинохронику с нашего фронта. Пришел в крайнее расстройство и особенно из-за остроты положения дел на родине и крайней неудовлетворенности практическими результатами здесь в отношении военной помощи. Тянет на фронт.

Репин болеет, но со значительным улучшением. Райков недомогает. Около 24 часов зашли с Сараевым в кинохронику – видели съемку нашего прибытия в США.

06.08.[19]41. С 11:30 до 13:30 на заседании у личного секретаря (помощника) Рузвельта – [У.] Коя. Он назначен президентом контролировать и толкать все ведомства в выполнении правительственных решений о помощи нам. С ним тут же Кокс (глаз Моргентау и очень полезный нам человек), Юнг (очевидно, глаз своего отца – финансиста Юнга), два члена морской комиссии и тот же тип Феймонвилл. От нас посол, я, Сельдяков. Выторговали транспорт, а может быть, два.

Полтора часа наших запросов, упреков и ругани в адрес США по поводу безобразного положения с заявкой. Расчет наш на то, что Кой сегодня же доложит Рузвельту. Комплименты Кокса.

Беседа с Лодвигом по ряду новых его сообщений по ВВС, авиационным бомбам и другом вооружении. Он пошел к послу и заявил, что не может говорить, когда все, что он говорит, записывают слово в слово три человека.

Посещение министра внутренних дел нефтяного диктатора Икеса. Производит впечатление серьезного сторонника Сов[етского] Союза. «Останусь голым, но вам помогу».

Положительные ответы на все наши нефтяные заказы. Его сообщение о величайшем очковтирательстве по поводу запасов нефти в США со стороны управления промышленного производства и о предстоящем на днях его разоблачении. И он советует не очень чваниться сообщениями с нашего фронта, а побольше пугать.

«Я был один в правительстве США в 1936 году, кто требовал решительной помощи Испанской республике. Если бы меня послушались, войны бы сейчас не было. Я предсказывал это четыре года тому назад».